Стальной донжон - Эб Краулет

вас, – заметив их, чужак подошёл к ним и поклонился.

– Мы занимались важными делами, – устало пропыхтел Вальгард, пристально глядя на него, – а что такое?

– Советник Лейв велел передать вам, что его величество, король Кронос, желает видеть вас обоих завтра к полудню, – ответил тот, снова поклонился и зашагал прочь.

– А это кто?! – изумлённо спросил Тропф, глядя ему вслед.

– Помощник советника Лейва, – скривился старик, – ох и навёл же ты шума со своей зверушкой, – он сокрушённо покачал головой.

– Я?

– Да, ты, – сердито фыркнул Вальгард и тут же рассмеялся, – впрочем, всё веселей, чем киснуть в рутине!

– Подожди, – Тропф нервно сглотнул, – это значит, что…

– Да, парень. Завтра ты идёшь к королю!

Часть III. Парень с драконом

Глава 11. Разговоры о всяком

В ту ночь Тропф долго не мог уснуть. Этот безумный день вымотал его, а в конце просто ошеломил несчастного парня. Подумать только! Король Кронос, жуткий владыка Рэдгарта, тиран и диктатор, хочет видеть его. Столько всего на севере о нём рассказывали, но сейчас большая часть этого уже забылась и вылетела из головы. Вместо всего этого осталось лишь ощущение страха перед этим загадочным правителем. И до чего же странное это было чувство! Парень вроде бы и боялся, но уже не помнил, почему именно боялся.

Он лежал в кровати и думал о том, какой же будет эта встреча. Может быть, его притащат туда, в зал, где король Кронос, сидя на огромном шипастом троне, сразу бросится яростно допрашивать несчастного. Однако что-то подсказывало, что все эти страхи никогда не воплотятся в жизнь.

Успокаивая себя этими мыслями, парень заснул, а утром его уже разбудил Вальгард.

– Вставай! – воскликнул ветеран и затопал к платяному шкафу, – надо найти одежду, чтобы ты выглядел, как подобает.

– А что это значит? – сонно протянул несчастный.

– Ну, – старик задумчиво посмотрел на него, – видишь ли, в нашем обществе есть некоторые традиции. Нельзя идти к королю в простой одежде. Надо выбрать лучший наряд.

– Зачем? – недоуменно спросил Тропф.

– Даже не знаю, – недоуменно почесал голову Вальгард, – может быть, это для того, чтобы показать, что встреча с королём для тебя как праздник?

– Слушай, – парень попытался пригладить волосы, – но я ведь даже не знаю, будет ли это праздник для меня. Может быть, ваш король прикажет меня казнить!

– Казнить? – нахмурился старик, – ага, прикажет, – усмехнулся он, – я догадываюсь, что там, на севере, про Кроноса рассказывали много всяческих ужасов. Но ты же понимаешь, что это вранье? За что ему тебя казнить? Это твои бывшие соратники теперь, скорее всего, срубят твою голову. Ведь это от них ты сбежал.

– Да, – протянул парень, – я сбежал. И вообще, – ему вдруг стало немного грустно, – я просто хотел быть хорошим. Бороться за свою страну и нести добро другим. А вышло вот так.

– Добро? – Вальгард криво усмехнулся, продолжая копаться в шкафу и выкидывая оттуда тряпье прямо на пол, – а какое оно твоё добро?

– Я… – Тропф слегка опешил от такого вопроса, – я не знаю.

– Вот, – показал ему палец старик, – поживи с моё и поймёшь, что у всех разные взгляды на мир. Одним нравится одно, другим другое. То, что ты считаешь добром, может оказаться злом для других. Те, от кого ты сбежал, пришли сюда грабить нашу землю. Для них это хорошо – они отбирают еду у местных и приносят в свои края, своим семьям, – задумчиво начал он, – но скажи, хорошо ли это для тех, кто растил эту пищу для себя?

– Нет! – яро выкрикнул Тропф, – когда кто-то страдает, это плохо в любом смысле!

– Что ж, – Вальгард бегло усмехнулся, – ты смотришь на тех, кто страдает и понимаешь, что на их месте также бы страдал. Но есть те, кто не способны на это. Они считают всех кроме себя глупцами и не гнушаются делать всё, что им вздумается. И знаешь, я пожил достаточно, чтобы понять, что таких на этом свете много.

– Много?

– Очень много, – покачал головой ветеран, усаживаясь на табуретку, – а ещё они чаще всего выбиваются наверх. Потому что это легко делать всё, что хочешь и не задумываться о том, какие страдания причиняешь остальным. А таких, как ты, их мало. И чаще всего, – он тяжко вздохнул, – это они страдают.

– Это неправильно, – задумчиво заявил парень, – по мне, страдать должны те, кому плевать на остальных.

– Такой мир, что поделаешь, – хмыкнул Вальгард и тут же заметил, – если хочешь знать то, я считаю, что ты хороший. По крайней мере, если ты поступаешь так же, как говоришь.

– А вы… – Тропф вдруг замялся, – вы хороший?

– Я?! – изумился старый вояка и посмотрел прямо на него, – откуда ж я знаю! Я ведь сказал – у всех свои взгляды на мир. Для кого-то может и хороший, а для кого-то самый настоящий злодей, – он хрипло рассмеялся, – парень, я не могу судить сам себя. Наш разум, – его кривой палец коснулся виска, – всегда найдёт оправдание нашим действиям, какую бы глупость мы не делали. Судить должны другие, но кто я не знаю.

– А я думаю, что вы хороший.

– Не будь глупцом! – косо посмотрел на него ветеран, – ты знаешь меня меньше суток, а уже нахваливаешь! После такого я бы не доверил тебе судить остальных! – усмехнулся он и снова полез в шкаф.

– Но, – начал Тропф и тут же задумался. Он немного покрутил в голове мысли, складывая их воедино, и продолжил, – но вы отнеслись ко мне по-доброму! Не осуждали и не презирали…

– И? – Вальгард уставился на него и развёл руками, – я ведь воевал за короля Кроноса. Что если я убивал детей и женщин, грабил дома и разрушал города? – начал он, напуская на себя грозный вид, – тогда я тоже буду хорошим?

– Вы бы не стали этого делать! – заметил Тропф, – а если бы и стали, то тогда мне бы не помогли!

– Ха. Вдруг меня просто заела совесть, после всех этих злодеяний? – ухмыльнулся старик, поднимая на него глаза, – может, я вспомнил, как страдали эти несчастные и теперь изображаю добряка, чтобы снять с себя вину?

– В таком случае, раз у вас есть совесть, – парировал парень, – и вы задумались об этом, то значит вы действительно хороший.

– Эх, – тот махнул рукой, – похоже, ты меня переиграл, – снова засмеялся он, – но лучше просто прими это: не каждый, кто будет к тебе добр – хороший. По этому миру ходит много коварных лжецов, которые могут притворяться ради собственной выгоды, – сказав это, ветеран