Клуб для избранных - Татьяна Коган

Из «Мерседеса» выбрался мужчина, подошел к водителю автобуса и пару минут о чем-то с ним разговаривал. Затем быстро обследовал салон и вернулся к своему автомобилю. Уже стемнело, Майк плохо видел его лицо. Мужчина оперся о капот, достал телефон и кому-то очень эмоционально что-то рассказывал.

Вторая машина тронулась с места и уехала. Тем лучше. Нолану не придется выбирать. Когда взбешенный владелец «Мерседеса» сел за руль и нервно тронулся с места, Майк последовал за ним, держась на безопасном расстоянии.

Через полчаса «Мерседес» свернул на одну из улиц в богатом районе и сбавил скорость. Красивые особняки вытянулись в углублении от дороги за широкими лужайками и фигурными кустами. Машина остановилась на широком драйвее, тихо щелкнули гаражные двери и поползли вверх. Майк припарковал старину «Доджа» у бордюра, быстро выбрался наружу и тенью метнулся к гаражу. Фонари на крыльце высвечивали террасу и ведущую к дому тропинку, но по бокам темнота сгущалась, давая Нолану шанс подобраться незамеченным.

Как только водитель «Мерседеса» въехал в гараж и открыл дверцу, чтобы выйти из машины, Майк сделал рывок вперед. Ему хватило пары секунд, чтобы настичь противника, рвануть его за шиворот и приставить ко лбу пистолет.

Это был мужчина лет сорока; в тусклом свете фонарей его некрасивое жесткое лицо казалось неестественно бледным. Блестящие черные волосы, зачесанные назад, делали его похожим на профессионального бального танцора.

— Не дергаемся и не шумим. — Свободной рукой Майк обыскал его, отобрал «беретту» и одобрительно хмыкнул: — Надежная вещь, но слишком громоздкая. Поворачивайся и медленно иди вон туда. — Нолан указал за свою машину. — Сядешь за руль.

Мужчина медленно подчинился.

— Заводи тачку и поезжай вперед, — приказал Нолан. — Остановишься, где я скажу.

Несколько минут они ехали в полной тишине.

— Здесь сверни, — кивнул Майк на безлюдную строительную зону. — И остановись.

— Может, объясните, в чем дело? — заговорил пленник, выключая двигатель.

Майк рассмеялся:

— Забавно. Я хотел попросить тебя о том же.

— Я не понимаю, — протянул мужчина. Он выглядел взволнованным, но не растерянным.

— Как тебя зовут?

— Фрэнк. Фрэнк Уильямс.

— Хорошо, Фрэнк. — Майк помолчал, не отводя направленного на пленника оружия. — Сколько людей на меня охотится и ради чего?

На мгновение в глазах мужчины мелькнул страх, но быстро исчез. Фрэнк Уильямс (если его действительно так звали) отлично собой владел.

— Я не знаю, о чем вы говорите, — с достоинством проговорил он, нарочито небрежным, отрепетированным движением поправляя воротник рубашки.

— Конечно, знаешь, — улыбнулся Майк. — Или «беретту» ты для самообороны таскаешь? И за автобусом весь день катался просто так, а?

Уильямс сглотнул. Было заметно, что он лихорадочно соображает, что же ответить.

— Давай так, — помог ему Нолан. — Ты мне все рассказываешь, и я тебя отпускаю. Идет?

— Не понима…

Удар в лицо оборвал его на полуслове. Нолан выскочил из салона и выволок следом плюющегося кровью мужчину.

— Я очень дружелюбный, но не очень продолжительное время, — прошипел он, мгновенно утратив терпение. — Ты вынуждаешь меня делать тебе больно, Фрэнки. Тебе нравится, когда тебе делают больно?

Нолан подтащил упирающегося противника к огородившему стройплощадку сетчатому забору и с силой впечатал в него.

— Я ничего не знаю, — пролепетал тот и тут же согнулся от мощного удара по корпусу.

— Не зли меня, Фрэнки. — Майк демонстративно размял шею, хрустнув позвонками. — Ни к чему хорошему это не приведет. Повторяю вопрос: сколько людей на меня охотится и почему? Кто вы такие, а? Кто вы, мать вашу, такие, Фрэнки?

— Отвали, ублюдок! — Уильямс решил, что притворяться дальше не имеет смысла, и попытался атаковать, но хук в челюсть отбросил его назад к сетке.

Майк бил его до тех пор, пока у того не подогнулись колени.

— Эй! Посмотри на меня! — Нолан опустился на корточки напротив осевшего на землю Уильямса. Половина его лица представляла собой красно-фиолетовое месиво, ссадины распухли, из разбитых губ текла кровь, пачкая белоснежную, безупречно отутюженную рубашку. Красиво уложенные волосы теперь неряшливо прилипали ко лбу. — Посмотри на меня, Фрэнки.

Он сдавил пальцами его подбородок и вздернул вверх, вынуждая глядеть в глаза.

— Дай мне хоть что-нибудь, дружище. Хоть какую-то информацию. И ты отправишься обратно, в свой красивый дом, достанешь из холодильника пиво и проведешь вечер у телевизора.

Лицо Уильямса исказилось при попытке что-то сказать.

— Что? — Майк не расслышал. — Повтори, приятель.

Губы Уильямса растянулись в ухмылку.

— Да пошел ты!

— Не хочу тебя разочаровывать, Фрэнки. — Нолан схватил жертву за грудки, поднимая на ноги и прислоняя лопатками к забору. — Но пойду я только после того, как услышу ответы.

Он несколько раз сжал и разжал кулаки, давая противнику время одуматься, и снова принялся избивать его. Майк уже начинал отчаиваться — упрямый же ублюдок ему попался! — когда тот еле слышно прохрипел:

— Клуб…

— Что?

— Это закрытый клуб. — Уильямс тяжело дышал. — Они проводят игры…

— Какие игры, Фрэнки? — Нолан придерживал его за плечо, чтобы тот не заваливался в бок.

— Выбирается жертва. Несколько команд ее преследуют. — Он закашлялся и продолжил, с трудом ворочая языком: — Все участники делают взнос, принимаются ставки… Победитель получает приз…

— Где находится этот клуб?

Уильямс отрицательно мотнул головой. Майк встряхнул его:

— Где находится этот клуб, Фрэнки. Отвечай.

— Не знаю…

Нолан достал из-за пояса оружие:

— Я прострелю тебе колени из твоей же «беретты». Вряд ли ты сможешь ходить после этого. Ты хочешь провести остаток жизни в инвалидном кресле, а, дружище? Или предпочтешь сразу сдохнуть? Я могу это устроить. Терять мне нечего, ты же понимаешь.

— Да не знаю я, где этот клуб! — крикнул Уильямс, брызнув кровавой слюной.

Нолан мысленно досчитал до десяти, успокаиваясь.

— Предположим, Фрэнки, ты не знаешь, где клуб. А что именно ты знаешь?

— Мало что. Я впервые участвую.

— Что за хрень там с чуваком, которого якобы я пристрелил на парковке автобусов? Ты ведь смотрел новости, должен быть в курсе!

В лице Уильямса мелькнуло понимание, но он колебался с ответом. Майк несильно ткнул его под ребра:

— Мне простимулировать твое красноречие? Или обойдемся без этого?