Чаша гнева - Александр Борисович Михайловский

одной из важнейших задач, товарищ Коба, является зачистка Центрального комитета вашей партии от представителей еще не оформившегося пока троцкистско-зиновьевского блока. Никакой партийной демократии в условиях борьбы за выживание первого в мире государства рабочих и крестьян быть не может. Есть лидер и идеолог партии товарищ Ленин, есть его правая рука товарищ Сталин, есть их верные соратники и единомышленники, а все остальные, размахивая руками, улетают во тьму внешнюю. Иначе, несмотря на созданные мною благоприятные внешние условия, история Советской России свернет на проторенный путь - с гражданской войной, разрухой, массовыми репрессиями и прочими негативными явлениями. Да вы и сами, наверное, все это прекрасно понимаете.

- Да, товарищ Серегин, - сказал Коба-старший, - раньше я это просто чувствовал, а теперь, приобщившись к знаниям из вашей библиотеки и пообщавшись с вашими товарищами, понимаю это вполне определенно. Такого «счастья», как троцкизм, нам не нужно ни в каком виде.

- Вот именно, - сказал я. - Но и это тоже только верхушка того айсберга из проблем, с которым вы непременно столкнетесь в ближайшее время. Следующая по очереди засада нас ожидает восемнадцатого января, когда соберется Учредительное собрание. Разгонять его так, как это было в Основном Потоке, глупо и опасно. Господа депутаты, подавляющее большинство которых составляют кадеты и правые эсеры, расползутся по российским просторам, потом там одно за другим начнут вспыхивать антисоветские восстания, а деятели учредиловки придадут легитимность образовавшимся таким образом буржуазным «правительствам». Нет, членам партий, участвовавших в формировании Временного правительства во всех его изводах, путь в политику должен быть категорически закрыт, и навсегда.

- Это потому, что именно Временные свергли законного царя Николая, а большевики к этому делу были непричастны и с вашей точки зрения остались белыми и пушистыми? - спросил Коба-стар-ший.

- Нет, - ответил я, - это потому, что Временное правительство находилось под внешним англофранцузским управлением, а потому, взяв в России власть, тут же бросило страну в грязь. Никаких других целей, инспирированный извне, Февральский переворот не имел. Люди, сознательно согласившиеся играть такую роль, с моей точки зрения, ничуть не лучше кишечных паразитов, и избавляться от них следует со всей возможной решительностью. Советская Россия уже учреждена на Втором съезде Советов, и более ничего учреждать в стране не требуется. Поэтому после отказа господ депутатов утвердить декреты советской власти все они, за исключением большевиков и некоторых левых эсеров, должны пойти не на все четыре стороны, а в один из доисторических миров, в вечную ссылку. С глаз долой, и дело в архив. С этой работой я справлюсь ничуть не хуже прославленного историей матроса Железняка.

- В нашем прошлом, - сказал полковник Половцев, - выборы в учредилку были и вовсе отменены, а вместо того в марте были проведены всеобщие выборы в Советы всех уровней, на которых партия большевиков одержала победу с большим отрывом, ибо все остальные политические силы к тому моменту уже успели себя напрочь дискредитировать.

- В вашем мире, Игорь Петрович, - сказал я, - товарищи Ленин и Сталин имели мощнейшую заручку в виде вполне боеспособной группировки «старших братьев», которые в гробу видели и иностранных интервентов, и троцкистов, и местных автономистов-националистов. Я товарищам из восемнадцатого года тоже помогу чем смогу, только лимит времени, в течение которого может продолжаться такая неограниченная поддержка, весьма ограничен. Представьте себе - в сорок первом году идет кровавое рубилово с белокурыми бестиями: тут Гудериан, тут Гот, тут Клейст, тут Гепнер рвется к Ленинграду, и вдруг в восемнадцатом году возникают проблемы, требующие моего непосредственного вооруженного вмешательства. Нет уж, все сорняки с корнем необходимо выдернуть прямо сейчас, а товарищей большевиков следует вооружить не одной только теорией.

- Вы имеете в виду превращение отрядов Красной Гвардии в полноценные войска партии, как было сделано в мире товарища Половцева? - спросил меня Коба-старший.

- Да, именно так, - подтвердил я. - Советская Россия только тогда будет чего-нибудь стоить, если сама сможет себя защищать. Для обороны от внешнего врага нужна армия, для противодействия внутреннему врагу требуется Красная гвардия, и комплектовать ее следует на базе фабрично-заводских комитетов, с которыми у вас товарищ Коба имеются хорошо налаженные связи. Необходимо вытаскивать товарища Фрунзе с его тихой и спокойной должности и назначать главкомом, кооптировав в члены ЦК. Что касается старой армии, то необходимо провести самую широкую демобилизацию, отпустив по домам тех, кто не желает служить, но ни в коем случае ее нельзя распускать полностью. Идея вооруженного народа - это мелкобуржуазная чушь, прямо ведущая к анархии и всеобщему бандитизму. И заканчивайте эту дурь с отменой воинских званий. Поступив таким образом, вы сделали своими врагами парней вполне рабоче-крестьянского происхождения, пролитой кровью выслуживших офицерские погоны на полях империалистической войны. К кадетам, то есть белым, они не пойдут, а вот командным составом для повстанческих банд проэсеровской ориентации могут стать вполне. А вам это надо?

- Нет, - ответил без пяти минут товарищ Сталин, - нам этого не надо. Вы правы: если люди хотят служить в армии и защищать Советскую Россию от внешних врагов, то надо предоставить им такую возможность. И это же касается и офицеров не рабоче-крестьянского происхождения. Среди них тоже много людей, которым, как говорят ваши товарищи, обидно за державу. Делать их своими врагами за просто так было бы глупо. Если среди контрреволюционеров останутся одни только помещики и капиталисты, то никакого белого движения из-за малочисленности у них не получится.

- А меня интересует, что вы собираетесь делать с членами кровавой царской своры, - неожиданно произнесла Ольга Николаевна. - Поступите вы с ними как в мире Сергея Сергеевича, постаравшись истребить всех под корень, или как-то иначе?

- А что с ними сделается? - махнул рукой Коба-старший. - Пусть живут себе как обыкновенные граждане Страны Советов.

- Э нет, - возразил я, - так дело не пойдет. Такой сильный раздражитель, как бывшее царское семейство, из вашего мира лучше убрать. А то мало ли что. На местах вашу партию и примкнувших к ней деятелей от разных долбанутых на всю голову персонажей еще чистить и чистить. Как пелось в песне: «Кому-то под руку попался каменюка, метнул гадюка - и нету Кука», то есть бывшего императора Николая Александровича с чадами и домочадцами. Даже среди контрреволюционеров людей, относящихся к местным Романовым с уважением или хотя бы с пониманием, почти нет. И в эмиграцию в пределах вашего мира это семейство тоже отпускать нельзя, потому что оно