Эрнестина Вольф. Дело о клубничном пироге - Яна Егорова

— Его звали, — повторила мадам, — Вилджо Маргус.

— Воды! Воды, гнусная вы женщина! До чего вы довели мою Эльзу!!!

Госпожа Тоомас, как выяснилось, не выдержала последнего открытия и лишилась чувств, склонив голову прямо на плечо супруга. Алена быстро организовала воду, Белла прибежала с платочком и обмахивала несчастную, в результате спасательной операции минут через пять Тоомас пришла в себя. Все это время Вольф оставалась на своем месте, ровно, как и остальные, невозмутимо наблюдавшие за спектаклем, устроенным арестованной.

— Так мы продолжим. С вашего позволения, Эльза, конечно же. В поисках мотива, возможности и средства всегда очень важно, чтобы все эти три компонента идеально сходились вместе. Но, как вы сами слышали сегодня вечером, до сих пор у нас было море подозреваемых, столько же прямых и косвенных мотивов, а вот возможности, увы, толком не было ни у кого. И снова, и снова остается один и тот же факт, который не вписывается ни в одну версию.

— Какой же? — спросил Линдберг.

— Кошачьи войны, так я это назвала, господин следователь. Обыкновенные кошачьи войны. Но к ним мы придем позже. Позвольте, я расскажу вам историю, чтобы прежде вы смогли понять, почему же так сильно Эльзу Тоомас напугало имя ее соседа. Будь бы с нами ее подруги, Матильда и Линда, они, скорее всего, отреагировали бы также. Я сама историю, которую вы сейчас услышите, узнала от Лауры и владелицы ее квартиры, которую девушка снимает в вашем доме. Что ж…

На этом, мадам вынула из кармашка электронную сигарету и покрутила ее в руках. Ей очень хотелось закурить, но закон того не позволял, поэтому пришлось обойтись обычным верчением красивой игрушки.

— Это произошло сорок лет назад. В этом доме, все в тех же квартирах проживали три молодые женщины. Линда в девятой, Эльза в пятой и Матильда в первой. Каждая на своем этаже, они неусыпно вели наблюдение за домом. Лишь у одной из дам была устроена семейная жизнь, однако и там были свои проблемы. Так или иначе, с проблемами или без, жизнь в доме по улице Кауплемине тридцать один протекала вполне приемлемо по мнению его обитателей. Все было хорошо, пока знаменитый, серьезный человек с первого этажа, архитектор Вилджо Маргус (такой была его фамилия в то время) не женился на совсем юной девушке, Лийне. На тот момент архитектору было уже что-то около тридцати, а его молодой супруге только-только исполнилось восемнадцать. Вам и вашим подругам, Эльза, это очень не понравилось.

Тоомас вытерла морщинистый нос платком, протянутым мужем.

— Однако Кари девушку одобрил. И не просто одобрил, он не пренебрегал тем, чтобы приударить за ней, когда Вилджио был в отъезде.

— Ваши выдумки, — процедила сквозь зубы Эльза.

— Не совсем выдумки, насколько я понимаю. Ведь за этими выдумками последовали ваши действия. Три швеи, подруги. Лишь одной повезло выйти замуж и вдруг этот муж заинтересовался молоденькой девчонкой снизу. Вы, Кари, насколько я успела узнать, в молодости были мужчиной видным, любили женское внимание. Ведь так? Но девушка, прелестная Лийна, не ответила вам взаимностью. Ведь, как бы это ни было бы странно, она и вправду полюбила Вилджио, а он потерял голову от любви к ней. Шли дни, с тех пор как ваши состоятельные соседи с первого этажа поженились, ваша злоба, Эльза, крепла. В это же время Лийна забеременела и родила. К вашему несчастью, она не стала менее красивой после родов, и вы все чаще и чаще наблюдали в окошко, как ваш муж постоянно уделяет ей знаки внимания. Заметили это и ваши подружки. Я думаю, не ошибусь, если предположу, что вы присматривались к ребеночку, а не от вашего ли мужа он? Но мальчик был похож на маму, правда? Эльза?

Госпожа Тоомас слушала молча, крепко прижав губы друг к другу, морщины на ее лице провалились настолько глубоко, что стали похожи на порезы.

— Можете не отвечать. Я могу ошибаться, в любом случае, это не меняет сути дела. Вы втроем решили позлить молодую Лийну, чтобы ей жизнь медом не казалась, ведь так? Анонимная записка была найдена в квартире вместе с трупом девушки и ее мертвым ребенком. Что же было в этой записке? Полковник, можно вас попросить?

Статный Хьюго Хольм, этим вечером больше походил на миллионера, а не пенсионера, в черном костюме, галстуке и белой рубашке с безупречно отглаженным воротничком. Полковник прошел в центр маленького дворика и вынул из-за пазухи водонепроницаемый конверт. Неспеша достал оттуда запечатанный в полиэтилен лист бумаги, на котором красивым почерком было написано письмо. Полковник на расстоянии продемонстрировал письмо присутствующим.

Госпожа Тоомас побледнела уже в который раз за вечер.

— Вам плохо? — ухмыльнулась Вольф победоносно. — Не спешите лишаться чувств, в конце концов, письмо написали вы с подругами. Обвинили Вилджио в том, что он изменял Лийне во время ее отъезда к матери. Еще и подгадали так, чтобы вашу мерзкую записку влюбленная молодая мать получила ровно в отсутствие мужа. Чтобы он не смог оправдаться.

Эрнестина Вольф задрала подбородок вверх, в ее глазах сверкали молнии.

— Он и не смог. Не успел. Девушка покончила с собой и со своим ребенком еще до его возвращения из командировки.

Где-то в стороне раздались громкие мужские аплодисменты:

— Браво, мадам! — Амлет Пендерсен аплодировал стоя. — Прямо Ромео и Джульетта!

— Сядьте на своем место, — сквозь зубы приказал ему полковник и развратный мужчина с третьего этажа плюхнулся на свой стул.

— Я просто хотел выразить свое…

— Никого не интересует, что вы там хотели выразить, — отрезал Хольм и убрав лист бумаги обратно в конверт, обратился к Вольф:

— Продолжайте, Эрнестина.

— Благодарю, полковник, — кивнула она. — Да, в какой-то степени, господин Пендерсен, вы правы. Это тяжелая история любви. Ведь вдовец до самой смерти не смог пережить свое горе. История была громкой, ему пришлось уехать и оставить свою жилплощадь пустовать. Он не продал ее и не сдавал. Я была там. А вы? Вы, Эльза, заходили в ту квартиру? Вы видели, что владельцы не трогали даже пыль сорокалетней давности? Вы считаете себя образцом для подражания, вы, кто блюдет честь и порядок в вашем доме? Что вы натворили, Эльза?

Француженка укоризненно покачала головой:

— Все это очень печально, дамы и господа. Еще печальнее то, что на этом история не закончилась. Ведь так, — Вольф на носочках туфель развернулась в сторону госпожи Илвес, — Агнес?

Внимание аудитории мгновенно словно стрела полетело именно к ней.

— Что? — лицо, перекошенное злобой секунду назад, изменило свое выражение на потрясенное.

— Вы вместе с Вилджио вернулись, чтобы отомстить? В эту квартиру на первом этаже?

— Что? Что вы несете? Я же все вам рассказала, Вилджио приехал сюда умирать, а не мстить. Как бы ни было больно, но это дело давно минувших лет!

— Для Вилджио, безусловно, госпожа Илвес. Но не для вас. Ведь вы любили его больше своей жизни, именно поэтому и отомстили, хоть, как и три подруги, не испытывали к Лийне сочувствия.