Сумеречный сказ - Кайса Локин

— А морозы тоже так насылаете? — полюбопытствовала Марья, изумлённо глядя на земли Яви, где кипела жизнь.

— Да, стужа, морозы, бураны — всё это моя заслуга.

«Как и смерть», — пронеслось в голове Марьи. Она знала, как представляют Морану люди: высокая, как ель, она ходила по землям и взмахивала серебряным серпом, забирая жизни. Пурга была её вечной спутницей, а чтобы изгнать собирательницу «жатвы», придумали люди сжигать чучело — олицетворение Мораны.

— Наивные традиции, — отрезала богиня, прочитав мысли. — Смерть всюду проникает, а не только, когда злые ветра по земле гуляют, — на долю секунды в её глазах словно вспыхнуло пламя. — Людям ведь нужно во что-то верить, а другим подкидывать надежды. Впрочем, я отвлеклась, — отмахнулась Морана. — Ты здесь, потому что такова твоя судьба. Взгляни на себя в зеркало.

Послушалась её Марья и, посмотрев на отражение, испуганно дёрнулась. Побледнела она как полотно, а глаза разноцветными стали: правый весь чернотой залился, левый же тусклым голубым светом отдавал.

— Ты впитала в себя дух Ярополка, чья ярость любого могла выжечь, но ты устояла. Догадываешься почему? — гостья покачала головой. — Ты родилась сильной колдуньей, а приняв в себя Ярополка, одного из самых могущественных чернокнижников, таланты твои умножились. Ныне мало кто с тобой сравнится.

— Но какой ценой мне это всё досталось… — печально прошептала Марья. Она ощущала, как понемногу немеет, и мысленно готовилась проститься с жизнью.

— Да, наворотила ты дел немало, но в том и была твоя судьба. Только познав боль и горечь, мы взрослеем и открывает то, что сокрыто от счастливого взора.

— Что же теперь со мной будет?

— Отныне ты станешь мою волю исполнять и приглядывать за людьми. Никто из них не должен судьбами играть и себе подчинять других, как это сделал Ярополк. В этом и есть твоё предназначение. А теперь возвращайся домой, тебя там заждались. Со мной позже увидишься.

Разрушила Морана сон чудной, заставляя Марью в сокровищнице пробудиться. Тут же её Баюн с крепкими объятиями и глазами от слёз сверкающими встретил, ругая и восхищаясь в один миг.

Как молвила богиня, так и свершилось. По одному из имён наставницы стала называться дочь Кощея Марьей Моревной. Защищала она волю Пряхи, следила за нитями и всех тех, кто думал судьбу обмануть, наказывала сурово.

С Варварой Марья мигом помирилась, отца от остатков безумия излечила собственной кровью и всё надеялась, что воссоединятся родители однажды. Марья привела злато в порядок и запечатала проход, чтобы больше соблазна ни у кого не возникло. Токмо остатки магии злой в самоцветах у озера не смогла извести. Однако за ними обещал Кирилл присматривать: никто не сможет без ведома его в пещеру попасть и от гнева Змея уйти.

С котом Баюном Марья тоже помирилась, путешествовать с ним по мирам стала и не заметила сама, как влюбилась и жизни без него больше не смыслила. Так и поженились тайно, век свой на двоих разделяя.

***

Светлый терем подле сада Ирия, Правь

Стоило переместиться Варваре, как оказалась она на цветущей поляне. За столько лет жизни и многочисленные путешествия в мир светлых всё ей было здесь знакомо, однако глаза так и разбегались от буйства ярких красок. В отличие от Нави, покрытой туманами и окутанной холодными ветрами, Правь сияла в солнечных лучах и утопала в вечном лете. Здесь царствовало тепло, благоухали цветы, пели птицы, зеленела трава — край благодати.

Вышла Варвара на протоптанную тропинку и пошла вперёд, по сторонам с восхищением оглядываясь. Живя в болотных землях последние несколько десятков лет, она с лёгкостью подзабыла, что мрачными лесами и испещрёнными топями мир никогда не ограничивался. Совсем запамятовала Варвара в избушке своей многообразие жизни, чахла она там без любви и света земного. Но тут смогла вздохнуть полной грудью и улыбнулась: легко ей здесь сталось, ничто голову не тревожило, забот как будто поубавилось.

Путь Варвара к волшебному саду держала — Ирием он назывался. Там диковинные деревья росли, птицы и звери разные обитали, живая вода ключом била. Никому не было туда дозволения входить — только лишь высшие боги и хранители могли в Ирии обитать. К числу последних относились Сирин и Алконост, птицы радости и печали, а также Жар-птица и Финист — Ясный сокол, кои сестрой и братом друг другу приходились. Витязь светлый давно был знаком Варваре, ещё с тех времен, когда она человеком была, ведь именно он, оборотень-сокол, смог покорить душу и сердце Елены Прекрасной. Поженились они в незапамятные времена, а после обосновались в Светлом тереме, что стоял недалеко от Ирия. Туда-то и пришла Варвара.

Замялась перед лестницей высокой она: не хотела пока что всех тревог сестре раскрывать. Ссору давнюю они позабыли много веков назад, когда только-только к Прави была представлена Елена. Раскаивалась она в грехах своих шибко, о прощении просила, а Варвара злиться больше не желала — любила всей душой сестрёнку меньшую и скучала по ней знатно. Потому-то и простила, чем очищению души Елены и помогла — негоже ведь обиды за пазухой таить. Однако часто видеться сёстры всё равно не могли — мирами разными были навечно разделены. Только короткие встречи были их уделом: не способна была Варвара долго в Прави находиться, слабела от света яркого и каждый раз рисковала в дух обратиться. Поэтому-то чаще всего Марья за живой водой ходила, ибо сильнее матери была. Но на сей раз не хотела Варвара дочь ещё и этим удручать: «увеселительной прогулки» в Явь и без того достаточно будет.

Вздохнув глубоко, хотела уже Варвара дверь отворить, но услышала пение. Только одно это означало: в саду, что хозяева подле дома разбили, стоило искать Лену. Притворив калитку, зашуршала подолом плаща Варвара по траве высокой, на звук шагая. В расположенной в центре сада беседке сидела Жар-птица в облике девы и песню высокую пела о мире и любви, добре и зле. Сияла она так, что глаз нельзя было оторвать. Возле неё Елена рукоделием занималась — как всегда при делах и в заботах. Голос Жар-птицы пленителен был, однако не могла Варвара задерживаться здесь, а потому прокашлялась и молвила:

— Здравствуй, сестрица, и ты, Василиса, — поклонилась она. — Рада знать, что годы вашей жизни не переменили и по сей день дружбу крепкую ведёте.

— Приятно видеть тебя во владениях наших, — звонким голоском проговорила