Последний пассажир - Уилл Дин

воздухе витает запах немытых тел.

– Ничего не слышу. – Смит тяжело дышит.

Музыка превратилась в сплошную какофонию.

– Ящик? – спрашивает Фрэнни. – Они что-то говорят о ящике.

Я сосредоточиваюсь и прикладываю ладони к ушам.

На лестнице темно, почти невозможно разглядеть друг друга, только очертания фигур.

– Открывайте… ящик! – Дэниел подбегает к нам с надеждой на лице. – Слушайте внимательно. Голос звучит на фоне музыки, но, по-моему, нас просят открыть ящик.

– Точно, – соглашается Фрэнни.

– По-моему, там говорят «не открывайте ящик», – возражаю я. – Перед словом «открывайте» какой-то шум.

– Я иду к роялю, – заявляет Смит. – Вы все слышите шум вентиляционной системы. Истерика, вызванная голодом. Я не могу разобрать ни одного слова. Ваш разум играет с нами злую шутку.

Мы направляемся в центральное лобби.

Здесь туман гуще. Похоже на облако, попавшее в ловушку.

– Вон там. – Дэниел указывает на черный рояль, расположенный между двумя широкими лестницами.

– Это самоиграющий инструмент, – говорит Фрэнни, когда темп музыки замедляется. – Хорошая новость, не так ли? Значит, есть электричество. У нас есть электричество! – Темп снова нормальный. – Потолочное освещение. Музыка. Мы можем отключить его и воспользоваться этой розеткой. Зарядить наши телефоны. Даже включить обогреватель.

Симфония Рахманинова внезапно заканчивается, и крышка рояля захлопывается.

На потолке загорается одинокий прожектор.

Он жужжит.

Ящик, который лежит на подставке для сбора талой воды с ледяной скульптуры, начинает светиться.

– Электричество возвращается, – произносит Дэниел. – Это хорошо.

Включается настенный телевизор, и шепот прекращается. Размытое изображение на экране постепенно становится четким. Нижняя часть женского лица. Темная кожа, алые губы, идеальные белые зубы.

Губы растягиваются в легкой улыбке.

Глава 28

– Добрый вечер, пассажиры, – произносит женский голос.

У нее американский акцент и интонации уверенного в себе диктора новостей.

Мы стоим совершенно неподвижно. Завороженные.

– Кто… кто вы такая? – спрашивает Дэниел.

После долгой паузы женщина отвечает:

– Можете называть меня Адмиралом.

Пытаюсь сглотнуть, но во рту слишком сухо.

– Это значит, что у нас теперь есть электричество, – говорит Смит, украдкой поглядывая на каждого из нас по очереди, а затем – на экран. – Телевизор работает, так что у нас снова появится нормальная еда. Вода. – Он вздыхает. – С нами все будет в порядке.

– Франсин, Кэролайн, Дэниел, мистер Смит. Пассажиры рейса «Атлантика», вас транслируют в прямом эфире по всему миру. Пожалуйста, выражайтесь цензурно.

– О чем это она? – спрашивает Фрэнни.

– Нам нужно покинуть корабль сейчас же, – обращаюсь я к лицу на экране телевизора. К Адмиралу. – Мы должны покинуть этот корабль сегодня вечером. Вы не можете…

– Кто ты и чего хочешь? – низким голосом перебивает меня Дэниел.

Губы на экране не шевелятся.

– А мои родители… – начинает Фрэнни отчаянным, умоляющим тоном. – Мои родители в безопасности? Они у вас? Скажите, что случилось, Адмирал, пожалуйста! – Она начинает плакать. – Покажите мне их, если можете. Мне нужно знать, что с ними все в порядке. Я хочу поговорить с ними. Папе нездоровится. Пожалуйста, Адмирал!

Губы на экране целую минуту ничего не произносят.

– Что значит «транслируют в прямом эфире»? – спрашиваю я.

Постепенно в лобби загораются другие лампы, но свет остается приглушенным. Затем луч прожектора падает на наши лица, и губы на экране произносят:

– Пожалуйста, присаживайтесь и позвольте мне успокоить вас.

Мы придвигаем стулья поближе к экрану. На лице Дэниела – выражение полного отчаяния. У Фрэнни тоже. Смит выглядит измученным.

– Два дня назад вы поднялись на «Атлантику», следовавшую в Нью-Йорк. Вот только вы не знали, что на самом деле вам суждено стать первопроходцами в области средств массовой информации. – Она улыбается, показывая маленькие зубки. – «Атлантика» стала выходить в эфир в тот момент, когда вы поднялись на борт. Пилотный эпизод был показан бесплатно на различных платформах. Все последующие серии предлагаются с оплатой за просмотр.

– Я на такое не подписывался, – заявляет Смит, скрестив руки на груди. – Нас показывают в эфире? Я хотел бы поговорить со своим адвокатом. Его зовут…

– Эпизод с тонущей спасательной шлюпкой, – перебивает его женщина, – набрал больше просмотров, чем последний Суперкубок. У каждого из вас множество преданных поклонников. Каждый день о вас пишут в газетах и журналах. Поздравляю, пассажиры.

– Чушь собачья! – возмущается Смит.

Экран гаснет.

Глава 29

– Адмирал? – зовет Фрэнни. – Адмирал? Пожалуйста, вернитесь!

Экран остается темным.

– Ты умоляешь телевизор, – фыркает Смит.

– Он извинится, – настойчиво продолжает Фрэнни, указывая на Смита. – Пожалуйста, вернитесь! На этот раз он будет говорить вежливо, а?

Смит что-то бормочет себе под нос, а потом вздыхает:

– Если б я не умирал с голоду, я бы… простите. Ладно, приношу свои извинения.

Мы ждем, стоя в трехэтажном атриуме между маленьким непрозрачным пластиковым ящиком и темным экраном телевизора. Мое сердце сильно бьется в груди. Мне нужно, чтобы это поскорее закончилось. Нужно поесть и увидеть родных, Пита. Мне не интересно, почему мы здесь. Я хочу уйти.

Пожалуйста, вернитесь.

Включается экран телевизора, и на нем вновь появляются губы. Но на этот раз женщина не улыбается.

– Я еще раз настоятельно прошу вас быть сдержаннее в выражениях. А теперь снова присаживайтесь. Я расскажу о том, что будет происходить на борту «Атлантики» с этого момента. Воспринимайте этот опыт как шанс, который выпадает раз в жизни. Я понимаю, вы можете быть озадачены, поэтому уверяю, что у каждого из вас будет возможность задавать мне по одному вопросу в день.

Ее кожа безупречна. Увлажненная и с профессиональным макияжем. Изображение увеличивается, и ее губы тоже выглядят идеальными. Могу только представить, как смотрелись бы мои сухие потрескавшиеся губы на экране такого размера.

– Строго по одному вопросу в день от каждого из вас. В шесть часов вечера. Это понятно?

Мы все киваем.

– Отлично.

– Она нас видит, – шепчет Дэниел.

– Конечно видит, нас сейчас показывают по телевизору, – шепчет в ответ Смит. – Нас морят голодом в прямом эфире.

– Как вы нас видите? – спрашивает женщину Фрэнни.

– Спасибо за твой сегодняшний вопрос, Франсин. Возможно, вам стоит воспринимать это судно как собственную интерактивную студию. На корабле установлены тысячи включенных камер, таких как защищенные от непогоды системы видеонаблюдения, которые вы уже видели на палубе. Все они управляются дистанционно. То же самое касается и микрофонов. Если присмотритесь повнимательнее, то обнаружите некоторые из них.

– Но с моими родителями все в порядке? – спрашивает Фрэнни.

– Напоминаю, от каждого пассажира принимается только один вопрос в день.

Фрэнни выглядит расстроенной.

Бросаю взгляд на Дэниела, и он смотрит в ответ.

В глубине души мне не терпится расспросить о Пите, узнать точно, где он и что с ним случилось. Здоров ли, ведь у