Письма. Том II. 1855–1865 - Святитель, митрополит Московский Иннокентий

на службу в Питер. Но об этом дело уже решено, и я писал везде, куда можно. Прибавлю только, что я от нового иерея Константина Григорьевича еще не получал ни черточки, ни от его попадьи, впрочем я радуюсь его возвышением и месту, слава Богу.

На письме от 2 июля не могу не остановиться. Оно достопримечательно и поучительно Вашим ответом на известное Вам мое предложение и желание мое и многих. Нельзя не повторить Вашей пословицы: умные речи любо слушать — прибавлю — и полезно. Сам я также думал и думаю. Но, как я писал в последнем письме моем, я не покидаю или, лучше сказать, меня не покидает мысль, что желание мое и многих исполнится. И потому, если Господь возьмет Вашу подругу еще при Вас, то вы не трогайтесь из Москвы и ждите моих распоряжений, а между тем подавайте просьбу в монахи. То же сделайте, если услышите о ее смерти на пути до Казани или в Казани, то воротитесь в Москву. Но если она будет жива, то советую Вам и прошу Вас, не берите ее с собою в Якутск, она Вас свяжет и Вы будете сам не свой.

Вы пишете, что записка моя о воспитании нашего юношества, между прочим, нашу Академию поставила против меня. Радуюсь этому, скажите им это: радуюсь искренно, из этого я вижу — авось дело подвинется вперед. Прежде то и надобно, чтобы об этом заговорили, хотя бы то и вкось и вразлад — лишь бы только не молчали. Вот худо, коли не будут говорить ни слова, а еще хуже, если похвалят да оставят. Не жалею и не пожалею о том, если меня причтут и к невежам, и неукам, и даже к д-м — ничего! Лишь бы только говорили, авось, если — только Господь не совсем прогневался на нас, найдутся люди, которые возьмутся за это дело и поведут его, как следует.

Значит преосв. Нил не был у Моск. Владыки, и значит, его спровадили из Питера, несмотря на то, что он взял на себя корректуру своих монгольских переводов. Не могу не пожалеть от искреннего сердца, что такой умный человек имеет направление кривое, и даже хуже. Не знаю я, найдется ли еще кто-нибудь из сторонних архиереев, кроме Московского, умнее Нила, но с другой стороны, слава Богу, что его спровадили. Его доконал преосвященный Евсевий своим донесением о Забайкальском крае. Спаси его, Господи, и помилуй, и прости его и всех нас! При случае отсвидетельствуйте ему и от меня глубокое почтение и поклон. Владыке Московскому и кн. Сергею Михайловичу я не пишу и на этой почте, некогда: завтра опять перебираюсь на новую квартиру — поменялись с о. Евсевием. Потрудитесь им при случае сказать от меня приличный каждому поклон.

О викарии в Ситху я пишу с этою почтою. Представляю трех — и подставляю четвертого. 1. О. Аввакума, 2. Ректора Новоархангельской семинарии, а о прочих Вы удивитесь — и никак не догадаетесь кто. Красноярский священник Петр Попов — человек высокой добродетели и жизни; а подставный — Архимандрит Иннокентий, настоятель Старорусского монастыря, бывший некогда тоже в Пекинской Миссии. Я его не знаю, но мне его рекомендовал о. Аввакум. Я писал тоже графу, что в случае, если жребий служения падет на нашего Ректора, то на место его определить Вас исправляющим должность до переселения семинарии на Амур. Не отрицайте и не оттирайтесь.

Судя по последнему письму Вашему, мне приходить на мысль — уж застанет ли Вас в Москве и это письмо. У Вас дело так кипит, что того и смотри, что Вы выедете из опостылой Вам Москвы. И потому поспешаю скорее навалить на Вас новые комиссии.

1. Билет, при сем прилагаемый, передайте Корнилову за образ, разумеется, с распискою, которую и пришлите мне.

2. Бывшие у меня в Якутске рипиды сгорели. Где хотите и как знаете, достаньте для Якутской кафедры рипиды, хоть железные, и пришлите при первой возможности — а на покупку их деньги, где хотите, возьмите.

NB. Рипиды нужны еще и для Новоархангельской кафедры — достаньте непременно.

3. От кафедры и от монастыря посылаются Вам вещи серебряные, передайте их Корнилову — трикирий для исправления, а серебро на 3 сосуда с прибором и на крест.

4. Закажите Корнилову сделать Архиерейский жезл медный посеребренный с позолоченным яблоком и привезите его с собою.

NB. Вот Вам два билета по 100 р. каждый на рипиды, на жезл, на поправку трикирий и на орлецы и на прочее (рассчитаемся здесь).

5. Кроме этих трикирий надобно будет еще приобрести хотя медные для Якутской кафедры. Позаботьтесь об этом.

NB. Прежде всего, не лучше ли будет предложить Владыке обо всех этих нуждах в виде ли просьбы, или жалобы на меня, что я велю Вам приобретать вещи, а для покупки послал только 100 руб. Сами рассудите и поступите, как знаете, а мне писать ему об этом совестно, я и без того очень много получал от него.

6. Вы знаете, какая ризница у нас в Якутском соборе. Попросите и от меня, и от себя у о. наместника Лаврского: не пожалует ли он нам хотя поношенных риз и стихарей. У Преподобного Сергия многое множество есть и будет.

7. Да и моя собственная ризница или рясница небогата: хотелось бы иметь хорошую рясу бархатную фиолетовую или синего бархату. Но теперь финансы мои (домашние) плохи. Напишите моим детям в Питер, пусть они возьмут в Главном Правлении Р. А. Компании из моих денег 200 или 300 рублей, и если дадут, то прошу Вас — привезите мне рясу бархатную — и голубого муаре на другую рясу. Но во всяком случае привезите фиолетового бархату на 3 камилавки.

8. Все, какие у меня были, грамоты сгорели: при первой возможности купите и пришлите мне по почте:

25 грамот священнических

40 — дьяконских

40 — причетнических.

И по стольку же нынешних новых присяг и подписок, если он есть в печати.

9. Купите мне две скатерти суконные на столы в гостиную — старые у меня сгорели, колокольчик настольный, 5–6 книг пробелых от 1 до 3 дестей в листе, 3 книги от 1 до 1½ дестей в четверку, 3 карманных в ⅛, и 4 — в 16.

Ну, кажется, довольно комиссий.

NВ. Не забудьте поднести по экземпляру Якутских книг Владыке Московскому. Большое одно Евангелие Якутское я пришлю в Пуб. библиотеку вместе с Алеутскими книгами по получении оных на