Они будут жить с нами - Амелия Борн

— Все в порядке, немного укачало в машине, — соврала я Зое Владимировне, не став углубляться в истории о том, что случилось на кладбище.

— Тогда бы просто отдохнула, я ужин приготовлю, — ответила она с улыбкой. — Как все прошло?

Я сделала глубокий вдох и, высыпав овощи к мясу, которое собиралась потушить на скорую руку, закрыла сотейник крышкой.

— Нормально все прошло. Ну… насколько это возможно, конечно.

Я отошла и устроилась за столом. В ногах ощущалась какая-то противная слабость. Может, это своего рода «отходняк» после того, что сегодня пережила? Или…

Я прикрыла глаза и досчитала до пяти. Со всеми этими жизненными коллизиями совсем забыла о том, когда у меня были женские дни в последний раз. Дождавшись, пока Зоя Владимировна уйдет, напоследок повторив, что она может справиться и с ужином, я схватила телефон и сверилась со специальным календариком. И едва сдержалась, чтобы не простонать.

Задержка была уже порядка двух недель…

Я дождалась следующего дня, тревожась и волнуясь так, что не спала всю ночь. Первым делом съездила в садик, откуда уволилась и забрала трудовую.

«Если вдруг возникнут проблемы с тем, что они начнут тянуть — звони», — сказал мне Олег, однако этого не понадобилось.

Я знала, что никого не подведу, у меня есть замена, так что уходила с работы с легким сердцем. Но как только начинала задумываться о проклятой задержке, мир переворачивался с ног на голову и я в ужасе не представляла, что стану делать, если беременна от Коли.

— Два теста, пожалуйста, — попросила в аптеке, пока меня буквально колотил кошмарный озноб. — На беременность… — добавила приглушенно, а когда фармацевт мне улыбнулась, меня снова едва не вытошнило.

Конечно, о том, что я вот-вот выясню, насколько же сильно не любит меня судьба, не знал никто, кроме меня. Даже Даринке говорить не стала, хотя раньше мы бы сто раз уже обсудили все до мелочей. И вот я один на один со своим страхом стою, сжимая тест, смотрю на себя в зеркало и до одури, отчаянно боюсь.

Что ж… двум смертям не бывать, а одной не миновать. Я решительно распаковала тест и, сделав его, отложила на бортик раковины, а сама устроилась, присев на край ванны. Сердце колотилось так, что угрожало вот-вот выпрыгнуть наружу.

А когда я потянулась дрожащими пальцами за тестом, вообще остановилось и, как мне показалось, не билось несколько мгновений. Все же взяв его и перевернув, я рвано выдохнула.

Одна полоска. Беременности нет. Слава тебе, Господи…

Глава 33

— Ваша мама оформила завещание. На капиталовложение — оно отойдет к вашему сыну, когда он вступит в наследство. И на трехкомнатную квартиру, которая находится…

Нотариус диктовал адрес, по которому располагалась мамина трешка, а Коля сидел, как вкопанный, и не понимал, что происходит. Мать не оставила ему все, как обещала? А где же ее заверения в том, что он — единственный наследник, которому хотел бы оставить недвижимость отец?

— Что за капиталовложение? — хрипло поинтересовался Николай, чуть подаваясь к нотариусу. — Я ничего о нем не знаю.

Тот поправил очки на носу и, переведя взгляд с бумаг на Колю, терпеливо пояснил:

— У вашей матери имеются денежные средства, которые лежат на счетах в банке. Весьма неплохая сумма. Она отойдет полностью ее внуку, вашему сыну. Распоряжаться деньгами до совершеннолетия мальчика нельзя. Но он получит все до копейки с процентами, когда достигнет возраста восемнадцати лет.

— А квартира? Что с ней? — В голосе Коли была неподдельная тревога.

— Она достанется вам поровну. Вера Артемьевна завещала все сыну, то есть, Николаю Федоровичу, — нотариус указал на Колю. — А также своему внуку, Никите Николаевичу Лаврентьеву. Это ведь ваш ребенок? — уточнил у Николая.

Тот кивнул. Он ведь знал, что мама собиралась все оставить ему, Коле, своему сыну. Того же желал и отец. Отчего же сейчас сидел и слушал о том, что его собственность будет поделена между ним и его отпрыском? Почему мать сделала какой-то тайный вклад, и он отходил Никитке?

— Спасибо, — сказал Николай, поднимаясь. — Я свяжусь с вами чуть позже, чтобы уточнить все детали для вхождения в наследство.

Коля удалился, но в душе у него пылало от того, как поступила с ним родительница. Почему она буквально предала единственного сына? Чем он это заслужил? А главное, как обезопасить себя от того, что теперь Настя сможет иметь влияние на то, чего он так планомерно ее лишал? Она ведь никто, так — девчонка, которую он подобрал и обогрел по доброте душевной. Что же сотворила мать, оставившая их собственность в руках тех, кто не имел к ней никакого отношения?

Выход был один — забрать сына себе. И этим Николай собирался заняться прямо здесь и сейчас.

* * *

После похорон Веры Артемьевны прошло несколько дней. Я все же уладила все нюансы относительно Никитки — пока забрала его из садика и не устроила в новый, но это было и необязательно. Сыночком занималась я и Зоя Владимировна. Я не видела необходимости в том, чтобы срочно и сиюминутно пристраивать Никитку в государственное учреждение. Мы прекрасно справлялись, а это значило, что пока можно было выдохнуть и не посвящать вопросу устройства в детский сад ни время, ни силы.

— Наська! Слушай… Я тут подумала… А что если ты переедешь ко мне? — заявила однажды Дарина, которая приехала навестить нас с Никиткой у Зои Владимировны.

Я посмотрела на подругу удивленно.

— Что значит, перееду к тебе? — нахмурилась в ответ. — Ты куда-то собралась?

Даринка зажмурилась и, сжав руки в кулаки, выдохнула.

— Собралась! Сашка на юг зазывает переехать. У него там все на мази. А я… Я так влюбилась, Наськ!

Я смотрела на подругу и понимала — она не врет и не преувеличивает. Действительно испытывает чувства по отношению к Саше, который, судя по всему, сделал все, чтобы дать ей уверенность в том, что она за ним окажется как за каменной стеной.

— Точно влюбилась? — уточнила я, глядя на подругу с сомнением.

— Точно! — воскликнула она, после чего бросилась ко мне и стала обнимать и целовать так, словно каждым действием желала заверить в том, что говорит правду.

Направляясь в суд, где должна была подать заявление на развод, я испытывала странную смесь страха и ожидания какого-то неприятного сюрприза. Оно было совершенно неоправданным — несмотря на то, как мы расстались с Николаем, я не ждала, что он сделает что-то ужасное против меня или сына.