Убийство в заброшенном подземелье - Андрей Волковский

– Точно? – не унимался студент.

Ситуация выходила дурацкая и оттого раздражающая.

– Скажем так, – включил занудство волшебник, – я не знаю, кто отец Ниара. Может оказаться, что мы с ним знакомы. Но никто, кроме Линта, со мной о травме Ниара не заговаривал, денег не передавал и не просил заплатить за лечение. Такая формулировка тебя устроит?

Кирт кивнул.

– Кстати, а кто его отец? – уточнил Скай. – Ну, чтобы знать.

– А я и сам не знаю, – виновато потупился Кирт. – Он с ним в ссоре курса с третьего, мы тогда еще не дружили. Ниар даже живет в общаге, хотя местный, и никогда о семье не говорит. Видимо, его папаша такой же упрямый, как сам Ниар. В общем, Ниар очень разозлился на меня, думал, что я взял деньги у его отца. Сказал, что лучше бы так и жил весь в шрамах, чем взял что-то у папаши. Когда я рассказал про тебя, он решил, что, значит, отец подослал тебя. Очень уж своевременно ты со своей помощью появился. Так не бывает.

– А сам-то ты что думаешь? – вмешался Ник.

– Думаю, совпадения все-таки случаются, – пожал плечами студент. – И сам знаю людей, которые могут помочь даже малознакомому человеку, если у них сейчас в карманах не пусто. Но и в то, что батя Ниара мог кого-нибудь подослать с деньгами, тоже верю. По мне так даже странно, что не послал. Может, он и правда совсем пропащий человек, а может, просто не знает, что с сыном случилось. Ниар же в сознании был, когда мы его привезли. Он запретил шум поднимать. Если его родители не волшебники, им могли и не сообщить. В общем, если не знаешь, что на самом деле происходит, то придумать-то всякое можно. Так что я решил не гадать, а прийти и прямо у тебя спросить.

– Верно мыслишь, – одобрил Скай. – Я, кстати, тоже хотел с тобой поговорить.

Принесли заказ. Пока подавальщик расставлял тарелки, все молчали. Но едва они остались одни, Кирт спросил:

– О чем?

– О Линте. Хочу понять, когда именно в его комнате появилась та шкатулка.

– А я откуда знаю? – возмутился Кирт. – Я его уже со шкатулкой нашел. До того никогда ее не видел.

– Я не думаю, что ты это знаешь, – примирительно выставил ладони Скай. – Но ты можешь знать, что делал Линт в четверг, до того, как пришел ко мне. Когда он заходил в свою комнату в последний раз до утра пятницы, шкатулки там еще не было, иначе он бы открыл ее уже тогда и тогда же отравился. С половины шестого вечера и до утра он был со мной. А где он был до того?

– Ниара мы привезли в больницу около восьми утра. До рассвета найти возле Оленьего моста извозчика – дохлое дело, мы его аж до таверны «Синяя птица» на улице Рыбников на плаще тащили. Идти сам он не мог, его шатало сильно. Извозчиков там нигде нет, тамошняя публика пешком ходит. Только в таверне удалось водовозную телегу раздобыть.

Кирт снова нахмурился. Воспоминания были тяжелые. Кажется, даже глаза заблестели, но студент совладал с собой, помассировал лоб и продолжил:

– Потом где-то две свечки мы в коридоре лазарета сидели. Сначала с Линтом вдвоем, ждали, что лекари скажут. Боялись, что все совсем худо. Потом сказали, что жить он будет, и даже пустили нас к нему в палату. Но ведь ожоги просто так волшебством не лечатся, на нем бинтов было, как на дхамберской мумии. Лекарь сказал, что нужно операцию делать. Убирать, значит, все поврежденные ткани, чтобы лечить свежие раны, а не прижженные. А у Ниара еще и левый глаз зацепило.

Кирт замолк и судорожно сглотнул. Поежился даже Пит. Ник побледнел. Скай, знавший и раньше, что волшебство хорошо справляется только со свежими повреждениями, сочувственно кивнул Кирту. Да, настоящего сочувствия здесь заслуживал пострадавший Ниар, но и его друзьям пришлось очень невесело.

– В общем, лекарь сказал, что за это нужно будет платить. Тут понадобится звать целителя из другой больницы, спеца по таким вещам. Где-то тут подошел Манс, он же на целительском факультете учится. Он с нами тогда в подземелье не был, у него какие-то дела нашлись. Мы же ту вылазку заранее не планировали, просто Ниар решил, что вот теперь-то сможет открыть дверь. Да Манс и не любит на самом деле по катакомбам лазать, зато всегда знает, кому находки продать удачно. Тоже очень нужный в кладоискательстве человек.

Кирт невесело улыбнулся и продолжил:

– Манс увидел Ниара и аж позеленел весь. Представил, видно, что мог и сам на его месте очутиться. В общем, это неважно. Из палаты нас выставили, и мы стали думать, где раздобыть денег. Лекарь сказал, что если глаз не вылечить быстро, то зрение может и не восстановиться. Столько денег у нас не было, даже если все подчистую выгрести, занять у всех приятелей и потом на еду подаяние просить. У меня родня небогатая совсем, у Линта чуть посостоятельнее, но и для них это большая сумма. Манс родом с побережья, даже если его родственники согласились бы помочь – пока до них весть дойдет, уже поздно будет. Ну а сам Ниар с родней не в ладах. Разругались мы с Линтом тогда, помнится, знатно. Не вдрызг, но обиделись друг на друга сильно. Линт настаивал, что нужно открывать дверь, мол не может там не быть клада. Они с Ниаром очень в тот клад верили.

Кирт тяжело вздохнул.

– В общем, мы с Мансом были против. Я прикинул, что если найду подработку в какой-нибудь мастерской, то можно будет взять кредит у самой Гильдии. Серьезному работающему студенту могут и до получения гильдейского Знака заем дать. Манс пообещал хоть часть суммы у каких-то своих знакомых назанимать. А Линт уже уперся. С ним так бывает временами, как вцепится в какую-нибудь идею – и не оторвешь. Чисто терьер. Даже слушать не хотел, что клада там может не оказаться. Наговорил нам разного, особенно Мансу, и ушел. Надо было, наверное, с ним идти, но я тогда очень на него рассердился. Если бы он согласился на мой план, на каждого заем меньше бы пришелся, а чем меньше сумма, тем легче ее дадут, так ведь? У Линта соображалка хорошая и руки из нужного места растут, его бы на работу легко взяли. А он мало того что хватается за иллюзию, так еще меня же и трусом обзывает! Так что я за ним не пошел. На все эти разговоры у нас еще около свечки-полутора ушло. Так что разошлись мы примерно в одиннадцать или полдвенадцатого. Не знаю, что он дальше