Монеты - свидетели прошлого - Герман Алексеевич Фёдоров-Давыдов

монетах Карла Великого - надутое лицо с волевым подбородком, что-то властно-жестокое в прямом носе и в глазах. Но ничего портретного нельзя найти в более ранних монетных изображениях Дагоберта или в более поздних - Альфреда Великого или Генриха III, королей Англии. Средневековье не знало реалистического портрета. Его вновь, после римлян, открыло Возрождение. Вот дукат испанского короля Фердинанда II, прозванного Католическим. Это реалистический портрет конца XV - начала XVI века, перенесенный на монету. Немного более смазанный и потертый, чем на медалях - из-за массовости чеканки и бесчисленных переходов из рук в руки - он тем не менее достаточно четок, чтобы показать сумрачный и жестокий характер этого короля.

В XVI - XVII веках в эпоху барокко монеты несут все черты этого торжественного и патетического стиля - усложненный рисунок, вычурные контуры изображений, парадные сложные гербы, украшенные всеми цветами средневековой эмблематики.

На больших памятных монетах XVII века в два или четыре талера изображали и колесницы с крылатыми конями под солнцем, бросающим из-за туч лучи-стрелы, и надгробия герцогов и королей - как будто бы все это взято из какой-нибудь пышной барочной церкви. Таков, например, двойной талер 1634 года, выбитый по случаю смерти шведского короля Густава-Адольфа. А вот «Венерин талер» - любопытная монета, выпущенная в 1622 году в Магдебурге: с одной ее стороны - основатель города Отгон I, император Германии X века, в доспехах, стилизованных под старину, больше всего напоминающих убранство рыцаря на парадном турнире. На обороте этой монеты - повозка, в которой стоят Венера и три обнаженные грации. Повозку влекут два голубя и два лебедя, под ними надпись на старонемецком языке: «Венера, нежная языческая богиня, здесь почитаема была в своей наготе. Нынче, хвала господу, здесь посеяно слово божие». Все это на фоне пейзажа с городскими стенами на отдаленном холме. На многочисленных и разнообразных талерах Германии XV - XVII веков портреты занимают весь монетный кружок - сочные, выразительные, они с трудом умещаются в рамке круговой надписи. Им в ней тесно, этим владетельным Фальстафам мелких германских земель - то пузатым, то с бородавчатыми носами, с жирными отвислыми подбородками, в буклях, париках, латах, камзолах, дворцовых кафтанах, героических мантиях или охотничьих костюмах.

Портрет Фердинанда II Католического (увеличено).

Показан сумрачный и жестокий характер этого государя - первого фактического короля объединенной Испании, учредившего инквизицию и изгнавшего мавров.

Франция XVIII века: разукрашенные маркизы в напудренных прическах-башнях, на высоких каблуках изящно скользят по дворцовым паркетам, отражаясь в огромных зеркалах. А вот ее монеты: луидоры и экю с портретами Людовиков - в богатых одеяниях, с кольцами завитых локонов, с породистыми гордыми изнеженными лицами, с шеями, созданными для гильотины. Их холеные профили свободно располагаются художником на фоне блестящего металла, широко обведенного кругом изящной и аккуратной надписью. Эти монеты прекрасно отражают, вслед за «большим искусством», наступивший после барокко стиль рококо -изысканный и утонченный стиль этих дворцов, этого короля-солнца, который не замечает или не хочет замечать, что на его дворец, на его вельмож, на него самого устремлены из темноты чьи-то злобные, изможденные, завистливые, а порой грозные глаза.

Монеты - произведения искусства, и они проходят основные этапы его развития, главные его стили. Но есть и другой аспект этого вопроса, этого сопоставления: монеты - искусство. Еще во времена античности на монетах помещали знаменитые скульптуры, архитектурные памятники. Это снова стали делать во времена Возрождения, добавив к числу оригиналов живописные полотна. На медали Федериго да Монтефельтро повторен знаменитый портрет этого урбинского герцога кисти Пьеро делла Франческо - незабываемый контур лица с изломанной у переносицы линией носа. Нет только пейзажа, и красный кафтан заменен латами с изображениями кентавров.

На английских золотых монетах Генриха VII помещен его профильный портрет, впрочем, мало выразительный. Настолько невыразительный, что следующему королю Генриху VIII было безразлично, его ли портрет на монетах или отца, и он использовал старые штемпеля, только мастера дополнительно вырезали еще одну палочку к цифре VII на круговой легенде. Так было в первом десятилетии XVI века. А примерно через 30 лет на серебряных монетах - тестонах - появляется тот же король, Генрих VIII, рисованный не кем-нибудь, а самим Гольбейном Младшим. Этот портрет был или создан самим художником специально для монет, или же был скопирован с его живописных портретов. Особенно похожа на монетный портрет миниатюра Гольбейна, заказанная для очередной жены этого короля - Анны Клевской в 1539 году.

В эпоху позднего Возрождения и барокко возникает еще одна связь монет и искусства. Сами монеты попадают на полотна художников. Например, тициановские «Денарий кесаря», «Даная», где золотой луч Зевса показан как дождь золотых, или портрет Якова Страда-венецианца. Страда - человек Возрождения; на портрете он держит античную статуэтку, перед ним на столе письмо и 6 монет, сзади - полка с книгами. Книги, статуэтка, древние монеты - все это художественно-антикварная обстановка жизни интеллектуалов-гуманистов той эпохи.

Есть монеты на жанровых полотнах XVI века. На немецких портретах купцов появляются иногда монеты как знак профессии, но это обычно второстепенная непроработанная деталь. В XVI веке в Нидерландах был распространен сюжет, на который писали картины многие мастера, - лавка менялы. На них главный герой - талеры. Художники изображали самого менялу с весами и набором разновесов, его жену, а на столе перед ними - кучу монет. Другой частый сюжет - сборщик налогов с женой. Специально приоткрывает живописец шкатулку, стоящую на столе, чтобы показать, что там внутри - монеты. Они поблескивают своими золотыми ободками, выписаны любовно, тщательно. Как все мирно и чисто, и аккуратно на этих картинах: и жена в белоснежной накрахмаленной накидке, и сам хозяин, добропорядочный и чистый, все овеяно такой бюргерской упорядоченностью и мещанской добродетелью, что приходят на ум заповеди бережливости и скопидомства, проповедуемые идеологами раннего капитализма. В Голландии - стране бурного развития торговли и буржуазных отношений - они приобрели характер почти религиозных добродетелей.

Еще в XV веке флорентинец Альберти писал книги об управлении семьей. Рациональное ведение хозяйства, экономия во всем, и прежде всего бережная трата времени, - святая хозяйственность, святая умеренность, святая бережливость - все противоположно расточительности сеньора.

Француз Этьен в XVI веке составил такие правила безукоризненного поведения буржуа: быть хорошим хозяином, не развлекаться охотой, пирами, приемами гостей или хождением в гости, а на досуге размышлять о полезном. Не давать расходам превысить доходы и заботиться о распределении времени. Думать о прибыльности и долговечности вещей и предприятий больше,