Дерзкая попаданка для императора - Инна Дворцова

Сдерживаться мне всё труднее и труднее. Дело, может зайти дальше поцелуев, а мне ещё моё тело дорого.

Намекает он на тот, когда я его ударила ногой за то, что полез под юбку. Я краснею, как первоклассница, вспоминая, какие чувства обуревали меня в тот момент.

— Да, мне было бы интересно, но только если ты со мной пойдёшь, — потупя глазки шепчу я.

Я хочу ему показать, что он смутил меня своей страстью. Я же невинный цветочек. В физиологическом смысле всё так и есть, но в плане просвещения, я уже давно не невинна. Средства массовой информации позаботились, чтобы невинности у нас не осталось как таковой.

Я не бурчу, как древняя старушка, что когда-то трава была зеленее, только по сравнению с империей наш мир выглядит несовершенным, что ли. А может это потому, что я влюбилась? Я же вижу, что в империи тоже много недостатков.

— Конечно, пойду, не могу упустить случай, побыть с тобой как можно дольше, — он обнимает меня, прижимая к своей надёжной груди и целуя волосы. — В следующий раз я не знаю, когда смогу выбраться.

Вот это то, о чём я говорила. На личную жизнь не остаётся времени, всё отдано управлению государством. И мне это нужно либо принять и продолжать наши отношения, либо разорвать с Гио раз и навсегда.

Разорвать отношения с ним я не могу. У меня без него начинается ломка, как у наркоманки. Значит, остаётся принять его таким, какой он есть.

Сказки, когда мужчина меняется ради женщины. В чём-то он действительно может поменяться, например, отношением к ней. Но вот трудоголизм не лечится даже любовью.

Прежде чем мои мысли успели вернуться из далёких странствий, его руки обвились вокруг моей талии. Его губы накрыли мои, нажимая всё сильнее и жёстче, пока он не заставил меня кончиком языка приоткрыть губки и скользнул в мой рот, исследуя его. Я задыхаюсь от страсти. Гио тяжело дышит. Сколько же будет длиться эта сладкая пытка? Ноги мои ослабели, и я уже вишу на руках императора. Гио божественно целуется.

— Мы собрались, — кричит Санна, из деликатности, не подходя к нам. — Барышня, вы идёте с нами?

— Что-то быстро они, — я едва могу говорить. — Мне нужно время, чтобы прийти в себя.

— Мы скоро, Лиле немного нехорошо, — лукаво улыбаясь, серьёзным голосом, говорит Гио. — Мы вас догоним.

Антуан оставляет одно из стражников с нами. И вся процессия с узлами и чемоданами, уложенными в тачку, двигается в путь.

Я же хватаю пирожное и отправляю в рот. Что за жизнь у меня здесь? Никогда не удаётся поесть по-человечески. От голода у меня в животе началась революция. Даже ещё одно пирожное не спасло меня.

— У меня кружится голова от голода, — говорю я чистую правду. У меня так всегда, я — не я, если голодна.

— Представь себе и у меня. Я очень голоден, — низким волнующим голосом шепчет мне на ухо Гио.

— Я очень хочу есть, а не то, что ты подумал. Я сейчас сознание потеряю от голода. Угости меня обедом? — умоляю я и смотрю на него жалобным взглядом.

Хочу, чтобы Гио сводил меня в местную кафешку. Интересно, что у них вместо кафе и ресторанов? Трактиры?

— Ты хочешь пойти во дворец пообедать? — удивляется Гио. А уж как я удивляюсь не описать словами.

— Где обычно кушают люди, если проголодались, но они не дома? Заняты делами какими-то в городе? — навожу его на нужную мне мысль.

— Покупают что-то съестное у торговцев, — медленно, словно раздумывая говорит Гио. — Солдат, подойди.

Гио вытаскивает золотой талан и отдаёт стражнику.

— Купи пирогов с мясом и чего-нибудь из сладостей. Остальное оставь себе, да не жадничай, — солдат идёт к калитке.

— Ты почему не сказала, что хочешь есть? — словно строгий отец спрашивает он меня. У меня поёт душа, что он искренне заботится обо мне. В этом выражается любовь. Что?

Ой, мамочки! Доразмышлялась. А ведь действительно бабушка всегда говорила, слушай не слова, а смотри на поступки. Пусть он и говорит, что не любит меня, но его поступки говорят об обратном. Ему нужно время, чтобы этого осознать и принять, а мне, чтобы привыкнуть.

— Я говорила, с этого-то и началось расследование преступлений дядюшки Санны, — надо сказать, что Гио хватило совести сделать вид, что он раскаивается.

Солдат воротился с торговцами. Вот что значит креативный подход к делу. Я шепчу Гио:

— Обрати внимание на парня. Нестандартный подход к решению проблемы.

— Это просто не желание брать ответственность за принятие решения, даже в таких мелочах, — целует он меня в кончик носа, давая понять, что в людях он разбирается лучше. Ну, да и ладно, я не возражаю.

— Что ты хочешь покушать? — заботливо спрашивает меня Гио, а торговцы выстроились в шеренгу.

Чего только не было на лотках — и открытые пироги с ягодами, и закрытые пироги с мясом, какие пироженки, конфеты, фрукты в меду, напитки на любой вкус.

Выбираю пирог с мясом и пирог с ягодами. Их нам хватит на троих, ещё и останется. И освежающий напиток из ягод.

Встаю, чтобы пригласить к столу стражника, но Гио останавливает меня:

— Лиля, ты хочешь, как лучше, как принято в вашем мире. У нас всё иначе есть сословное разделение. И стражник не может сидеть за одним столом с императором и его невестой.

Понимаю, что я так много не знаю об обычаях и традициях империи, её укладе жизни, законах. Сложно мне придётся.

— Пока ты будешь жить у Санны, я найму тебе преподавателей. Будут приходить и обучать тебя тому, что необходимо знать… — Гио замялся, не зная, как сформулировать так, чтобы я опять не взбрыкнула.

— Жителям империи, — подсказываю я. А сама думаю, что можно просто почитать соответствующую литературу.

— Может, я просто почитаю книги? Есть же нужные книги по истории империи, этикету. Просто я не хочу лишних людей, да и семье Санны будет неудобно.

— Нет, Лиля и это не обсуждается. Тебя будут учить тому, чего нет в учебниках.

Глава 27. Таинственный незнакомец

Колет Каторакт «Морковка»

Лежу в своей маленькой, больше похожей на чулан комнате, на неудобной кровати. Из мебели только стул и эта самая кровать. Туалет и раковины для умывания на этаже.

Почти всех ведьм из Лилля засунули в такие каморки на первом этаже. Еду давали на общей кухне. Врать не буду, кормят вкусно. С паршивой овцы, хоть шерсти клок.

Такое ощущение, что нас всех собрали тут для антуража.