Его ученица - Юлия Оайдер

Наши взгляды все же пересекаются и я демонстративно беру бокал с вином и делаю очередной глоток. Виноградный терпкий вкус пробуждает последние нервные окончания от спячки и обжигает горло, придавая мне невиданной смелости.

— Здоровье оно не только физическое, — чуть наклоняю голову на бок и слегка улыбаюсь. — Вы требовали от меня чуть ли не полноценную медицинскую карту, но психолога и психиатра там не было. Как знать, вдруг вы берете в жены психопатку и истеричку… Или же вы планировали просто продать меня на органы, чтобы отбить вложенные в мою покупку деньги? Интересно, насколько я…

Сидящая рядом мама больно пинает меня под столом по ноге и переключает внимание мужчины на жаркое. Вот только удается это у нее плохо. Взгляд Вайса все так же прикован ко мне, а губы кривятся в ухмылке.

Чему он радуется?!

До конца ужина мне больше не позволяют сказать ни слова. Может быть оно и к лучшему, я не успею вырыть себе яму поглубже.

— Завтра ночью мы с вами на моем самолете отправимся в Штаты, можете упаковывать чемодан на несколько дней, — говорит мне Стейси, когда мы провожаем его. — Всего доброго, мисс Стивенс. Надеюсь познакомиться с вами поближе, когда вы будете трезвы, во время нашего маленького уикэнда.

Как только мужчина и его охрана покидают дом, на душе становится легче, а вот голова начинает странно гудеть. Похоже, что я и правда опьянела. Разве возможно, с двух-то бокалов?

Поднимаюсь к себе в комнату, переодеваюсь, принимаю душ и уже ощущаю себя чуть более живой, похоже алкоголь постепенно выветривается.

Собираюсь лечь спать, как вдруг слышу хлопок входной двери и голос отца:

— Где эта неблагодарная дрянь?!

Перестаю дышать и прислушиваюсь к тяжелым шагам по лестнице. Спустя пару секунд, дверь в мою спальню распахивается, едва не слетев с петель, и в комнату входит отец. Он направляется прямо ко мне и я не успеваю опомниться, как он замахивается и бьет меня по лицу. От неожиданно звонкой пощечины, я оседаю на пол, испуганно глядя в озверевшее лицо отца.

Он впервые поднял на меня руку. Впервые… Я перешла грань. Я вывела его из себя.

— Держи свой поганый язык за зубами! — рычит он, сжимая кулаки. Вижу за его спиной мамин силуэт, но она даже подойти ко мне боится. — Ты хочешь потерять все?! Хочешь остаться ни с чем?! Я даю тебе будущее, безбедное и счастливое, а ты плюешь мне в лицо!

Перед глазами все плывет от слез, но я держусь, сжав зубы до боли. Прижимаю ладонь к ноющей щеке и чувствую привкус крови в уголке губ — похоже отец обручальным кольцом оставил мне ссадину.

— Ты поняла меня?! — кричит он. — Все испортишь, я выкину тебя на хрен отсюда! Мне не нужен бесполезный балласт, только и умеющий тратить мои деньги! Поняла?!

— Поняла, — хрипло отвечаю я.

Отец хочет сказать что-то еще, но, злобно зыркнув, разворачивается и уходит. Смотрю на маму, ожидая увидеть хотя бы капельку поддержки, но в ее глазах пусто. Она лишь качает головой и, перед тем как покинуть мою комнату, произносит:

— Ты сама виновата, Элли…

Как только раздается щелчок двери, я закрываю глаза и позволяю слезам течь по моим щекам. Тихо скулю, все так же сидя на полу, жалею себя, ведь больше некому. Некому, черт возьми! У меня есть только я. И только я могу себе помочь… Но могу ли?

Спустя час, а может быть два, весь дом затихает и я перебираюсь на постель. Обнимаю подушку, все еще судорожно всхлипывая и глядя в пустоту. На тумбочке вибрирует телефон, но даже ума не приложу, кому и зачем нужна в столь поздний час.

Беру смартфон и открываю полученное сообщение, не веря своим глазам. Оно от Алексея! Внутри сообщения находится лишь фото моего дома и короткий вопрос: "Это твой?".

Сердце заходится от волнения и я пишу:

"Да, а что случилось?"

Можешь выйти?

Мы можем поговорить?

Смотрю на сообщение и не знаю что ответить. А нужно ли отвечать?

Быстро вскакиваю с постели и натягиваю на себя толстовку, спортивные штаны и кроссовки. Открываю окно и проверяю, не сгнил ли окончательно деревянный уступок за эти пять лет, что я не пользовалась своим тайным лазом. К счастью, он цел. Мне удается проскользнуть мимо охраны и перелезть по ветвистому дереву через забор.

Включаю телефон и собираюсь позвонить Леднику, но слышу неподалеку шаги и иду на звук.

Мужчина стоит рядом со своей машиной и смотрит в экран телефона. Видимо, он ждал от меня какого-нибудь ответа.

— Я здесь, — подаю голос я и Ледник поворачивается ко мне.

— Спасибо что пришла, — говорит он. — Я вспомнил твой дом и не мог уснуть, пока не проясню картинку окончательно. Если бы ты не ответила, я бы просто уехал, но раз уж у тебя тоже бессонница…

Замираю, остановившись в свете фар его пикапа, и вижу, как меняются эмоции Алексея. Не сразу понимаю истоки подобной реакции, но как только он подходит ближе и всматривается в мое лицо, я догадываюсь.

— Кто? — грубо спрашивает Ледник, кивая на мою щеку.

Глаза предательски покрывает пелена слез и я перевожу дыхание, чтобы не заплакать. Почему-то сейчас, когда этот мужчина с таким неподдельным беспокойством на меня смотрит, мне хочется сделать именно это — разрыдаться. Но мне нельзя. В моем сердце и так предостаточно жалости к себе, не хватало еще, чтобы и он жалел меня.

— Кто? — повторяет вопрос Алексей.

Подходит совсем близко, смотрит в глаза и подносит руку к моему лицу. Поворачивает мою голову чуть в сторону, так, чтобы в свете фар можно было разглядеть повреждение. Не сопротивляюсь, стою как вкопанная и лишь рвано дышу.

— Золушка, я жду ответа, — сурово произносит он. — Кто тебя ударил? Тебя нашел Артур?

— Нет! — испуганно перевожу взгляд на мужчину. — А должен был?

— Не знаю, — смутившись, Ледник убирает руку от моего лица. — У тебя, скорее всего, будет кровоподтек на губе. Били сильно. Кто?

— Это