Письма на чердак - Питер Грю
Шрифт:
Интервал:
Подсолнух задумалась:
– Как и люди, боремся со скукой и стараемся сделать нашу жизнь удобной и приятной. Призраки живут долго. Мы почти не едим и редко болеем.
– А зачем вы приходите к нам, людям?
Подсолнух пожала плечами.
– Гулять… Смотреть на цветы… Вмешиваться в людские жизни… Искать чудо-камушки.
– Что за чудо-камушки? Ты уже упоминала их, – быстро спросила Художница.
Опять скользкая тема. Но СамСветы не имеют отношения к чудо-камушкам, так что, наверное, рассказать можно. А вообще, пора уже перестать болтать лишнее.
– Ну, это… Ваши застывшие эмоции.
Художница задумчиво покусала нижнюю губу и взлохматила каштановые кудряшки.
– Как так? Как эмоции превращаются в камни?
Подсолнух посмотрела на потолок.
– Я не сильна в этом, но постараюсь объяснить. Это как с облаками. Эмоции поднимаются в небо и, когда их становится много, выпадают камушком. Детские эмоции застывают быстрее. От положительных чувств появляются чудо-камушки, но люди больше выплёскивают негатив, а он почти не несёт волшебной силы. Камни от него слабы, и мы называем их угольками. Призраки не любят собирать угольки: уж слишком много их надо, чтобы получить хоть какое-то волшебство. Но некоторые призраки специально пугают детей, собирают угольки и наделяют их силой. Я не знаю, как они это делают. Мы зовём таких призраков Ворами и не приветствуем их занятие.
– Значит, вот откуда берутся детские ночные страхи! – возмутилась Художница, запуская пальцы в каштановые пружинки кудряшек. – И ты пугаешь?
– Нет! Я прихожу только гулять! – запротестовала Подсолнух, качая головой в облаке светлых лёгких волос.
– Это хорошо, что ты не мучаешь маленьких деток. Но если вам нужны людские положительные эмоции, то почему вы не пытаетесь радовать нас?
– Потому что люди нас боятся. Дети чувствуют призраков, даже когда те просто проходят мимо. Они заворачиваются в одеяла и стараются спрятаться от темноты, от нас. Да и призраки не умеют смешить и развлекать. Ворам легче напугать, забрать горсть угольков и вырастить чудо-камушки, чем пытаться вызвать у детей улыбки.
– Получается, Воры – это плохие призраки.
Подсолнух пожала плечами.
– Мы их плохими не считаем. Это сложный вопрос. У вас в Задорожье тоже такие найдутся. Например, хорошо это или плохо – носить шубы?
– Но тут же речь идёт о детях! – возмутилась Художница. – Как можно сравнивать детей с шубами!
– Есть ещё Защитники, – добавила Подсолнух, стараясь усмирить подругу. – Они присылают добрые сны, учат делать амулеты, прогоняют из детских комнат Воров.
– Амулеты? – заинтересовалась Художница.
Подсолнух кивнула.
– Ловцы снов.
Художница поглядела на свой самодельный жёлтый амулет:
– Значит, он не только проводник призраков, но и защита от них.
– Да. Такая вот многогранная штука, – кивнула Подсолнух.
Сейчас, сидя в пустой комнате Художницы, Подсолнух вспомнила, что они договорились рисовать растения Тёмного Уголка. Художница даже специально купила для этой цели альбом с тёмными страницами.
Подсолнух подошла к письменному столу. Поверх нового альбома лежал исчёрканный лист бумаги.
Вчера вечером Художница сидела в тонкой розовой майке за столом и бездумно чертила линии на этом белом листе. Чёрные ломаные линии. Неприятные.
Призрак тогда села на кровать и тихо наблюдала за подругой. Наконец Художница повернула к ней лицо: бледное, усталое, а её губы были искусаны.
– У тебя что-то случилось? – спросила Подсолнух.
Девочка повернула стул к призраку, посмотрела на неё, а потом снова развернулась к столу.
– Когда мне было лет десять, – неожиданно заговорила Художница, продолжая чертить жуткие линии, – у мамы появился приятель. Мы с ним… не поладили… Он обижал меня, а я не могла защититься. Потом мама узнала и рассталась с ним. Мы в очередной раз переехали. А сегодня я увидела его… или кого-то похожего на него… и это не даёт мне покоя…
Художница вдруг всхлипнула и резко вытерла кулаком злые, ядовитые слёзы.
Подсолнух молчала, разглядывая спину сгорбленной над рисунком подруги. Как её утешить? Как успокоить?
– Можешь приходить ко мне чаще? – тихо спросила Художница.
– Я не знаю, – неуверенно и как-то испуганно ответила Подсолнух. – Ты не будешь высыпаться.
– К чёрту сон! – резко вскочила Художница и смахнула карандаши и альбом на пол.
Звякнула жестяная карандашница, разлетелись листы, выстраивая на ламинате ломано-чёрный узор, карандаши закатились-запрятались, как испуганные мыши.
Подсолнух встала с постели и покосилась на дверь.
– Ты сможешь меня защитить? – спросила Художница, впившись в призрака золотыми глазами.
Подсолнух захлопала зелёными ресницами.
– Я не знаю. Я всегда только пряталась от людей.
Художница тяжело опустилась на свой компьютерный стул.
– Да. Прятаться. Уходить.
В коридоре раздались шаги: всё-таки они разбудили маму. Пора уходить. Прятаться.
Подсолнух бросила на девочку прощальный взгляд и исчезла в ловце, оставив подругу наедине с проблемами. И сейчас, словно в отместку, Художница тоже куда-то исчезла. Как же хочется узнать, всё ли с ней в порядке!
* * *
Бледная трава утопала в снегу, и кончики заледенелых стеблей торчали, словно сосульки. Водянистый Лес тихо звенел мелкими листьями, и высокие кривые стволы деревьев покрылись инеем.
Подсолнух возвращалась домой. Сейчас она чудо-камушком нагреет ствол нагорника, светлячки слетятся к ней и украсят дерево, словно гирлянда из фонариков. И она наконец снова возьмётся за приданое.
– Подсолнух!
Призрак обернулась и увидела её. Яркое красное платье, словно капля крови, выделялось на фоне бледного Водянистого Леса.
– Встречай гостей! Я пришла!
Подсолнух испуганно прикрыла ладонями большой рот, а потом затараторила:
– Как так?! Что ты тут делаешь?! СамСвет?! Воры?! Защитники?! С кем ты?!
Художница растерялась.
– О чём ты? Я к тебе пришла.
Подсолнух обхватила голову руками, зарывая длинные пальцы в жёлтые волосы.
– Ничего не понимаю. Как ты нашла меня? Как ты сюда попала?
Художница поникла.
– Я просто знала, что ты здесь, и пришла к тебе. Это ведь Тёмный Уголок? Так ведь?
Она неуверенно огляделась. Перед ней одинокий холм, у подножия которого в корнях большого кривого дерева прятался небольшой полуразрушенный домик. У тёмного арочного входа стояла Подсолнух, выпучив и без того огромные золотые глаза. А дальше туман-туман и очертания деревьев, хилых, полупрозрачных, наполненных замёрзшей водой и звенящих на ветру. Девочка вновь посмотрела на подругу, и её расстроенный вид разозлил её.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!