Мечта дилетантов - Чингиз Абдуллаев

Он набрал московский номер Сабины Абасовой. И услышал ееэнергичный голос.

— Доброе утро. Я вас слушаю.

— Здравствуйте. Вы вчера ночью написали мне письмо. Меняобычно называют Дронго.

— Ах, извините. Я не думала, что вы мне позвоните. Извинитеи за мое сумбурное письмо. Я так волновалась. Вы наверно подумали, что яэкзальтированная особа, которая пытается с вами связаться. Я даже хотелапеределать письмо, но было уже поздно, я его отправила.

— Ничего страшного. Нормальное письмо.

— Вы, наверно, перезвонили из вежливости. Мои родители знаютвашу маму, которая дружила с моей бабушкой. И, наверно, через нее вы узнали мойномер телефона. Извините нас, мы не думали вас так беспокоить.

— Непоправимое уже случилось, — полушутя пробормотал он, —меня уже побеспокоили. А теперь скажите, почему вы меня ищите и чем я могу вампомочь?

— Это не телефонный разговор. Простите меня за назойливость,но когда вы будете в Москве?

— Завтра вечером.

— Мы можем увидиться? Я бы вам все рассказала.

— Хорошо. Тогда я буду ждать вас в семь часов вечера у себядома. Вам удобно?

— Очень. Я как раз закончу работу и приеду к вам. Где выживете?

Он назвал свой московский адрес.

— Наш офис в двадцати минутах езды от вас, — удовлетвореннопробормотала она, — тогда я точно не опоздаю. Вы знаете, эти ужасные московскиепробки.

— Знаю, — сказал он, — значит, договорились, завтра в семьчасов вечера.

— Даже не знаю, как вас благодарить, — взволнованнопроизнесла Сабина.

— Лучше поблагодарите мою маму, — посоветовал Дронго, — этоона дала мне ваш номер телефона.

— Обязательно, — кажется, его собеседница не поняла, что оншутит.

Он положил трубку и посмотрел на часы. Сегодня он проведетвесь день со своей мамой. В конце концов она права. Он просто не имеет прававести себя иначе.

Он прилетел в Домодедово дневным рейсом и уже к пяти часамвечера был дома. Ровно через два часа снизу позвонил дежурный охранник, которыйсообщил, что к нему приехала молодая женщина, которая хочет подняться. Ещечерез несколько минут она входила в его квартиру. На вид ей было лет тридцатьпять. Собранные на затылке волосы, умное, интеллигентное лицо. Модные очки.Тонкий носик, темные раскосые глаза, чувственная линия губ, очерченные скулы. Унее была подтянутая фигура спортсменки. Одетая в темный брючный костюм, онавыглядела достаточно элегантной бизнес-леди. На лице почти не было макияжа. Онавошла в его квартиру достаточно уверенно, не смущаясь. В левой руке у нее былпортфель. Первой протянула ему руку.

— Сабина Абасова. Хотя по мужу я Сабина Корренс.

— Очень приятно. Меня обычно называют Дронго, — рукопожатиебыло сильным.

Они прошли в гостиную, и она уселась в кресло. Он селнапротив, подвинув к ней столик с напитками.

— Спасибо, — поблагодарила она, — я ничего не буду пить.Только, если разрешите, стану курить.

— Хорошо, — вздохнул он. Нельзя говорить своей молодойгостье, что он не курит и не разрешает дымить в своей квартире гостям.

Она достала сигареты, зажигалку. Положила их перед собой.

— Вы, наверно, уже знаете, зачем я пришла? — спросила она.

— Примерно знаю. Мне сказали, что ваш дядя арестован заубийство своего сотрудника. Это верно?

— Да. Убийство произошло четырнадцатого числа прошлогомесяца. Прокуратура уже заканчивает следствие и скоро передает дело в суд.Считается, что преступление доказано.

— Мне сказали, что вы юрист.

— Да. Я закончил Санкт-Петербургский университет.Юридический факультет. Кажется, сейчас его называют кузницей Президентов. Сразудва Президента России закончили этот факультет.

— Тогда нам будет легче разговаривать. Какое обвинение?

— Убийство с отягчающими вину обстоятельствами.

— Тянет на пожизненное заключение, — нахмурился Дронго.

— Верно. И боюсь, что прокуратура будет настаивать именно наэтой мере наказания.

— А почему такая суровая статья? Вы знаете обстоятельствадела?

— Конечно, знаю. Мы с ним часто встречались, разговаривали,даже, можно сказать, дружили. У нас с ним была небольшая разница в возрасте,только десять лет. Мне тридцать четыре, а ему сорок четыре года. Он был младшимсыном у моей бабушки. Она родила пятерых детей. Старший, мой отец, ему ужепочти шестьдесят. А младший был мой дядя. Между ними родились три девочки, моитетки.

— Большая семья…

— И счастливая, — кивнула она.

Она взглянула на пачку сигарет, но заставила себя их нетрогать. Было видно, как она колеблется.

— Что произошло? — спросил Дронго. — Чем я могу вам помочь?

— Его обвиняют в предумышленном убийстве, совершенном сособой жестокостью, — пояснила Сабина, — дело в том, что мой дядя Ахмед Абасовработал вице-президентом в банке «Универсал». Довольно небольшой банк, нодостаточно динамичный и очень неплохо развивающийся…

— Откуда вы знаете?

— Я работаю в немецкой аудиторской компании в юридическомотделе, и мы знаем точные рейтинги всех московских банков.

— И вице-президент московского банка убил своего сотрудника?— не скрывая своего скепсиса, спросил Дронго.

— Именно так. Более того, есть даже два свидетеляслучившегося.

— Давайте по порядку. Как это произошло? Где и когда?

— Четырнадцатого числа прошлого месяца. В отеле «АврораМарриот» на Петровке, вы, наверно, знаете этот отель?

Он кивнул головой, не перебивая ее.

— В половине четвертого дня там снял номер его сотрудникАлексей Тимофеевич Паушкин. В половине седьмого он сам туда приехал. В половиневосьмого там появился мой дядя. Он поднялся в номер к Паушкину. Через некотороевремя оттуда донеслись громкие крики. Когда туда ворвались двое сотрудниковслужбы безопасности отеля, они увидели, как мой дядя несколько раз ударил ножомПаушкина. Тот умер на месте от большой потери крови. Дядю задержали, допросили.В первые дни он был словно невменяемым. Затем пришел в себя, полностью призналсвою вину. Отвечал на все вопросы следователя. Объяснил, что давно не любилПаушкина, который был заместителем начальника отдела в их банке. Конфликтпроизошел на личной почве, нож дядя якобы принес заранее. Умышленное убийство сотягчающими вину обстоятельствами. И двое свидетелей.