Длиннее века, короче дня - Евгения Михайлова
Шрифт:
Интервал:
Алексей посмотрел на девушку, которая приближалась к ним ровно в том же темпе, что и до окрика шефа. Она небрежно, легко и уверенно переставляла свои длинные, безупречной формы ноги, которым ничто не мешало: ни юбка, чуть прикрывающая бедра, ни босоножки на очень тонкой и высокой шпильке. Она такой же походкой наверняка шла бы по песку босиком. Как это у них получается?..
– Здрасте, – сказала ему Катя и облизнула пальцы. Мороженое она проглотила, как было велено.
– Привет. Поехали? Документы в этом мешке, что ли? – Алексей кивнул на большую холщовую сумку, висевшую у Кати через плечо.
– Ага. Мне куда садиться?
– Хочешь – со мной. Хочешь выспаться по дороге – устраивайся на заднем сиденье.
– Леша, – серьезно сказал Виктор. – Ты ей спать не предлагай, есть тоже. Она на все согласится. Вы дело едете делать.
– Ясно. Катя, прошу вперед. Все будет в порядке, не беспокойся, Витя.
Они выехали со двора, Катя достала косметичку, попудрилась, провела помадой по губам и заявила:
– Я умираю от него. Ну, какой зануда. Не ешь, не пей, не спи. Зайдет к нам в бухгалтерию, смотрит на меня так, как будто я сейчас спички достану и вашу прекрасную контору подожгу. Псих. Причем пятый. Я уже в пятую контору устраиваюсь.
– Сама уходишь или выгоняют?
– Ну, как сказать, – Катя мило улыбнулась. – Взаимно.
Алексей с любопытством взглянул на ее круглое, простенькое лицо с неправильными чертами, оно сияло юностью. Наверное, Алексею в его пасмурном настроении именно это было нужно. Солнечный лучик, который слегка согреет его и спрячется.
Они приехали на место, Алексей поставил Катю в очередь, сам пошел искать знакомого инспектора. Очередь обошли, с делами он управился быстро. Вышел, Катя ждала его во дворе. Он взглянул на нее и произнес неожиданно для себя, но совершенно уверенный в том, что поступает правильно.
– Слушай, я могу позвонить Вите, что мы застряли на целый день.
– И чего? – уставилась на него Катя.
– Купим вина, еды, мороженого и поедем ко мне на дачу, хочешь?
– Конечно, – без ужимок согласилась Катя.
Людмила раскладывала на столе папки с рукописями, письма, взяла и положила верстку страницы. Создавала видимость работы. Она ни о чем не могла думать. У нее дрожали руки. Это появилось совсем недавно. Опять непонятная тревога водила ее по кругу: что да почему, отчего и как… Дело было не в бессонной ночи, не в напряженном утре, а в холодном расставании. Люда не смогла поцеловать мужа, и теперь ей было страшно: что он надумает за день. Это точно будет против нее. Против них с Аней. Она, наверное, сходит с ума, но физическое отвращение к мужу в это утро превратилось в страх. Как-то бестолково пролетела первая половина рабочего дня. Почти все пошли обедать в столовую. В комнате остались Люда и секретарша Таня, которая со скоростью строчащего пулемета набивала в Ворде текст. Люда подошла к ней, встала рядом.
– Таня, а ты что делаешь?
– Перепечатку даем. Длинный бред сивой кобылы.
– Так срочно, что даже некогда поесть?
– Да Димыч приказал.
Димычем в редакции называли ответственного секретаря – Дмитрия Орлова.
– Давай чайник включу, кофе попьем, у меня печенье есть.
– Давай, – обрадовалась Таня и похлопала своими длиннющими ресницами, которые, к изумлению коллектива, оказались не приклеенными, а настоящими.
Когда Люда заварила кофе, выложила в вазочку печенье, Таня уже занималась своим главным делом. Густо красила ресницы, потом долго их расчесывала какой-то ненормально широкой зубной щеткой.
– Все хочу у тебя спросить, – Люда глотнула кофе, и ей вроде стало легче. – А ты почему нормальными щеточками и расческами для ресниц не пользуешься?
– Так это смотря для каких ресниц, – объяснила Таня. – Для обычных, да. А у меня видишь…
– А для чего такая зубная щетка? Ну, первоначально. Человеку в рот она не влезет.
– Не знаю. Достала.
«Достала» – это было самое любимое Танино слово. Она его произносила с придыханием. Людмила задумчиво окинула взглядом ее лицо, фигуру. Лицо можно назвать красивым: гладкая кожа, вздернутый носик, пухлые губы. Но весила Таня, наверное, далеко за сто килограммов. Постоянно занималась этим вопросом, только есть меньше не считала нужным.
– Таня, я случайно услышала, что ты к какой-то целительнице или колдунье ходишь. Ну, вроде по поводу похудения.
– С похуданием я к травнику хожу. – Таня с аппетитом и явным удовольствием поглощала одно печенье за другим. – А колдунья тоже есть. Для сестры нашла. В смысле, для ее козла.
– Мужа?
– Живут, только нерасписанные.
– Ну? И зачем козлу колдунья?
– Так ему она и не нужна. Ему и так хорошо. Бабник он. Отвороты ему ставим против баб.
– Помогает?
– Зинка, сестра, говорит – лучше стало. В клуб пойдут, он уже не на каждую пялится. – Таня одним глотком допила полчашки кофе и рассмеялась. – Теперь через одну. Работаем дальше.
– И ты действительно веришь, что это с отворотом связано?
– Конечно! – Танины глаза стали практически круглыми. – Помогает, сто пудов. Все так говорят, кто туда ходит.
– И многие ходят?
– Еще бы. Знаешь, кого я там видела? Леру Домино!
– Это еще кто?
– Ты что, не знаешь? Она, можно сказать, сейчас одна из первых поп-звезд. Ну, не из первых, но в десятке точно. Она еще замуж вышла, по телику свадьбу показывали, в общем, был сплошной шоколад, а оказался – бл…н, извини, бабник. Она так плакала, просто умирала.
– Откуда ты знаешь?
– А кто не знает? В тырнете прочитала. Потом смотрю: сидит у нашей Нины Арсеньевны. Ну, думаю, все правду пишут.
– Ей помогло?
– Откуда я знаю. Буду искать. Где-нибудь прочитаю. А тебе зачем?
– Тоже для мужа.
– Иди ты! Он же тебе не изменяет.
– Откуда ты знаешь?
– Ну, у нас не говорили, что изменяет.
– Какая логика у тебя! Не изменяет. Действительно.
– От кого отворот?
– От меня.
– Елки! Первый раз такое слышу.
Алексей, прикрыв глаза, лежал на старой деревянной кровати под влажной махровой простыней (дом был ветхий, деревянный, они редко приезжали его просушивать, обогревать) и напряженно прислушивался к звуку льющейся воды в ванной. Потом душ выключили, Катя вошла в комнату и остановилась у столика с зеркалом, спиной к нему. Он открыл глаза. Она стояла совсем обнаженная и пристально рассматривала какую-то точку или прыщик на своем носу. Он провел взглядом по ее роскошным ногам, плотным ягодицам, довольно широкой талии… Потом увидел совсем девчачьи лопатки, тонкую шею, руки, как у подростка… Как у дочки Ани. В нем все сжалось, будто перед ударом. Точнее, за этим ожиданием удар и последует стремительно. Горячая волна, сильный спазм в груди и мгновенный приступ страшной головной боли. Такая была у него реакция на сильное эмоциональное потрясение. Он быстро встал и бросился в ванную, пробормотав на ходу:
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!