Нордвуд. Призрачные нити - Хелен Тодд

Магия всегда забирала все до последней капли – Алан потерял сознание и с глухим стуком рухнул на пол. Ладонь непроизвольно разжалась, и из нее выпал небольшой амулет из белого кварца. Крохотный камень несколько раз мигнул алым светом и тут же потух.

* * *

Улицы Нордвуда замело снегом. Большие сугробы не давали проехать транспорту по узким улочкам, и жители спешили на работу пешком, но их это не расстраивало. Они, кутаясь в большие клетчатые шарфы, радовались сухой морозной погоде. Со снегом переживать холодную погоду было значительно легче – прибрежный климат становился суше.

Анри кашлял, опираясь на стену собственного дома. Здание так и стояло с разбитыми на веранде стеклами. И с плотно зашторенными окнами. Брэйден взял из почтового ящика пару писем и кучу рекламных бумаг.

Он пару раз оглянулся, убеждаясь, что его не видят, и проскользнул внутрь. Спертый воздух и куча пыли… За два месяца ничего не изменилось. Настоящее оставалось таким же, как и прошлое. Вся разница лишь в паре цифр в настенном календаре. Анри не понимал, почему очутился именно здесь. Но, видимо, так необходимо, того желал город.

Ведьмак шел в комнату отца. Казалось, кто-то вел его, указывая путь. Дверь скрипнула и впустила нового хозяина. Брэйден поправил растрепанные волосы и открыл шкаф. На самой нижней полке нашлась небольшая шкатулка. Мрамор, из которого она была сделана, приятно холодил кожу. В ней лежало гематитовое кольцо со странным узором. Красные полосы в виде ромбов, наложенных друг на друга.

Анри несколько секунд думал, доставать ли его или нет. Взгляд упал на письма, и он решил повременить, положив кольцо на стопку книг.

Быстрым движением ведьмак разорвал конверт. Внутри лежали несколько бумаг с официальным обращением, сообщающих о кончине отца, а также судебно-медицинская экспертиза, подтверждающая смерть от инфаркта. Мистера Альфреда Брэйдена упокоили в общей безымянной могиле без права захоронения на местном кладбище.

Ведьмак с силой ударил кулаком в стену. Он ощущал ненависть и скорбь. На этот раз решение было принято мгновенно. Он поднял с кровати кольцо и надел его на безымянный палец правой руки. Узор вспыхнул и потух, освобождая черную магию внутри Анри. Сегодня день совершеннолетия – время, когда он мог освободить свои силы, связанные заклинанием отца.

Древнее ограничение на кольце снимало то, что не смогла снять смерть мистера Брэйдена. Альфред переживал за сына, поэтому наложил на него заклинание, не позволяющее использовать темную магию. Ее поток оставался направленным на миссис Брэйден. Именно это нарушило барьер, а затем погубило несчастную женщину.

Невозможно всю жизнь бежать от судьбы, ведь рано или поздно ты упадешь в ее колючие объятия. Ведьмак сжал кулаки. Серые глаза начали темнеть, становясь черными. Он криво улыбнулся и переместился.

Пропитанная сыростью и грибком камера встретила его тусклым светом, пробивающимся сквозь щели в двери. С потолка монотонно капала вода.

– Я знал, что ты придешь, знал, – Альфред рассмеялся, прищуриваясь, чтобы разглядеть сына. – Но ты же мне не поверишь. Ни за что не поверишь.

– Как знать. Но если тебе есть что сказать, говори, – Анри подошел к отцу и сел на скрипучую железную койку.

– О, конечно, есть, – глаза старика блеснули. – Я не убивал твою мать. Ее убил знак… Бриджит использовала слишком много магии, чтобы узнать то, чего ей не стоило знать. Морин… Чертов род Хилл. Хотя, если бы не малышка Эмма, я бы не сидел перед тобой.

– Ты знаешь Эмму? – ведьмак вздрогнул, услышав ее имя.

– Вы родились с ней в один день. В свое время Элла спасла мою жизнь, как Эмма спасла твою, – мужчина сильно закашлялся. Хрипы вырывались из его груди. Болезнь давала о себе знать. – Она явилась в дом, когда ты пытался убить меня, а затем исчезла. Она твой ключ.

– Но я не помню этого, я не видел ее.

– Ты и не должен был помнить, ты был не в себе. Твоя магия… – Альфред приложил руку к своему сердцу. – Темная магия пленила твой разум. Не думай, что какое-то заклинание могло сдерживать в тебе ее потоки.

Громкий протяжный смех эхом отдавался от пустых стен камеры. Анри взглянул на свою руку, а затем на отца. Тот выглядел осунувшимся, превратился из сильного, волевого мужчины в изможденного старика.

– Проклятие Морин умерло вместе с ее сыном. Он унес его с собой в могилу. Но род Хилл всегда был связан с нами, – Альфред скривился. – Перейдешь черту – погубишь ее. Перейдете черту оба – погибнете вместе.

– Значит… – руки дрожали. Впрочем, дрожало все тело.

– Не обольщайся, род Хилл – наше проклятие на всю жизнь. Именно оно связывает вас настолько сильно, что вы не сможете помочь друг другу и не сможете быть порознь, – Брэйден-старший в очередной раз закашлялся, а затем протянул руку к сыну. – Верь себе.

– Верю, – Анри сжал его ладонь и крепко обнял.

Старик похлопал его по плечу и внимательно посмотрел на сына.

– Уходи, я хочу встретить ее один. Пусть для меня настанет ад вместе с Бриджит.

Ведьмак не стал перечить и, сосредоточившись, переместился. Отец с детства учил его ни о чем не жалеть, ведь все уже произошло. Если случившееся не исправить, с ним нужно смириться, как бы тяжело ни было. Но сердце предательски ныло, выворачивало душу наизнанку и связывало острыми шипами. Кровоточащая рана давала о себе знать, не позволяя бороться с чувством потери.

Резкая вспышка – и Анри очутился посреди просторной гостиной. На небольшом диване сидела Эмма: хрупкая, болезненно-уставшая, она с волнением рассматривала его. Ведьмак застыл, наблюдая: чувствовались ее сладкие пудровые духи, спутанные выгоревшие волосы, большие синие глаза. Несколько секунд и Брэйден подошел к ней вплотную. Дыхание сбилось.

– Анри? – ее голос дрожал от волнения, а взгляд упал на его побитые руки.

– Ничего, это пустяки, – ведьмак коснулся ее щеки, затем запустил ладонь в волосы и наклонился.

Губы оказались мягкими и податливыми. Она вздрогнула, но не оттолкнула. Теплые руки мягко обхватывали шею так, что освобождали от сковывающей боли. Она лечила его, забирала его страдания.

Сердце бешено стучало. Ведьмак едва сдерживал себя, но влечение было сильнее страха. Он прижал ее за талию к себе. Раскрасневшаяся ведьма смущенно спрятала лицо у него на груди, после посмотрела: растерянная, она улыбалась, смотря в глубокие, наполненные чернотой глаза. Дыхание перехватывало, казалось, не хватало воздуха. Анри нерешительно остановился возле нежной шеи, прижав Эмму к себе. Он наслаждался легкими, практически невесомыми прикосновениями. Тяжело вздохнул, когда раскрасневшиеся горячие губы выпустили тихий стон.

Навязчивая боль буквально разрывала голову. Перед глазами все плыло, превращая гостиную и Чейз в светлое пятно. Яркое уходящее солнце согревало еще не остывший пляж. Чайки парили в поисках добычи, а берег кишел морской живностью. Был отлив.