Столетняя война. Том III. Разделенные дома - Джонатан Сампшен
Шрифт:
Интервал:
Это прямое обращение к эмоциям Ричарда II было проницательно рассчитано и в значительной степени соответствовало тому, что было известно о взглядах английского короля. Ричард II никогда не проявлял особого интереса к личному участию в крестовом походе, но крестоносный идеал привлекал его с тех пор, как он впервые принял при своем дворе Льва VI Армянского. Его давнее убеждение, что война была катастрофой для Англии и христианства, было основано, по крайней мере, частично на моральных убеждениях. Но оно все больше подкреплялось другими, более прозаическими соображениями. Финансовое положение короля постепенно ухудшалось на протяжении 1390-х годов, и эта проблема, которая в начале десятилетия была замаскирована неожиданными поступлениями, к 1395 году стала вызывать серьезное беспокойство. Парламент неохотно санкционировал государственные налоги после Лелингемского перемирия. Тем не менее, гарнизоны в Кале и Бресте, а также на шотландской границе оставались тяжелым финансовым обязательством, несмотря на приостановку военных действий. В то же время Ричард II дорогостоящим образом укреплял свои политические позиции дома, увеличивая размеры и пышность своего двора и число своих сторонников в графствах. Поэтому, когда Ричард II ответил, что он "очень доволен" письмом французского короля от 15 мая, его слова были больше, чем обычной дипломатической любезностью[1133].
С самого начала Ричард II принял решение о браке с Изабеллой и лично взял на себя задачу по продвижению этого проекта. В июле 1395 года Жан Фруассар прибыл в Англию после почти трех десятилетий отсутствия, вооруженный пачкой рекомендаций, чтобы собрать доказательства для своей истории. Он обнаружил, что страна живет сплетнями о текущих переговорах с Францией. Через несколько дней после высадки в Дувре хронист прибыл ко двору в замке Лидс и был представлен Ричарду II, которого он в последний раз видел во время крещения в соборе Бордо. Его рассказ о приеме наглядно демонстрирует напряженную обстановку при английском дворе. Гасконский рыцарь Жан де Грайи, который ехал с Фруассаром по лондонской дороге из Лидса, рассказал ему о текущем состоянии английской политики. Король, по его словам, был в восторге от французского брака. Как и Карл VI и его министры, он рассматривал это предложение в более широком контексте европейского мира. Слова, которые Жан де Грайи приписывал ему, возможно, были взяты из письма французского короля. Война с Францией длилась слишком долго, говорил Ричард II своим советникам. "Слишком много доблестных людей погибло, слишком много злодеяний совершено, слишком много разрушений и кровопролития. Все христианство ослаблено этой войной". Но проект брака с французской принцессой также возродил старые распри. За пределами королевского двора уже раздавались голоса несогласных. Некоторые заявляли, что они удивлены тем, что королю пришло в голову жениться на дочери своего врага. Одни считали, что принцесса слишком молода, другие — что она слишком француженка. Многое из того, что Грайи рассказал Фруассару, подтвердил сэр Ричард Стюри, советник, с которым хронист имел долгую беседу несколько дней спустя. Оба информатора Фруассара считали герцога Глостера главной угрозой положению короля. "Злобный и коварный", по словам одного, "гордый, высокомерный и опасный", по словам другого, Глостер все еще был горько обижен за свою роль в судебных убийствах 1388 года и опасался за свою способность обратиться к широкой общественности. Герцог Ланкастер, потенциально самый сильный союзник Ричарда II, находился далеко в Бордо. Глостер, уязвленный властью своего брата в Англии и напуганный его влиянием на короля, замышлял удержать его там на неопределенный срок[1134].
В течение нескольких месяцев сохранялась видимость единства путем выдвижения слишком высоких английских условий брачного союза. Торжественному посольству было поручено отправиться в Париж — первое английское посольство такого рода, появившееся во французской столице за многие годы. Его возглавлял Роберт Уолдби, архиепископ Дублина, который был одним из лучших в Англии экспертов по гасконским делам. Его сопровождал ветеран прошлых дипломатических конференций Джон Гилберт, епископ Сент-Дэвидса. Но главными действующими лицами были близкие друзья и соратники Ричарда II, Эдвард, граф Ратленд (сын Эдмунда Лэнгли) и Томас Моубрей, граф Ноттингем. Послы получили инструкции потребовать приданое в размере 2.000.000 золотых франков (333.334 фунта стерлингов), но им было предоставлено право по своему усмотрению снизить сумму до 1.000.000. В то же время, если атмосфера покажется им подходящей, они должны были предложить второй королевский брак между самим Ратлендом и младшей сестрой Изабеллы Жанной. Но территориальные требования заявленные послами стали главным препятствием на пути к прогрессу. Английским послам было поручено потребовать передачи всей территории, уступленной Англии по договору в Бретиньи, включая Пуату, северный Сентонж и Понтье, которые не были включены во французское предложение 1393 года, и
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!