Диагноз: Раздевайся, Даша! - Харли Напьер

не слушал. Искал в интернете телефоны больниц. Мне нужно было найти Дашу и узнать о ее состоянии.

Новости поразили. Моя девочка, яркая и сильная, осталась совсем одна. Цеплялась за жизнь на больничной койке, потеряв все.

Достаточно быстро я нашел ту больницу и связался с главврачом. Он рассказал мне про ее состояние и нежелание следовать указаниям.

Такое зло взяло. Сломалась, опустила руки. И все из-за меня. Не вмешайся мой отец, и не произошло бы всего этого.

Не мог сидеть на месте. Мне нужно было быть рядом с ней. Не важно как, но я подниму ее, заставлю выкарабкаться. Диагноз был не таким страшным, но все усугубляло Дашино нежелание выздороветь.

Игнорируя все дела и записи, я забронировал первый рейс до Сочи. Каждая минута вдали от нее казалась вечностью.

Возле ее палаты остановился. Сердце стучало в груди, как бешеное. Сейчас увижу ее... Мою Дашу...

Понимал, что не нужно соплей и нежностей. Только решительные действия. Но как я не старался держаться, у меня душу выворачивало от злости и боли.

Она лежала на кровати, бледная и тощая. Ее когда -то светящиеся глаза потухли. Вид у нее был такой уязвимый и потерянный.

И тут меня накрыло. Как она могла опустить руки? Как могла позволить травме и сплетням украсть ее у меня?

Это была не та женщина, которую я любил, за которую боролся. Это была ее тень, увядающая оболочка той Даши, которая очаровала меня.

Я решил, что подниму ее, вдохну в нее жизнь, чего бы мне это не стоило. Пусть шипит, злиться, упирается, но я не оставлю ее так.

Вообще больше никогда не оставлю. Пошло в жопу ее фигурное катание, мой отец и все на свете. Даша будет улыбаться, будет счастлива и я все для этого сделаю. А потом? Я же сказал, что отстану, но не оставлю. Так что, никуда ты больше от меня не денешься, Дашка.

Глава 18

Даша

Что я там говорила? Что рада приезду Назара?

Нет!

Борзов самый настоящий монстр, который решил довести меня до бешенства. Невыносимый, наглый и самодовольный тип!

Он взялся за меня всерьез и не планировал давать спуску. Поселился в моей палате и четко следил за тем, чтобы я пила все прописанные мне лекарства и выполняла различные упражнения.

Порой у меня просто сдавали нервы. Но я не позволяла себе плакать и показывать ему свою слабость. Шипела, огрызалась и пару раз от души огрела его подушкой.

Но Назара это не впечатляло и не обижало, он лишь смеялся и усложнял упражнения.

– Давай, Даша, – поторопил Борзов, поддерживая меня за локоть. – Еще три подхода. Не нужно изображать из себя немощную. Я все равно не поверю.

Я громко застонала, прикрывая глаза.

– Садюга.... – пробормотала я. – Это ты мне так мстишь, Назар? Я же начну ходить... Я же тебе устрою веселую жизнь... – голос мой был пропитан угрозой и упрямством.

– С нетерпением жду этого дня, – расплылся он в довольной улыбке.

На самом деле я была ужасно истощена. Хоть и старалась этого не показывать.

Я ненавидела не его. А свою беспомощность. Так привыкла к тому, что всегда была лидером, со всем легко и сама справлялась, что теперь именно это и подкосило меня.

Взгляд мой сам собой переместился в окно, где одинокий воробей сидел на выступе, щебеча свою утреннюю песню.

Сколько раз я падала? Снова вставала и шла дальше.

А травмы?

Их было много... Даже прошлая, которая, казалась самой сильной, теперь же виделась полной ерундой.

В этот раз всё было иначе. Это был не просто физический надлом, что-то изменилось во мне самой. Я стала более слабой и пессимистичной.

Словно почувствовав то, что я начинаю сдаваться, Борзов, смягчил тон и слегка сжал мою руку.

– Еще немного, зайка. Ты это можешь.

– Зайка?! – закипела я. – Борзов, ты точно оборзел. Я тебе не зайка, не птичка и не рыбка. Я – Даша!

– Да, ты права, – покивал он, ни капли не обидевшись. – Ты не зайка. Ты фурия, мегера, Горгона, от взгляда которой все мужики превращаются в камень.

Я вновь глубоко вздохнула. Как с ним можно быть спокойной?! Хотя, как бы я не злилась на него, в душе моей мерцал маленький огонек благодарности. Он согревал мою грудь, спрятавшись под броней недовольства.

Постоянные подколы Назара, его непоколебимая поддержка, медленно, но верно толкали меня вперед. Заставляли преодолевать саму себя.

– Жаль с тобой это не сработает, – фыркнула я, с трудом двигая ногами.

Борзов засмеялся, вызывая и на моем лице ответную улыбку.

– Да ладно тебе, Даша, – проговорил легко Назар, глаза его при этом буквально горели весельем. – Ты еще мне спасибо скажешь. Я же тебя знаю, только ходить начнешь и побежишь на свой лед, крутить тройной аксель.

Раньше именно так и было бы. Но сейчас я промолчала.

Спина вспотела, а я пыхтела, поднимая ногу.

Не хотела я больше на лед. Последние события отбили все желание когда-либо приближаться к катку.

Ничего там для меня хорошего не было. Лишь очередные, боль, разочарование и падения.

Стоило уже признать, что этот этап моей жизни закончился. Не стать мне никакой чемпионкой. И впервые это не огорчало. Я принимала новую реальность, как данность.

Когда измотанная и уставшая, я без сил упала на кровать, очень надеялась на то, что Борзов уйдет по делам или в гостиницу. Должен же он был поесть и принять душ. Не мог же он постоянно дежурить у моей постели.

Назар проводил со мной целый день, а исчезал только ночью, когда я крепко засыпала. Не представляла, когда он успевал спать, но стоило мне открыть глаза, как он уже был рядом.

– Устала? – с наигранным беспокойством спросил этот демон.

– Нет, – бросила из вредности, не в силах даже пошевелиться.

– Ну-ну, – хмыкнул он. – Тогда давай завтракать, – заявил безапелляционно Назар.

Я же чуть не задохнулась от возмущения. Постоянно он приставал ко мне с этой едой.

Впервые в жизни я встретила кого-то более упрямого, чем сама. Борзов с невозмутимым видом взял поднос с тарелкой каши, пар от которой поднимался вверх и присел рядом со мной на кровать.

На меня же от вида больничной баланды накатила волна тошноты.

– Я не хочу есть, – заявила решительно, поднимаясь