Монеты - свидетели прошлого - Герман Алексеевич Фёдоров-Давыдов

тут же запечатлено на монете Нерона: храм Януса, закрытый массивными окованными дверьми, и надпись «Принеся мир на суше и море, закрыл храм Януса».

Во II - III веках Рим потерпел ряд неудач на Востоке, где ослабевшая в то время, уже раздробленная Парфия уступила место новому Ирану, Ирану царей из династии Сасанидов. Эти цари объявили себя преемниками древних великих Ахеменидов, создавших когда-то мировую державу. Сасаниды способствовали объединению Ирана.

Теперь в Иране во всем чувствовалась тяжелая рука восточных деспотов. Особенно в грандиозных рельефах со сценами передачи верховным богом Ахурамаздой власти шахиншахам: два всадника, боги царь, тяжелой поступью своих гигантских коней попирая врагов, окруженные придворными и вельможами, торжественно съезжаются друге другом. Бог передает царю венец власти. Были рельефы со сценами триумфов и победоносных дворцовых охот на львов. Величие шаха превозносилось в хвастливых надписях, в которых строго соблюдалась титулатура.

Феодальные раннесредневековые государства Европы возникали на развалинах Западноримской империи как отдельные аморфные королевства варваров-победителей. Византийская средневековая империя была медленным «переживанием» Восточной Римской империи и постепенным превращением ее в феодальное общество, там сохранялись старые города, ремесла, столица и государственность. Сасанидский Иран был мощной средневековой централизованной державой, с единой династией, провозгласившей националистическо-монархические лозунги. Это была восточная деспотия, перенесенная в условия средневекового развития, в эпоху раннего феодализма. Монеты Сасанидов прекрасно отразили эту особенность государства, которое было антиподом как позднему западному Риму, так и вестготской и остготской, меровингской и лангобардской Европе.

В зарубежных музеях имеется около четырех тысяч монет Сасанидов. В музеях Москвы и Ленинграда их хранится еще несколько тысяч. Какой огромный отдел мировой нумизматики составляют эти монеты, как много их было выпущено за четыре с четвертью века правления этой династии!

Есть золотые, есть бронзовые, но главную долю составляют серебряные монеты. Названия - персидские и античные, греко-латинские: дахкан, или динар, для золота, дирам-драхма для серебра. Динар по весу равен римскому ауреусу III - IV веков. Серебряные монеты вначале чеканили по местным стандартам, но вскоре перешли на весовую норму аттической драхмы. Еще был данг, или даник (зерно), для обозначения 1/б части драхмы. На лицевой стороне сасанидских монет изображали «официальный портрет» шахиншаха, иногда с наследником престола, а в ином случае - с наследником и женой царя. Профили верховного царя и его жены повернуты вправо, наследника - влево. Идея и композиция группового портрета взяты с римских монет. Но там не было такой строгости в отношении поворота голов. А здесь царь глядит всегда вправо, наследник всегда влево - на протяжении почти полтысячи лет! Исключения только на золотых, подарочных монетах, очень редких: там правитель изображен и стоя и анфас. Строгое единообразие в повороте головы говорит о том, что ему придавалось большое значение. Это результат неукоснительного соблюдения местничества. Где сидит человек во время приема за парадным столом? Ведь это так важно для его положения в обществе! Когда-то из-за этого разгорались кровные обиды. За столом восточных владык гостей рассаживали так, что старшие чином и знатностью помещались правее младших, и, чтобы выслушать подобострастный шепот более младшего по пиршественному столу соседа, нужно было повернуть голову влево, а чтобы почтительно внимать речи старшего соседа, следовало повернуть голову вправо. В Турции этот обычай сохранялся кое-где до XX века.

Так и на сасанидских монетах. Царь поворачивает голову влево (для того, кто смотрит на монету, - вправо), а вассал царя - вправо (для зрителя - влево).

В круговой легенде - имя и титул. На оборотной стороне - алтарь огня в виде колонны с языками пламени над ней (табл. XI). Это алтарь из династического храма Сасанидов, возможно, персональный храм очередного шаха, где происходила его коронация. По одну сторону алтаря стоит божество, т. е. верховный благой бог Ахура-мазда, иногда Митра - старинный бог Солнца у иранцев или Анахит - богиня воды, плодородия. По другую - сам шахиншах. В Бишапуре раскопан такой храм с коронационным залом, где стоял алтарь огня, а по бокам его колонны, на одной, видимо, была статуя царя Шапура I, на другой, наверное, статуя Ахурамазды.

На ранних сасанидских монетах фигуры царя и божества ясно видны и отчетливо распознаются. Позднее их стали изображать условно и схематично. Но сцена всегда одна и та же - как это непохоже на разнообразие римских монетных типов! Однако самое яркое и глубокое различие - в портрете. На римских монетах портрет императора ярко индивидуален: цезарю как некогда эллинистическим царям, нужно было как бы самому присутствовать на монете, как бы воплощаться на ней со всеми характерными, часто уродливыми особенностями своей внешности. Важно было, что он, цезарь, правит, поэтому и изображен на монете именно он, его личность, его натура. Византийский портрет на монетах утратил этот натурализм, он был задавлен схематизмом и условностью христианского искусства. На солидах и милиарисиях мы видим не самого царя, а как бы его обозначение - в пышных одеждах, величественное, но не живое и не индивидуальное.

На сасанидских монетах представлен в полном смысле этого слова «официальный» портрет - все шахиншахи с одинаковыми примерно чертами и выражением лица, суровые и сильные. Каждому традиционно предъявлялось категорическое требование не иметь физических недостатков. Его слабость или уродство могли вызвать несчастья всей страны.

Различаются правители больше всего, пожалуй, бородами: то длинные «ассирийские», то короткие бородки. Отличаются у них также короны и знаки власти, да еще имеются некоторые нюансы титула. «Официальный» портрет был и на рельефах, только там кроме шахиншаха есть еще придворные и вельможи, но они тоже различаются не лицами, а шапками - кулохами и значками - эмблемами власти на них. Точная передача этих знаков - главное, что требуется от художника. Вся сцена трафаретна, сюжетов немного и все они точно определены, лица все одинаковы, все выражают одно и то же - полное отсутствие личности, т. е. ничего не выражают. Нет людей, а есть только бог, только шах, только государство и «табель о рангах».

А на шахе - роскошные одежды и самое важное - его корона.

«Тиара его из золота, украшенная яхонтами и окаймлена рядом жемчужин, которые блестели на волосах, смешивая свои лучи с прекрасным сиянием изумрудов, так что взгляд был поражен ненасытным удивлением», - писал византийский писатель VII века Феофилакт о сасанидском царе Ормузде IV.

Основное внимание на монетах было обращено на символы власти, и прежде всего на корону, а они иногда у одного царя менялись несколько раз. Чеканили в различных центрах, но всюду выпуски монет одинаковые, точно копирующие одни и те же