Диагноз: Раздевайся, Даша! - Харли Напьер

спорте и прекрасно понимала, как избавляются от конкуренток. Это я сама во всем виновата!

– Ты ни в чем не виновата, – покачал он головой. – Это все из-за меня. Поэтому я буду рядом до конца. Пока ты не встанешь, пока не пойдешь. Не начнешь снова жить, как раньше.

У меня внутри все оборвалось. Назар винил во всем себя. Именно поэтому возился со мной. Его съедало чувство вины. Он отдувался за подлость своего отца. И это... ранило. Я наивно верила, что в душе у него все еще были чувства ко мне.

– Пойду и начну, – произнесла упрямо, вытирая щеки.

Теперь с еще большим рвением. Избавлю его от этого балласта. Отпущу.

– Я от тебя иного и не ожидал, – похвалил он, но слова его были пропитаны какой-то горечью.Словно он понял все мои мысли и... разочаровался.

Глава 19

Назар осторожно, словно что-то хрупкое, положил меня на кровать. Его прикосновения были нежными и приятными.

Вздрогнула, сдвинувшись, а по телу прокатилась волна боли. Борзов внимательно наблюдал за моим скривившимся лицом с беспокойством.

– Всё хорошо? – спросил он хрипло.

Я кивнула. Стараясь успокоить его.

– Просто немного болит, – отмахнулась беспечно и даже через силу улыбнулась.

– Тебе нужно немного отдохнуть, – мягко произнес он.

Мой «рыцарь в сияющих доспехах», аккуратно вытащил из-под меня одеяло и укрыл мои ноги. Удивительно нежно и ласково. Так, что сердце защемило от переполняющего меня чувства благодарности.

– Отдыхай, – пробормотал Назар, поднимаясь и удаляясь на кухню.

Спустя пару минут он загремел там кастрюлями, а я заулыбалась. Эта квартира была небольшой, но очень уютной.

Гигантская двухспальная кровать, светлые стены и огромное окно напротив, через которое отковывался великолепный вид на горы и море.

Но я все равно ощущала неловкость. Разве можно быть от кого-то настолько зависимой?

Он арендовал это место для меня. Потратил столько сил, времени и денег. Делал все для того, чтобы я поправилась. И поэтому я чувствовала себя бременем. Ярмом, повисшим на его шее.

За мыслями не заметила, как пролетело время, и вскоре комнату напитал аромат свежих овощей и жареного мяса. В животе заурчало.

– Ужин будет готов через несколько минут! – крикнул игривым тоном Назар. – Кстати, как насчет массажа после?

Глаза мои расширились, а я поразилась.

– Массаж? – кажется мой голос сел до шепота.

Он будет меня трогать, мне придется раздеться?! Сейчас все казалось таким острым и интимным, что вовсе не располагало к лечебным процедурам.

Борзов вошел в комнату. На лице его играла широкая улыбка, а глаза сверкали весельем.

– Да. Нужно расслабить твои напряженные мышцы. Обещаю, это будет... приятно.

О-о-о, я не сомневалась Только от чего-то смотреть на него совершенно не могла. Колебалась.

Слова застряли в горле, а лицо покраснело. Быть раздетой. Позволить ему касаться себя. Эти мысли делали меня настолько уязвимой. И в то же время я вся трепетала и предвкушала этот момент.

– Ты чего, Даша? – подначивал он меня. – Никак, засмущалась?

– Вовсе нет! – вспыхнула я. – Конечно, давай...

Выдохнула и почувствовала, как тепло распространилось по моему телу. Возможно, это было началом чего -то нового, шанс начать снова, исцелиться не только физически, но и эмоционально.

Борзов удалился, а я в волнении грызла ногти. Это всего лишь массаж. И чего так разнервничалась?!

Он снова появился спустя минут пятнадцать. С тарелкой, на которой лежал аппетитный стейк и салат из зелени.

– Ужин, – провозгласил он, с улыбкой, которая могла бы осветить ночное небо. – Я не шеф -повар, но это лучшее, что я мог приготовить.

Назар поставил тарелку на тумбочку и явно не собирался никуда уходить. С удовольствием начала дегустировать его стряпню.

– Это восхитительно, – не стала я лукавить, поглощая все с аппетитом.

Сама не заметила, как умяла все. И лишь отставив тарелку, с блаженной улыбкой откинулась на подушку.

– Сытая? – спросил Назар с ухмылкой.

– Да...

– Довольная?

– Да...

– Отдохнула?

– Да... – хрипло выдохнула я, отчего-то повыше поднимая край одеяла.

– Тогда... – выдержал он театральную паузу. – Раздевайся, Даша!

***

В голове был полный беспорядок. Ноги меня плохо слушались. Щеки покраснели от смущения. Я же неловко растянулась на кровати лицом в матрац.

Сердце мое, как сумасшедшее колотилось в груди. Так волнительно это было. Еще немного и вместо реабилитолога мне нужна была бы бригада кардиологов.

Назар учтиво отвернулся, пока я раздевалась. А теперь же наблюдал за моими мучениями с хитрой улыбкой на губах.

– Ты в порядке, Дашенька? – спросил он наигранно обеспокоенно.

– Все просто великолепно, – проворчала я в простынь. – Лучше и не бывает.

Ну не могла я посмотреть на него. Он же сразу бы все понял по моему взгляду. Насколько я сейчас уязвима. С каким волнением ожидаю его прикосновений.

Мои мышцы натянулись словно канаты. А спина заболела еще сильнее от напряжения. Даже вдохнуть полной грудью было тяжело.

Борзов же никуда не спешил. Зараза! Он сел на край кровати, и от его горячего взгляда по моей обнаженной спине пробежала волна мурашек.

– Что это? – произнес он насмешливо и, протянув руку, осторожно коснулся моего позвоночника.

Прикосновение было легким, почти нерешительным, а у меня дыхание перехватило. И предательские мурашки снова обсыпали мою спину.

– Здесь холодно, – процедила я сквозь зубы, мечтая провалиться под землю.

Даже пыталась сдвинуться в сторону, но он не позволил.

– Вообще-то я спрашивал про царапину, – расплылся в довольной улыбке Назар.

Я его не видела, но четко ощущала ее. Теперь стало еще более неловко.

– Поцарапалась о кровать, – зажмурив глаза, выпалила я.

И так была красная не хуже рака, так еще теперь и в жар бросило.

Борзов больше не болтал. Начал аккуратно массировать мою спину. Его твердые уверенные пальцы очерчивали контур моего позвоночника, то спускаясь вниз, то поднимаясь выше.

Первоначальные прикосновения были жесткими, почти болезненным, но они быстро превратились в успокаивающие и постепенно ослабили боль. Невольно вздохнула с облегчением.

Мышцы расслаблялись, а я почувствовала себя теплым воском. Который все больше таял в его горячих руках.

Назар молчал, полностью сосредоточенный на своем деле. Тишину нарушало только наше дыхание и мягкий шелест его одежды.

– Обожаю делать тебе массаж, – тихо и сипло произнес он. – В эти минуты ты