Когда-нибудь ты вернешься - Кэрол Маринелли

За исключением Рауля.

Только он не вещь.

Просто подлец.

Но статуэтка из другого времени. И мысль расстаться с ней невыносима.

Снова и снова Лидия возвращалась к каждой минуте, проведенной с Раулем.

Каждое мгновение зафиксировано, тем не менее у нее нет ни одной фотографии, за исключением той, где они держатся за руки. Той, что разошлась по всему Интернету.

Очевидно, великолепный Рауль не расположен к подобным жестам, поэтому пресса оказалась заинтересованна.

– С вашего разрешения, – обратился к ней директор, – я сделаю еще несколько звонков, и тогда, вероятно, мы сможем лучше понять, что у нас есть.

– Конечно, – согласилась Лидия.

Ей тоже нужно было сделать несколько звонков.

Ее проводили в соседнюю комнату, похожую на приемную дантиста, и предложили чаю.

– Нет, благодарю вас. – Она уселась на мягкий кожаный диван. – Не могли бы вы закрыть дверь?

Дверь закрыли. Лидия достала из сумочки телефон и визитку Рауля.

Прошло три месяца с тех пор, как она последний раз слышала его голос.

К визитке было множество подходов, но она ни разу не набирала его номер до конца.

Лидия задержала дыхание, когда наконец ей это удалось.

Он не ответил.

Это была просто запись, предлагающая ей оставить сообщение.

Абсолютно нейтральный, действительно нейтральный звук, тем не менее заставил ее вжаться в кресло.

Не оттого, что предстояло сказать, а оттого, что она хотела бы сказать.

Как бы она ни злилась, ей больно не видеть его, не слышать его. И эта рана отказывалась заживать.

Лидия не знала, что делать.

Как сказать человеку, который хотел, чтобы семью с детьми отсадили от него куда-нибудь подальше, что она ждет ребенка?

Он решит, что ей нужны деньги.

А как иначе? Сама ведь обмолвилась, что она охотница за состоянием.

Да еще и сноб к тому же.

О, ей теперь придется играть эту роль.

У нее началась паника.

– Оставьте сообщение, – повторил голос.

– Рауль, это Лидия.

Она отказалась унижаться, называя дату и прочие детали. Если он такой плейбой, что не помнит ее, пусть так. Она не собирается облегчать ему задачу.

– Я беременна.

Лидия произнесла это даже слишком поспешно, слишком быстро. Но, пожалуй, так лучше, чем просто положить трубку.

– У меня было несколько недель, чтобы привыкнуть к этому, и у меня действительно… – Только сейчас она выдохнула, может быть, потому, что наконец сказала это. Ну, или потому, что говорила правду. – У меня все хорошо. У нас будет все хорошо. У меня и у ребенка, я хочу сказать.

Она знала, что это прозвучало слишком резко.

– Правда, я звоню не для того, чтобы получить поддержку. Эмоциональную или финансовую. У меня есть статуэтка, которая вполне могла бы покрыть…

Не совсем.

Лидия спокойно могла бы отжать половину его миллионов, но не хотела этим заниматься.

Мысль об адвокатах и всей этой колготне была ей невыносима.

– Если захочешь что-либо обсудить, перезвони мне.

Потом она долго сидела, глядя на телефон.

Трудно представить его реакцию.

Впервые с тех пор, как вернулась в Англию, Лидия была благодарна разделяющему их расстоянию.

Теперь он знает.

Вернувшись домой, Лидия поставила статуэтку на столик рядом с кроватью.

Она приняла решение не продавать ее.

Есть вещи и поважнее.

Сейчас, по крайней мере.

Она не хотела, как мать, цепляться за замок, который не смогла бы содержать. Но и пороть горячку, выставляя его на продажу, тоже не собиралась.

Лидия проверила телефон. Рауль, конечно, так и не перезвонил.

Тогда она проверила свою почту. Тоже пусто.

Неделю назад она прошла собеседование в музее, но там было еще четыре претендента, без сомнения, с квалификацией.

На следующей неделе ее ожидало еще одно собеседование в конкурирующей с ними компании по проведению свадеб.

Смешно.

Нет.

Ее беременность скоро станет заметной.

И кто тогда захочет ее принять на работу?

Лидия открыла окно, глядя на земли, которыми когда-то владела семья ее матери.

Холмы слева и поля справа уже проданы, но если смотреть вперед, то все это, во всяком случае, пока принадлежит им.

Теперь она лучше понимала мать, осознав, как это больно – расставаться с тем, что любишь.

Низкий гул вертолета прервал ее мысли.

Впрочем, вертолет здесь – привычное дело. Преуспевающие бизнесмены, живущие в пригороде, утром отправляются в свои офисы в Лондон, а вечером возвращаются. Хотя обычно несколько позже.

Правда, это, возможно, скорая помощь или туристы.

Но нет, вертолет, сделав круг над замком, начал снижаться.

Значит, это Рауль.

Естественно, не ради нее.

Чтобы ее найти, у него в распоряжении были недели и месяцы.

Сообщив о ребенке, она бросила бомбу, и он ответил мгновенно.

Ее дыхание участилось, когда Рауль спрыгнул на землю. На нем были темный костюм и черные очки. Он выглядел собранным, когда быстрым уверенным шагом шел к ее дому.

Ему нечего скрывать.

И незачем знать, как она по нему скучала.

И его вражду с Бастиано она тоже не собирается обсуждать.

Да, Лидия больше не была наивной.

Знание – это власть, и она будет пользоваться этим разумно.

Даже не взглянув на себя в зеркало, она спустилась по центральной лестнице и направилась к главному входу, не желая играть в дешевые игры, заставляя его ждать.

Лидия с привычной легкостью открыла большую тяжелую дверь. Дни, когда для подобных действий держали прислугу, давно канули в прошлое.

– Рауль, – она замялась, потому что вблизи он не выглядел таким уж невозмутимым, – не ожидала тебя так рано.

– Значит, ты меня не знаешь.

Конечно, она его не знает. Но его слова свидетельствовали о том, что ее сообщение было воспринято серьезно.

– Ты был в Англии?

– Нет.

Рауль возвращался с кладбища, когда получил ее сообщение.