Танго смертельной любви - Александра Миронова

У него она была лишь раз, упросила показать картины. Он с изысканной вежливостью провел экскурсию, но не предложил ей остаться, четко дав понять, что его дом — это его дом и местоимение «их» здесь никогда не найдет себе места.

Мария и сама не знала, на что надеялась. Что он привыкнет, что выбора у него все равно тут нет, что наконец поймет — она самая лучшая и будет предана ему, как Бонифаций хозяйке? Она и сама не могла точно сформулировать. Единственное, что Мария знала наверняка — Альберт ее не любит. Но она мирилась с этим, ведь, кроме художника, на нее все равно никто не обращал внимания. Пускай будет хотя бы так.

Сидящий перед ней парень был другим. Разумом она понимала, что он опасен, он преступник, на его счету сотни и тысячи загубленных жизней, что он не мужчина, он тварь, но сердце билось, как рыба в силках. Невозможно было противиться этому мелодичному низкому голосу, взгляду, который снимал одежду, ласкал тело, проникал в клетки и отдавался звоном тысячи колоколов в голове. Она сразу же стала еще более неловкой и неуклюжей.

— Послушайте, я ищу Альберта. — Она снова безнадежно попыталась установить контроль над ситуацией.

— Его здесь нет, — мягко ответил Коротышка. — Девушка, милая, как вас зовут?

— Ма… Мария.

— Мария. Надо же, так звали мою покойную маму. — Девушка вспыхнула, и Коротышка мысленно поставил себе плюсик — история про маму, которую, конечно же, никогда не звали Марией, упала на благодатную почву.

— Правда? — с легким недоверием спросила она.

— Правда, — уверенно, отвергая малейшее сомнение, кивнул Коротышка. — Так вот, Мария, мне нужна ваша помощь. — Красавец смотрел еще жалобней, чем Бонифаций, выпрашивающий очередную порцию корма.

— Какая? Я не собираюсь помогать беглому преступнику! Я вообще вас сдам, — храбро заявила девушка, на всякий случай делая шаг назад. А вдруг он все придумал с ногой? Она бросила взгляд на столик, на который он ее положил. Некогда бывшее белым, полотенце пропиталось кровью, нога распухла, это было видно невооруженным глазом. Нет, про ногу он не соврал. — И вообще, в тюрьме вам помогут!

Коротышка горько усмехнулся.

— Конечно. Единственное, чем они будут обеспокоены, — это мое самочувствие. Вы когда-нибудь были в этой тюрьме?

— Я там работаю, — приосанилась Мария, придавая себе важный вид.

— Кем? Я вас ни разу не видел, иначе бы запомнил. — Коротышка уже понял, что с этой девушкой сработают даже древние банальности. Мужским вниманием она явно не была избалована. Это чувствовалось по ее осанке, резким движениям рук, переминанию с ноги на ногу, наклоненной вбок голове и юбке, которую она постоянно теребила, не отдавая себе в этом отчета.

— Я… Я секретарь начальника.

— Ого, — искренне восхитился Коротышка.

Мария кивнула и судорожно сглотнула. По-хорошему, ей надо было бежать отсюда как можно быстрее, возвращаться в тюрьму, поднимать тревогу, вызывать полицию, но что-то ее останавливало.

— Тогда вы должны знать, что никто не будет мне помогать. В лучшем случае я останусь без ноги, в худшем умру от заражения крови. Разве не так?

Мария не нашла в себе силы спорить. Все так. Сегодня они отпустили умирать туберкулезника. Он заразился в тюрьме, все об этом знали, но ничего не сделали. Просто перевели его в одиночную камеру, чтобы предотвратить эпидемию. А сейчас, когда ему осталось всего несколько дней, решили перевести в лазарет, чтобы не портить отчетность. Но ведь эти люди заслужили такое отношение, ведь правда?

— Вы преступник, — повторила она, словно мантру. За казенными словами и избитыми выражениями прятаться проще простого. Ведь не может же столько людей ошибаться? Действительно невиновные не попадают в тюрьму.

— Возможно. — Коротышка кивнул. — Но мое единственное преступление — это любовь.

Альберт, слушающий этот фарс вместе с Эльзой, закатил глаза и фыркнул сквозь скотч. Та бросила на него убийственный взгляд, хотя сама с трудом удерживалась от хохота. Молодец Коротышка, как же в роль вошел! На краткий миг закралось сомнение, что Мария не такая дура, чтобы на это купиться, но она тут же его прогнала. Дура, да еще какая. Столько времени потратить на человека, которому она совершенно не нужна. Это было ясно по реакции Альберта. Если бы он действительно любил девушку, то не стал бы спокойно сидеть в подвале и устраивать дурацкую клоунаду с закатыванием глаз, когда любимая оказалась тет-а-тет с опасным преступником. Так что она вполне может проглотить и моноспектакль Коротышки.

— В каком смысле «любовь — это преступление»? — Первый же заброшенный крючок оказался удачным. Мария была заинтригована.

— В прямом. Я пошел в тюрьму вместо любимой, — пояснил Коротышка.

— Что? Вы хотите сказать, что ваша девушка занималась торговлей наркотиками? — В голосе Марии послышалась насмешка. Она считала себя достаточно опытным человеком в мире криминала, но никогда раньше не слышала, чтобы женщины торговали наркотиками. Курьерами были, да, но поневоле. Всего лишь исполнители, а не организаторы. Они не могли стоять за этой чудовищной грязью, это же женщины! Они ведь понимали, что на месте покупающего смертельную дозу всегда чей-то ребенок. Нет, решительно невозможно.

— Нет, она не занималась. — Коротышка покачал головой. — Она просто придумала новый наркотик. Она очень умная. А когда полиция вышла на нее и мы поняли, что со дня на день ее могут арестовать и посадить, я взял вину на себя, защитив ее.

Наступило молчание. Даже Альберт перестал изображать бесталанного мима и с интересом разглядывал сидящую перед ним девушку. Чуть приподнял брови в немом вопросе, но Эльза его проигнорировала. Она вся собралась, превратилась в слух. Этот момент должен был стать переломным в разговоре Коротышки с Марией. После чего станет ясно, какая из чаш весов перевесит.

Пауза. Чертова пауза, длившаяся слишком долго. Мария замерла, став похожей на корягу, с которой давно облетели все листья. Коротышка смотрел на нее, не сводя глаз, но затем отвел взгляд, чтобы дать ей возможность подумать и сосредоточиться.

— Как вам удалось сбежать? — наконец выдавила из себя Мария, и Эльза выдохнула с облегчением. Она поверила! Поверила! Теперь Коротышка спасен!

— Деньги решают все. — Он пожал плечами. — Я очень богат. И я щедро вас отблагодарю, если вы сможете достать лекарства — мне нужно жаропонижающее, антибиотики, что-то дезинфицирующее и стерильные бинты. Я прошу вас, пожалуйста. Возьмите деньги, они в боковом кармане рюкзака.

Он кивнул на рюкзак, стоявший возле двери. Снова пауза. Эльза замерла, Альберт не сводил с нее пристального взгляда, и та почувствовала, что начинает нервничать.

— Нет, не нужно. Я… куплю, а потом рассчитаемся, — поддалась Мария и отступила к двери, собираясь уйти.

Она боялась не выдержать напряженного разговора. Слишком много информации и событий. Скудная жизнь не научила ее реагировать быстро и оценивать ситуацию здраво. Ей нужно было побыть одной, чтобы прийти в себя и все обдумать. Иначе еще несколько минут — и она сделает все, о чем попросит Коротышка. Один неверный шаг — и она станет пособницей преступника! А может быть, человеком, поймавшим беглого каторжника. И тогда о ней напишут в газете, ее родные безмерно удивятся и поймут, что были к ней несправедливы. А Альберт станет гордиться. Решительным шагом Мария подошла к двери, распахнула ее настежь и вышла.