Анифа. Пленница Севера - Деметра Фрост

отправила к его наставнику. А сама, подобрав с земли свой берестяной короб, наполненный всевозможными бутылочками, баночками и мешочками с лекарствами и травами и специальными инструментами, отправилась дальше. У нее, как обычно, были дела.

Старый Хаук, кашляя и содрогаясь всем телом, тем не менее пытливо разглядывал Анифу, будто видя ее впервый. И проницательно следил за каждым ее движением.

Привыкшая к этому пристальному вниманию, женщина совершенно спокойно и привычно вскрыла очередной нарыв, выскочивший на ноге этого старого человека, покрыла заживляющей мазью и сейчас старательно накладывала повязку. Ей было неведомо, что за болезнь сидела в старике, но с каждым месяцем нарывов становилось все меньше, что очень ее радовало. Да и сам Хаук, будто решив пережить всех в городище, чувствовал себя все лучше и бодрее.

— Замуж тебе надо, деточка, — завел старую песню старик, когда Анифа, закончив, принялась складывать свои вещи в короб. — Есть ведь из кого выбрать.

— У меня был муж, — спокойно откликнулась Анифа, — Иного мне не надо.

— Много зим прошло уже. А ты еще совсем молоденькая… И красивенькая…

“Лиа тоже постоянно мне об этом напоминает, — равнодушно подумала женщина, — Упрямые…”

— Что мне с того? — спокойно спросила Анифа, — Я не чувствую никакого желания становится чьей-либо женой. Теперь моя жизнь — в моих детях.

— Да-да… Чудесные детки… — смешно захихикал старик и снова закашлял, — Не видел бы собственными глазами — в жизни не поверил бы, что это ваши дети. Они же так похожи на Рикса!

— Да… — ответила женщина и уже практически не испытала болезненного укола от этого замечания.

Ран, Далия и Инг действительно взяли от Рикса его самые яркие черты — телосложение, светлые волосы, голубые глаза. И потому служили постоянным напоминанием ей и о муже, и о ее вдовьей судьбе.

Но время шло. И постепенно ее раны рубцевались.

Хотя сердце…

Проклятое сердце по-прежнему оставалось холодным и равнодушным к вниманию и предложениям даже самых видных мужчин городищ, а также гостей ярла, которые неизменно покорялись красоте и изяществу чужестранки.

— Сегодня детишки опять тренировались, — продолжил болтать старик, отвлекая Анифу, — Уверен, твой старшенький, как всегда, на высоте.

— Он успешно проходит обучение, — нейтрально откликнулась женщина.

— А дочка растет не по годам, а по часам. Скоро сваты будут порог обивать и надоедать своей назойливостью.

— И я буду рада дать ей возможность выбрать самого достойного.

— Если, конечно, она не посчитает для себя более верным стать девой-воительницей и взять в руки оружие, — криво усмехнулся Хаук.

Женщина равнодушно пожала плечами. Разумеется, она знала об увлечениях и стремлениях дочери и никак это не комментировала. На Севере было нормой владеть оружием женщинам, ведь этот край был опасен и суров. И она знала, что некоторые жены, владеющие достаточным уровнем боевого искусства, сопровождали своих мужей в походах. В Торхилде таких было двое и именно ими Далия восхищалась и старалась подражать им во всем.

Но свою мать она уважала тоже. И с радостью училась у нее знахарству вместе с Ингом, всегда сопровождающего ее в сборе трав и приготовлении разных отваров.

— На всё воля богов, — философски заметила Анифа перед тем, как тепло попрощаться и покинуть дом Хаука.

На пороге она столкнулась с Ханной — внучкой Хаука. Ровесница Анифы, она выглядела старше её, а еще обладала вздорным и яростным характером. И в то же время была добра и сердечна к тем, кого любила и уважала.

— Старик опять давил на тебя? — прямолинейно спросила она у Анифы, — Не обращай внимания.

Женщина приветственно кивнула и пожала плечами.

— Но он добряк. И всегда говорит то, что думает, — задумчиво продолжила Ханна, — К тому же прикипел к тебе душой и желает только счастья.

— Я счастлива, — мягко улыбнувшись, ответила Анифа.

— Рада за тебя. Твой опять в центре внимания, — кивнув в сторону тренировочной площадки, на которой по-прежнему шли поединки, сказала Ханна. — У остальных нет и шанса. Хороший воин. Весь в отца.

— Благодарю тебя.

Северянка, наклонив голову, внимательно посмотрела в лицо Анифы. Та встретила взгляд Ханны спокойно и мягко, терпеливо ожидая, что она скажет. И не разочаровалась.

— Сегодня прибудет ладья с Рагланда. С так называемым дружеским визитом.

— Славная новость, — кивнула Анифа равнодушно, — Тормод всегда рад гостям.

Но она давно уже обитала в этих краях, поэтому знала — эти гости появляются с конкретными целями: обсудить будущие походы, сотрудничество, торговлю. И сватовство.

— Говорят, — Ханно хитро ухмыльнулась, — На ладье будет сам Свен Яростный с братом.

— Кто это?

— Прославленные воины. Герои. Ты наверняка слышала истории про них.

Анифа вежливо улыбнулась. Может, и слышала. Она не помнит.

— Принарядись, — подмигнула Ханна, — Кажется, один из них имеет определенные виды.

“Боги! И она туда же!” — обреченно подумала женщина.

Почему же все так хотят выдать ее замуж? Неужели ее статус свободной женщины так всем мешает? Стоило ли тогда покидать степи, чтобы по-прежнему оставаться в зависимости от воли повелители?

Нет, конечно. Это неправильный вопрос. И совершенно неуместный. Ведь она покинула степени не ради свободы. А потому что стала продолжением любимого мужчины…

Которого, увы, уже не было на этом свете.

***

Бурное течение никогда не позволяла льду сковать водную поверхность Синдри, поэтому круглый год легкие и изящные ладьи северянинов могли скользить по ней, не испытывая никаких затруднений.

Торхилд располагался на возвышении, поэтому приближающиеся на корабле гости уже издалека заметили деревянную крепость, от которого кольцами спускались терема и хижины примыкающего к нему поселения. Это городище не было большим и особенно богатым, но все знали — здесь обитали отличные люди, которые не чурались ни работы, ни сражений. Они выращивали зерно и пасли скот, заготавливали для торговли пушнину и стеклянную посуду, а когда приходило время набегов и завоеваний — отпускали самых умелых и искусных воинов.

Именно за поддержкой старинного друга в будущем военном походе конунг из Рагланда и отправил этой зимой своих доверенных людей, среди которых были и братья Свен и Сигурд — сильные и искусные воины, подвиги и дела которых уже давно вышли за пределы их родного городища и вошли в легенды и сказания.

Похожие друг на друга, как близнецы, сейчас эти мужчины стояли на носу ладьи и, легкомысленно распахнув свои подбитые мехом плащи, молча наблюдали за берегом. Они только что сменились после продолжительной гребли на веслах и просто отдыхали, глубоко вдыхая холодный воздух.

Братья обладали необычайно высоким ростом и крупным телосложением. Меховые одежды только добавляли им объема и какой-то звериной сущности. Массивные лица с крупными и грубыми чертами казались на удивление умиротворенными и