Гипнотизер - Барбара Эвинг

Он говорил на безупречном английском, но с сильным французским акцентом.

— Я поняла вас.

В ее голосе звучало сомнение. Она была обескуражена происходящим, подумав: «Он совершенно не похож на других моих посетителей». Они сидели в тишине, и беспокойство все больше охватывало Корделию. Рилли, находившаяся в соседней комнате, начала играть на флейте.

— О! — воскликнул он.

Его лицо на мгновение осветилось улыбкой.

— Но как я… Чем я могу быть вам полезной? — наконец нарушила тишину Корделия.

— Скажите, не были ли вы в свое время известны под именем мисс Престон? — поинтересовался иностранец.

Она не могла понять, в качестве кого явился к ней этот человек — инспектора или констебля. А может, это кто-то знакомый из ее театрального прошлого? Сердце Корделии колотилось.

— Да, — тихо вымолвила она.

Пожилой господин лишь кивнул в ответ.

— Так я и думал. Я был знаком с вашей тетушкой Хестер. Именно на ней я и хотел жениться.

От удивления Корделия так быстро поднялась, что концы ее шарфов разлетелись в разные стороны. Она медленно подошла к нему и села на кушетку рядом. Ее любимая тетя Хестер никогда ни словом, ни малейшим намеком не обмолвилась о том, что у нее есть поклонник. Все ухажеры принадлежали только Кити, матери Корделии. Она увидела, что ее гость исполнен достоинства и производит впечатление доброго человека.

— Вы просили тетю Хестер выйти за вас замуж? — вымолвила она.

— Да, именно так.

— И?..

— Она ответила: «Спасибо».

Корделия вдруг ощутила, как ее глаза наполняются слезами. «А я-то думала, что у нее никого не было».

— Она сказала, — мягко добавил он, — что не может оставить свою семью.

— Мою мать и меня?

— Да, вы были тогда еще крошкой.

И вдруг Корделию озарило.

— Так это вы тот иностранный джентльмен, который лечил ей ногу, когда она так мучилась от боли? И позже именно вы взялись обучить ее и преподали основы гипноза?

— Да…

— Мистер… Месье… О, простите меня, я даже не знаю вашего имени.

— Меня зовут Александр Роланд. Я прибыл в Англию из Франции довольно давно и очень долго лечил с помощью гипноза у себя на дому — я снимал комнаты в Кеннингтоне.

— Я помню, как она рассказывала о вас и как тепло она о вас отзывалась. Я знаю, кто вы.

— Мое восхищение вашей тетушкой было продиктовано уже тем, что, испытывая сильную физическую боль, она пришла ко мне пешком. Обнаружив ваше объявление, я взял на себя смелость явиться сюда. Потом я увидел вашу табличку и заметил, что вы представляетесь миссис Дюпон. Я хорошо помню мистера Дюпона.

Он не стал больше ничего говорить, но его молчание было красноречивее слов.

— Месье… Месье Роланд, — проговорила Корделия, словно в лихорадке, — вы не можете представить, какое счастье, что вы явились сюда, ведь мне сейчас как никогда нужна ваша помощь. Я была бы вам очень признательна за совет — конечно, я готова заплатить. Наше дело процветает, и, думаю, это не предел наших возможностей. Я полагаю, что мы будем и далее работать столь же успешно. Вы знаете, мне кажется, у меня есть талант, но я не в силах его правильно употребить, поэтому мне и требуется ваша помощь.

— Я тоже об этом думал.

Флейта все играла.

— О, прошу вас, позвольте мне представить вам свою подругу. Рилли! — крикнула она громко, чтобы Рилли могла услышать ее. — Рилли!

Флейта умолкла, резко оборвав звук, и Рилли тут же явилась к ним в форме горничной, держа в руках утюг.

— Святые небеса! — вставая, воскликнул месье Роланд. — Да я же помню этот утюг. Он все еще у вас?

Они заметили, что ему стоило большого труда не рассмеяться.

— Месье Роланд, это моя подруга и ассистентка Рилли Спунс. Рилли, это месье Роланд. Он настоящий гипнотизер. И он раньше знал тетю Хестер.

— О, — вымолвила Рилли, тут же ставя утюг на место. — Прошу прощения, я решила, что у Корделии возникли трудности.

— Мисс Кити Престон оберегала честь сестры, готовая отдать за нее жизнь, — ответил он, с улыбкой обращаясь к ним обеим. — Сестры носили под плащом этот утюг так часто, что не возьмусь и сосчитать. Но могу сказать точно, что они принесли его с собой в первый свой визит ко мне!

— Месье Роланд, если вы настоящий гипнотизер, тогда, может, вы могли бы немного облегчить состояние моей матушки? — спросила Рилли. — Я готова заплатить, сколько скажете, потому что наше дело, похоже, приносит неплохой доход и мы надеемся расширить его. Моя мать совершенно не в себе и обычно никого и ничего не узнает. Однако, вы знаете, Корделия сделала что-то такое, что она на мгновение пришла в себя. Матушка узнала меня! Я бы так хотела, чтобы… — Рилли не могла скрыть боли в голосе, — чтобы она узнала меня.

Его лицо стало задумчивым.

— Гипнотизеры, мадам Спунс, все же не доктора, — мягко произнес он. — Это одно из досадных недоразумений философии гипноза, хотя есть и такие, кто станет утверждать обратное. Ваша матушка действительно страдает потерей памяти?

— Она не узнает меня. Похоже, она совершенно не помнит меня. Так продолжается уже много лет.

— Тогда, мадам, боюсь, что вернуть ей память будет невозможно.

— Но она же узнала меня. Она назвала меня по имени.

Он говорил все так же мягко.

— Это произошло потому, что гипноз может… — Он тщательно подбирал слова. — Облегчить состояние больного, зарядить его на некоторое время энергией, расслабить. Думаю, что гипноз не мог причинить ей вреда, и допускаю, что на минуту она узнала свою дочь. Ваша матушка живет лишь настоящим, не так ли?

— Причем в этом настоящем ей почему-то мешает одежда.

— Да, — вздохнув, произнес месье Роланд. — Мне очень жаль. — Он как будто что-то изучал на полу. — Такое часто случается, и мне трудно судить, почему это происходит. Но если я могу хоть чем-то помочь, буду только рад.

Он с улыбкой поклонился Рилли, а затем медленно повернулся к Корделии.

— Все же я вынужден признать, что леди, практикующая гипноз, — очень необычное явление. Говорят, что только у мужчин достает на это сил. Хестер была неординарной женщиной. Ваше объявление возбудило мое любопытство, мне захотелось непременно узнать, обладаете ли вы даром своей тетушки. Люди, которые притворяются, будто обладают способностями к гипнозу, на самом деле очень сильно компрометируют философию гипноза. Я уверен, что гипноз — не та сфера, которая допускает к себе легкомысленное отношение.

Корделия быстро опустила глаза.

— Именно об этом я и говорю, — сказала она. — Я думаю, что у меня есть к этому способности. Однако мне не понятна суть гипноза. И я не могу контролировать свои способности.