Рецепты идеального брака - Мораг Прунти

— Мадам, я прошу вас принять участие в нашей противопожарной подготовке.

Ненавижу, когда меня называют «мадам». Возникает такое чувство, будто я старая карга.

— Мадам, это для вашей собственной безопасности.

Да, так я и стала старой каргой.

А в этом случае еще и пьяной.

Я распахнула дверь.

— Вы хотите, чтобы я вышла на улицу в таком виде?! — Я помахала перед ним рукавами своей пижамы. А потом, в ответ на свой риторический вопрос я захлопнула дверь. — Нет? Ну, тогда катитесь к черту!

Пока я это делала, меня поразило, что наш новый завхоз отличается невероятной привлекательностью. Не только приемлемый хороший внешний вид в сочетании с индивидуальностью может превратить обычного парня в того, на кого действительно стоит обратить внимание, но и наивная привлекательность, которой обладают вылизанные парни, рекламирующие пену для бритья. Да, Дэн обладал той самой наивной глянцевой привлекательностью парня из рекламы крема для бритья. Тот вид, от которого тебя бросает в дрожь, когда ты девочка-подросток. А потом, вырастая, ты понимаешь, что мужчины-модели либо просто не твоего круга, либо безнадежно гомосексуальны.

Конечно, умной женщине тридцати с хвостиком лет необходимо знать, что внешность не важна. Особенно если она стряхивает крошки четвертого шоколадного кекса с отворотов своего фланелевого халата фирмы «Таргет». В расчет необходимо принимать внутренний мир, а в моем случае это был бурбон с содовой.

Должно быть, я увидела что-то в глазах Дэна во время нашего секундного разговора, какое-то зарождающееся желание, потому что безо всякой на то причины я привела себя в порядок. Я не стала делать полную эпиляцию волос или что-либо столь же экстремальное, но, несмотря на опьянение, я почистила зубы и причесалась, а ночной халат был заменен на что-то более сексуальное, хотя, следует это признать, это был просто чистый спортивный костюм.

Дэн вернулся час спустя, когда противопожарная подготовка была закончена. Я не была особо удивлена, когда он снова позвонил в дверь, но я помню, что была поражена тем, что он действительно был таким привлекательным, каким показался мне сначала. Еще сильнее меня поразило то, что его тающие карие глаза смотрели на меня с неприкрытым желанием, смешанным с восхищением. Как будто я была самой красивой женщиной на свете. На меня никто раньше так не смотрел — ну, потому что я не красавица в обычном понимании — и мне стало смешно. Я пригласила Дэна войти, а он замялся в дверях, как прислуга на коктейле у герцогини.

Соблазнить Дэна было самым простым, что я когда-либо делала. Обычно я сижу и жду, когда меня спросят. Меня не надо долго уговаривать, но я никогда не играю ведущую роль.

Но этот парень выглядел настолько нервным, настолько робким, что я почувствовала себя уверенней. Уверенной.

Секс был фантастическим, не стану вдаваться в детали, но Дэн любил каждый дюйм моего тела так, что меня это просто ошеломило. Он был душеубийственно привлекателен, и в том, что я была с ним с самого начала, было что-то успокаивающее и безопасное. Я была тронута, но глубоко внутри своего существа я знала, что Дэн — не для меня.

Меня привлекает интеллект, а не тело, и у меня с Дэном не было ничего общего.

Оглядываясь назад, я боюсь признаться в том, что соблазнила Дэна только потому, что чувствовала себя грязной, пьяной и одинокой. И, конечно, потому, что я могла. Ядовитая смесь, которая в конце концов была узаконена нашим браком.

В любой бочке меда есть ложка дегтя.

Первый вечер секса с Дэном каким-то образом обернулся удобством приятных отношений. Это было и хорошей новостью, и плохой, в зависимости от того, как на это посмотреть. За короткое время Дэн взбодрил меня и заставил чувствовать себя лучше. Но тяжелый осадок, оставшийся от плохого парня, который был до Дэна, омрачал мои чувства к нему. Несмотря на то что этот шеф-повар был ничтожеством, он все равно обладал силой ранить меня. Была в этом какая-то химия отравляющего толка. У Дэна не было такой власти надо мной. Хотя я и знала, что Дэн никогда не причинит мне боль, иногда мне хотелось, чтобы он это сделал. Потому что уж лучше чувствовать боль, чем вообще ничего не чувствовать.

Может, я утрирую. У меня есть чувства к Дэну, конечно, есть. И выходя за него замуж, я думала, что люблю его.

С Дэном было хорошо. Он был хорош в постели, с ним я была уверена в своем теле. Он считал, что я божественна, он хотел меня, а для меня это было что-то новое. Я люблю готовить и люблю поесть, так что я — женщина в теле. Ну, не в плохом смысле, по крайней мере, я так думаю. Но Дэн был первым парнем, которого мне не нужно было стесняться, и я это чувствовала. Он всегда говорил, какая я сексуальная и умная, как хорошо я готовлю, какое у меня соблазнительное тело. С самого начала, с первого же вечера. И то, как он это говорил, заводило меня, а Дэн Маллинс был безумно в меня влюблен. Он был настолько уверен в том, что хочет жениться на мне, ему было настолько ясно, что он сможет сделать меня счастливой, что я ему поверила.

Спустя всего три месяца он сказал:

— Выходи за меня.

Не «Ты выйдешь за меня?» или «Я думаю, пожениться — это хорошая идея».

Просто: «Выходи за меня. Я знаю, что могу сделать тебя счастливой».

Никто раньше меня так не просил, и какая-то часть меня знала, что никто больше не попросит. Мне было тридцать восемь и хотелось во что-то верить: в «жили долго и счастливо», в него. Поэтому я сказала «да».

Я позволила втянуть себя в предсвадебные приготовления, хотя знала, что они ни к чему. Платье, торт, виньетки, канапе: свадьба была самой большой, самой гламурной фотосессией, которую я когда-либо организовывала. Даже если я использовала детали, чтобы отвлечь внимание от чего-либо, то, по крайней мере, это роднило меня со всеми остальными невестами. Такое большое дело. Такое событие. Всем хотелось кусочек меня.

Дорин, моя лучшая подруга, редактор раздела мод, направила ко мне всю свою команду стилистов, и им пришлось попотеть.

— Европейская свадьба — я имею в виду, в этом сезоне будет так.

— Она ирландка. Это не в счет.

— Почему? Ирландия же в Европе? Разве не так?

— Физически да. Стилистически это Канада.

— О!

— Купите «Сваровски»[1]. И, по-моему, такое ожерелье отвлечет внимание от задницы двенадцатого размера.

— И остального!

— Нужно, чтобы она похудела до восьмого, если хочет влезть в белое…