Таланты и преступники. Иронический детектив - Людмила Киндерская

— Ну это-то да, — сказала Софья удовлетворенно, — внук у ней оторва. Но это к делу не относится. Думаю я, значит, думаю, ночь не сплю, как думаю. А сегодня, где-то час назад, решила сходить к Евдокии и поговорить с ней. Пришла я, значит, звоню в дверь, звоню, а никто не открывает. Меня такая злость охватила, ну, думаю, опять эта пройда бегает, денежки зарабатывает. А у меня же ключ от ейной двери имеется, вот я дверь-то ключом и собиралась открыть.

— Ну, и что дальше? — подруги, забыв про распри, дружно вытянули шеи в сторону рассказчицы. — Что вы хотели там найти?

Минина заерзала на месте, опустила глаза и чуть слышно пробормотала:

— Так я это… думала, может, чего найду, ну, документы там всякие. Вы ж просили разузнать все.

Девушки переглянулись, и Пустозвонова, подсев к Софье, затараторила:

— Вы все правильно сделали — открыли квартиру, и что дальше?

— Значит, сбегала я домой за ключами, тыркаю, тыркаю ими в дверь Евдокии, а она не открывается. Я дверь от злости пнула, а она открытая стоит. Ну, я и вошла, тем более что дверь открытая. А дальше, девоньки, я там такое увидела, такое… — Минина стала подвывать. — Я там увидела Фомину… мертвую!

Она стала раскачиваться, обхватив голову руками.

— Ну вот, дорасследовались. Поняла?! — Светка вытаращила глаза. — Следующими будем мы! Понимаешь, свидетелей всегда убивают! А мы свидетели! Только рассказали про Фомину, а ее — бац! — и прибили.

Пустозвонова взволнованно кричала, размахивая крупными, прямо мужскими ладонями. В юности она немного комплексовала по этому поводу. А потом придумала для себя, что такие руки бывают только у самостоятельных женщин, и успокоилась.

— А чего это вы, девочки, расследуете? — Минина перестала плакать. — Кому про Фомину рассказали? А? Я что-то не поняла.

Светка растерялась, но только на секунду.

— Да нет, это вы нас не так поняли, мы фигурально выразились. Расследование — это то, что мы пытаемся про лекарства да про скидки узнать.

— А как это она мертвая? — перевела тему Алька. — Совсем что ли? Насмерть?

— Да насмерть, совсем насмерть. Она сидела, голову свесила на бок, и губы такие синие-синие. Короче, убили ее. Вот страсти какие, наверное, внучок ейный бабку и порешил.

— А почему сразу убили? Может, у нее сердечный приступ? Что вы тень на плетень наводите? Мы уже неизвестно что и подумали, — Светка с осуждением поджала губы.

— Да ничего и не приступ, — Минина выпрямилась с чувством оскорбленного достоинства. — Там из нее кровищи натекло, страсть прямо.

— Ну так что ж вы до конца не рассказываете, о самом главном молчите? Все недомолвками, и про кровь и ни слова, — Светка аж ногой дрыгнула от нетерпения.

Минина попросила еще чаю и, наконец, рассказала все подробно. Зайдя в квартиру, она первым делом отправилась на кухню. У Фоминой там висел специальный шкафчик для лекарств, а так как вопрос касался именно их, то София решила «пошуровать», как она выразилась, в первую очередь там. Не найдя ничего интересного, она направилась в комнату.

То, что она там увидела, заставило ее онеметь от ужаса. В кресле сидела ее соседка, Евдокия Фомина, свесив голову на грудь, а около кресла была целая лужа крови. Минина ринулась прочь из опасной квартиры, вбежала в свою, закрылась на все засовы. И сидела там, дрожа от страха, пока не пришли ее новые знакомые.

Кафе «Рондо» было пафосным местом, там было дорого и неуютно. Наверное, поэтому когда там появились подруги, ни один столик не был занят.

— А я тебе, Рёва, вот что скажу: я не удивлюсь, если за нами сейчас кто-то наблюдает, — со знанием дела сказала Светлана.

— Почему это? — вытаращилась на подругу Алька. — Зачем за нами наблюдать? Мы ж не звезды какие-нибудь, чтобы папарацци на нас охотились.

— Ой ты и дура, Веревкина.

Светка задумчиво покачала головой.

— Человек! — рявкнула она. — Водки и пельменей. И побыстрее.

— Я, Свет, водку не буду. И почему это я дура? Сама чушь городишь, а я потом дура.

— Не, ну а кто ты, если думаешь, что за нами наблюдают папарацци? За нами, Рёва, следят бандиты. Те, которые убили Фомину.

Официант, прилизанный молодой человек, подошел к ним, презрительно оттопырив нижнюю губу.

— У нас приличное заведение, молодые дамы. Может быть, вы сначала посмотрите на цены, чтобы быть уверенными, что при расчете не оконфузитесь, — он слегка склонил голову и смиренно потупил глаза.

— Алька, ты слышала?! — белугой взревела Пустозвонова. — Я спрашиваю, ты слышала, что этот халдей сейчас ляпнул?

— Светочка, ну не надо, пойдем отсюда, здесь и правда дорого, — от неловкости Алевтина не знала, куда себя деть. Она прекрасно видела взгляд, которым официант прошелся по ней с ног до головы. И ей сразу стало стыдно за то, что она толстая, потная, красная и лохматая.

— Сейчас! Я уйду! Держи карман шире! Чтобы меня, саму Светлану Пустозвонову, какой-то лакей заподозрил в некредитоспособности! — она поднялась со своего места и подскочила к официанту, который уже был не рад своему спесивому выпаду.

— Прошу прощения, дамы, я не это имел в виду, — пролепетал он. — Сию секунду ваш заказ будет выполнен.

Он умчался на кухню.

Сыщицы замолчали, потому что в этот момент в кафе зашла медсестра, назначившая им встречу. Она быстро нырнула за стол к подругам.

— Привет. Меня зовут Серафима. Ну вы, девки, и даете. Это ж надо — прийти к самой Елене Петровне и так прямо ей в лицо взять и брякнуть: хотим, мол, лекарства прикупить у вас по дешевке, которые вы нелегально тягаете из дружественной страны. Вы нормальные вообще?

— Да мы просто хотели узнать…

— Ой, да ладно вам! Лучше скажите, кто вас надоумил прямо к гидре в гнездо прийти?

— А она прямо гидра?

— Она самая и есть. Через нее весь нелегальный бизнес по лекарствам идет. Закупает за копейки в Белоруссии, а тут перепродает. Бабки лопатой гребет, а мне хоть бы рублик отстегнула. Жадная, просто жуть. А мне деньги страсть как нужны. И если вы мне немного деньжат подкинете, то я вам кое-что расскажу.

— Что-то подкинем, только много у нас нету, — отрезала Светка.

— Много нет — подкиньте мало. Все ж лишняя копейка не помешает.

— А скажите, Серафима, неужели Зотикова и не скрывает, чем занимается? — поинтересовалась Аля.

Серафима перешла на шепот:

— Да вы что, там такая конспирация! Никто в клинике и не догадывается. Я сама об этом случайно узнала. Одно время к ней зачастила Евдокия Фомина, — подруги переглянулись. — А как она появится в кабинете, так Зотикова меня сразу куда-нибудь отсылает. Я и заподозрила неладное. Как-то раз Фомина пришла, а я спряталась в подсобке, которая рядом с нашим кабинетом. И выяснила, что Фомина и ее родственница Анька Винникова распространяют «Онколайф». Зотикова передала Евдокии целую коробку лекарств, Фомина ей денежки за товар отслюнявила и сказала, что ей на следующей неделе нужно еще как минимум 100 банок. Вот так. Вы представляете, какие это бабки?