📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаИстории про любовь - Эдвард Радзинский

Истории про любовь - Эдвард Радзинский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 23
Перейти на страницу:

«Будет артисткой!»

Все это происходило под Москвой,

а совсем не в Кокчетаве,

где еще верят, что «в артистки»

надо ехать в Москву

и завоевать талантом сияющую столицу,

как в конце твоего стихотворения, Женя.

Она поехала…

Вчера я встретил ее на улице.

Она только что приехала в Москву

и шла в ГИТИС,

или в «Щуку», или в «Щепку», или во МХАТ.

И это было нашим вторым свиданием

после ее смерти…

…Ковер, на котором она лежала…

Она вошла во двор

и прочла объявление:

«Абитуриентов прослушивают в тире».

Маленькая головка на теле Венеры,

точеные черты Натали Гончаровой

и волосы, перехваченные черной ленточкой…

Пушкинская красавица в хипповой диадеме!

О, как она орала в тире:

«Я – Мэрлин!.. Я – героиня

самоубийства и героина!»

Молодые режиссеры широко улыбались

и слушали стихи Вознесенского

про самоубийство Мэрлин Монро.

(О, как она им нравилась!)

И «сам» широко улыбался —

эта красавица, полная сил и здоровья,

что она знала про самоубийство?

Про самоубийство и героин?

(О, как она ему нравилась!)

«На обороте у мертвой Мэрлин…»

Она победно вышла из тира.

И жались к стенке,

стараясь не глядеть на нее,

жалкие соперницы.

«Звезда абитуриентуры» —

так ее назовут

после трех лет ее поражений,

когда она узнает, каково вглядываться

в тускло напечатанные списки принятых,

а потом кружить вокруг канцелярии

со сводящей с ума надеждой —

а вдруг пропустили?

А вдруг пропустили ее фамилию?

Такую смешную фамилию…

И режиссер, который набирал этот курс,

которому она так нравилась тогда в тире

во время отстрела юных дарований,

не объяснит ей,

что такое звонки по телефону,

сводящие с ума звонки по телефону —

звонки знакомых и родственников,

звонки сподвижников и сподвижниц по театру,

звонки из вышестоящих организаций,

звонки из нижестоящих организаций,

звонки с просьбой об элементарной человечности,

звонки с угрозами и истериками,

звонки с проклятьями и воплями…

И он положит ее смешную фамилию

на алтарь этих звонков,

как жертвоприношение

во имя того человеческого,

которое всем нам так не чуждо.

В конце концов,

на алтарь и следует положить

самое прекрасное…

А вместо нее выберут кого-то

из этой толпы «позвоночных» дурнушек,

которых сейчас она так презирает.

Возьмут некрасивую дочь красавцев родителей

(природе нужен отдых)…

О, бездарные отпрыски кумиров,

сводивших с ума в шестидесятые!

Ваши знаменитые фамилии

никогда не уйдут с нашей сцены!

И профессия актера

скоро станет у нас наследственной,

как в древней Индии…

…Ковер, на котором она лежала…

Но это все еще впереди,

а пока она идет по московским улицам —

победительница первого тура ГИТИСа,

а может, «Щепки», или «Щуки», или МХАТа.

Идет Актриса!

А всего через две недели…

Ох, как они забегают всего через две недели —

отвергнутые возлюбленные театра!

Разговоры в отчаянии:

«Сказали – есть места в Институте культуры…»

«Набирает дополнительно Воронежское училище…»

«Говорят, недобор в Ленинграде, в Эстрадном…»

И, только намаявшись,

наскитавшись по столицам и весям,

они дадут телеграммы – крики о помощи —

и, получив переводы, отъедут навсегда

в свои тихие городки…

Но отъедут слабейшие.

Актрисы останутся.

Здесь самое место выйти музыкантам,

например, из джаз-рок-ансамбля «Арсенал»,

и пусть золотая железка Алеши Козлова

сыграет нам что-нибудь

про вечную надежду

вместо того, чтобы рассказывать,

как они устроились дворничихами по жэкам,

воспитательницами по яслям,

работницами по прачечным,

нянечками по инвалидным домам и больницам —

повсюду, где дефицит в рабочей силе,

продолжая грезить (саксофон),

продолжая мечтать (бас-гитара),

как они вернутся летом в стрелковый тир,

чтобы снова и снова тщетно бросаться на шею

капризному возлюбленному – театру (синтезатор).

(И прости за безвкусные строки…)

А пока они ходят вечерами

в самодеятельные театры-студии,

где они пройдут

школу жизни настоящих актеров,

научатся курить,

отрежут косы,

и…

Скучно повторять эту банальную историю.

А те, кому совсем повезет

(совсем-совсем повезет),

познакомятся с посетившим случайно студию

настоящим режиссером.

Знаменитым настоящим режиссером.

Ах, какое это удачное знакомство:

«Он меня увидел и сразу все про меня понял…

Он сказал: «Вы – моя актриса.

Через год я буду набирать себе курс…»

Самое смешное, он это действительно сказал.

А потом ее сборы на свидание,

лучшие из туалетов ее подруг:

Маринины шерстяные носки,

Динина юбка

и ломовая кофта Насти,

которую Настя взяла поносить у Веры

из студии «У Никитских».

По дороге

она останавливается у всех афиш его театра,

она читает его фамилию,

замирая от букв его имени…

И люди рядом читают.

(Глупцы, они не знают…)

«Я у вашего дома,

я только не знаю куда,

вы забыли сказать…»

Его квартира.

Афиши, афиши, афиши его театра…

Холод и дрожь, когда раздевают,

и страх показаться неопытной…

Потом его бегство в ванную,

и вот уже (какой он старый!)

старый человек прощается с нею

осторожно и мило:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 23
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?