Лес пропавших дев - Джун Хёр

необъяснимый страх. Она не боялась, что ее похитят. Хотя я думаю, что не так уж необъясним этот страх.

– Что вы имеете в виду?

– Мою дочь тоже однажды чуть не похитили. Мы не говорим на эту тему.

Я подняла на него удивленный взгляд, но заставила себя потупиться. Как я ни была сбита с толку, я помнила о приличиях. Нельзя смотреть старшим прямо в глаза.

– Я построил для нее отдельный дом, поместье Ёнхадан. Надеялся, что вдали от тревог, в тишине и спокойствии ей станет лучше. Если она не поправится, то не сможет стать наследной принцессой, а этого она хочет больше всего на свете. Так что прошу тебя сохранить в тайне то, что ты сейчас услышала.

– Конечно, – пообещала я.

– Как видишь, я много думал о том, что за незнакомец прячется под маской и зачем он похищает девушек. И хотя связь шаманки с Сохён выглядит подозрительной, ей незачем похищать девушек. Для чего ей это? Да и сил у нее не хватило бы.

На этот вопрос ответить я не могла, но мне вдруг вспомнилось, что Сохён-Ынсук не была уроженкой деревни Новон. Она приехала сюда несколько лет назад. Если шаманка Ногён была ее матерью, значит, и она не местная.

– А давно шаманка Ногён живет в Новоне?

– Она появилась в деревне семь… восемь лет назад. Сказала, что боги призвали ее сюда.

Всего семь или восемь лет назад… Значит, она могла оказаться кем угодно, никто же не знал, кто она на самом деле. Преступница, убийца… Может быть, тот, кто прятался за белой маской, был человеком из ее прошлой жизни? Может, она знала его до того, как поселилась в Новоне?

Старейшина Мун обернулся ко мне.

– Чего бы тебе хотелось больше всего на свете?

Я удивленно заморгала.

– Что?

– У каждого человека есть сокровенное желание. Какое твое?

– Отец, – прошептала я. – Увидеть его снова.

Старейшина помолчал, потом осторожно спросил:

– А если он умер?

Я ответила без запинки:

– Тогда я бы устроила ему достойные похороны.

– Что ж, – вздохнул мой собеседник, – мало найдется в нашем королевстве таких преданных дочерей, как ты.

Я смутилась, мне было неловко и одновременно очень радостно. Даже уши горели.

– А у вас есть сокровенное желание?

Старейшина нахмурился, а потом ответил:

– В тот день, когда чуть не похитили мою дочь, я понял, что моя власть лишь иллюзия. Тяжело чувствовать свою беспомощность. Думаю, ты меня понимаешь. – Он посмотрел на меня внимательно, а потом добавил: – Ладно, подожду еще неделю, не стану писать твоей тете. Но не больше недели, ты поняла меня? Постарайся уж успеть за это время. Через неделю, даже если ты не найдешь своего отца, тебе придется вернуться на материк.

Я не сразу зашла в дом после того, как старейшина ушел. Мне нужно было обдумать, как действовать дальше. Потом я вернулась в свою комнату и охнула от неожиданности: у низкого стола сидела сестра.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я.

– Тебя жду, – ответила сестра.

Она вытащила из рукава свиток бумаги ханджи, положила его на стол и придавила уголки камнями, чтобы свиток не свернулся обратно.

– Смотри.

Я села напротив нее.

– Что за карта?

– Я хотела сказать тебе еще вчера, но ты казалась такой напуганной, что я решила подождать немного, дать тебе отдохнуть.

– Ладно, – кивнула я и почувствовала вдруг невыносимую усталость. Я снова целую ночь провела без сна. – Что ты хотела сказать мне?

– Он нашел ее.

Я тяжело вздохнула.

– Кто кого нашел?

– Отец, – ответила Мэволь, и я вздрогнула так, будто она плеснула мне в лицо ледяной водой. – Он нанял торговца Ри, чтобы тот помог ему найти Поксун. Торговец потратил на поиски больше недели, обратился за помощью к другим торговцам и в конце концов нашел ее.

Я едва дышала, ловила каждое слово Мэволь.

– Отец заплатил ему кругленькую сумму, чтобы он никому об этом не рассказывал. Это мне ученый Ю сказал, когда я прибежала на постоялый двор в поисках старейшины Муна.

– Подожди, – мне показалось, что я ослышалась, – ученый Ю, пьяница?

– Да, он видел их вместе, отца и торговца Ри, они о чем-то шептались. Ему стало любопытно, и он напоил торговца, чтобы выведать у него тайну. Ри быстро раскололся и рассказал, что Поксун живет недалеко от водопада Чонбан.

– Это в Согвипхо, – прошептала я.

Мэволь кивнула.

– Ю и не догадывался, что это важно, пока мы не начали расспрашивать о Поксун. Он нарисовал эту карту.

Я взглянула на карту. Ее создатель не обладал талантами живописца, но все же легко было представить предстоящий нам маршрут. Холмы орымы, деревья, мощные склоны, на которых пасутся дикие пони, лавовые пещеры с потайными, скрытыми от праздного взгляда входами, трава, пригибающаяся от ветра… По этому пути шел когда-то мой отец. Я отбросила камни, сдерживавшие уголки карты, свернула ее и поднялась на ноги.

– Куда мы теперь? – спросила Мэволь.

– Мы?

– Да, мы.

– Искать Поксун.

Глава одиннадцатая

Холодный ветер бил в лицо. Вдвоем с сестрой мы скакали вперед. Маршрут выверили по карте. Мэволь была одета как шаманка: в длинное белое одеяние с ярко-красным поясом. Лицо она прятала в тени белой конусообразной шляпы. Она захватила с собой специальный веер и трещалку-погремушку, какие шаманы обычно используют, чтобы вызывать духов.

– Вдруг нам придется призывать богов, – объяснила она мне, а потом тихо добавила: – И пусть все нас боятся, со мной шутки плохи.

Что до меня, то я постаралась придать себе кроткий вид: облачилась в ханбок, а голову прикрыла чанготом в надежде, что правила приличия и обычная вежливость помогут мне разведывать тайны и раскрывать секреты.

Мы ехали вот уже несколько часов, и ни одной живой души не попалось нам по пути. Не у кого было спросить дорогу, только ветер сопровождал нас. Настырный ветер гнал по небу облака, пригибал траву к земле и пихал нас в спину, будто хотел, чтобы мы поскорей добрались до цели путешествия.

Карта билась и трепыхалась у меня в руках, я вглядывалась в нее, пыталась понять, где мы находимся, в какую сторону ехать. Пейзаж вокруг казался скучным и однообразным. И вдруг я заметила высокий холм, древний потухший вулкан, ныне покрытый густой травой, кустарниками и деревьями. Я поскакала прямо к этому холму, вверх, на его вершину.

– Куда ты? – окликнула меня Мэволь.

Но я ей не ответила.

«Сколько ни вглядывайся в кусты и деревья рядом с тобой, – говорил мне отец, – никогда не поймешь, как найти верный путь».

Отцу много