Счастливая девочка растет - Нина Шнирман

— Деточка, все кондитерские изделия, ну практически все, едят холодными! Через полчаса, ну через сорок минут, когда печенья остынут, они будут очень вкусные!

Прихожу на кухню через сорок минут — печенья остыли, пробую — не противно, но и не очень вкусно, жирные какие-то! Наверное, масла положила больше, чем нужно! Но всё-таки есть можно — не дрянь!

— Бабуся, — прошу, — надо какую-нибудь коробочку — всё туда аккуратно положу, ленточкой завяжем, и перед самым отъездом дам родителям.

— У меня есть такая коробочка! — радуется Бабушка. — Она в этом шкафчике.

Я очень люблю «этот шкафчик» — в сорок третьем году, когда я пошла в первый класс, меня невозможно было разбудить в школу. Бабуся заворачивала меня, спящую, в ватное одеяло, которое она сначала грела над газом, приносила на кухню, сажала на этот стол, и я сидела на столе между шкафчиком и стеной. Потом она кормила меня с ложки завтраком — я всё равно не просыпалась… но ела. Потом она меня одевала — тут я иногда просыпалась. Окончательно я обычно просыпалась, когда Бабуся надевала на меня пальто.

Но однажды был такой случай. Я сплю и слышу голос: «Деточка, просыпайся! Просыпайся!» И меня трясут. Я открываю глаза и вижу, что я стою в прихожей, в валенках, зимнем пальто и шапке, и за шапку меня трясёт Бабуся и говорит настойчиво: «Деточка, просыпайся!»

Я так удивилась, что стою в прихожей одетая… что сразу проснулась!

С Мамочкой недавно об этом говорили — только Бабуся могла такое сделать!

А сейчас Бабуся открывает дверцу шкафчика… и вдруг в кухню входит Папа и спрашивает:

— Чем так вкусно пахнет?

Я очень расстроилась — ну я же хотела коробочку с печеньем им дать перед отъездом, это был бы сюрприз! А теперь что?

— Пап, — говорю, — я хотела сделать вам сюрприз к отъезду — испекла овсяное печенье, и сейчас мы с Бабусей хотели его в коробку положить, а тут вдруг ты приходишь!

— Мартышка, ты сама печенье испекла? — У Папы какой-то странный, очень мне непонятный голос.

— Сама! — говорю и думаю: а что тут такого?

— Я только уже готовое из плиты вынимала! — добавляет Бабушка.

— А можно попробовать? — И Папа смущённо улыбается.

— Конечно можно! — радуюсь я.

Папа берёт одно небольшое печенье, ест, немножко думает, потом говорит:

— Вкусно, Мартышка! Очень вкусно! Спасибо за сюрприз! — И уходит.

— Я говорила, что будет вкусно, — смеётся Бабушка, — а ты волновалась!

Она вынимает из шкафчика коробку для печенья, мы аккуратно там его раскладываем, остаётся два печенья. Я радуюсь, сейчас Мамочке снесу попробовать. Но вдруг прямо вздрогнула — про Бабусю-то я забыла! Протягиваю ей одно печенье, а Бабуся говорит:

— Спасибо, деточка! Снеси Мамочке, я овсяное не очень люблю!

Родители вернулись из Кисловодска такие счастливые, такие загорелые, и Мамочка прибавила пять килограмм — врач сказал ей, что она молодец. Сначала она там две недели спала, а потом вдруг «выспалась» и пришла на завтрак в столовую, и все сразу набросились на Папу: «Георгий Львович, а где вы прятали вашу очаровательную жену?» Папа очень много потом Мамочку фотографировал и назвал её Гвоздь Кавказа — она всегда становится около самой пропасти!

И мы все счастливы, что они вернулись, — без родителей дом какой-то… странный: за столовым столом два главных места, они пустые. И потом, я заметила, что очень часто жду — вот сейчас Мамочка придёт… а сейчас уже Папа пришёл! И мы очень мало пели. Но хозяйство мы вели хорошо — Ёлка карточки отоваривала, я ходила на рынок раз в три дня — Мамочка не разрешила мне много носить, а я обещала!

Мамочка сказала, что теперь мы будем делать много замечательных дел и начнём с новых пальто — нам сошьют их в ателье — не академическом, но ателье. Бабуся хотела сама нам их сшить, но Мамочка ей не разрешила — Папа теперь на новой работе, у него больше зарплата, и «мы можем себе это позволить!», а шить пальто — тяжёлая работа.

Ёлка и Анка и Мамочка очень радостно обсуждают фасоны, отделку, а мне неудобно им сказать — как будто я им радость хочу испортить, — но мне это всё как-то неинтересно, мне бы хотелось, чтобы так: раз — и новое пальто уже дома, на вешалке! Ой! Я знаю, что это глупые мечты. И думаю: надо, чтобы как-то это всё побыстрее сделалось. Пошла к Мамочке, и так мне повезло — на столовом столе лежат два материала.

— Нинуша! — И Мамочка кладёт руки на материалы. — Это твоё новое пальто. Ты фасон… придумала?

— Ой! — говорю.

— Посмотри, я набросала один фасон. — И она показывает мне рисунок. — Может, тебе это понравится?

Чудный рисунок — девочка на меня немножко похожа, на ней очень красивое пальто — к низу расширяется, а воротничок, манжеты и полоски на карманах из другого, клетчатого, материала. Смотрю — оба материала лежат на столе.

— Какое красивое пальто! — говорю. — Мамочка! Пошли скорее и сошьём его!

Мы с Мамочкой в ателье — там не очень интересно и душно. Непонятно откуда выходит женщина, на плече у неё висит сантиметр — Мама сказала, что это закройщица. Мама с ней здоровается, я тоже говорю «добрый день!», Мамочка вынимает из сумки материалы, рисунок и говорит:

— Хотели бы у вас сшить моей дочери вот такое пальто! — И показывает рисунок.

— Ага! — Закройщице рисунок понравился.

— Вот материал! — И Мамочка выкладывает на стол оба материала.

Закройщица меня обмеряет, говорит, что я такая худая, что во мне никаких сантиметров нет — один рост. Я разозлилась, вижу, Мамочка хочет ей какое-то замечание сделать, и сама ей быстро делаю подковырку:

— Вот и хорошо, — говорю, — материала меньше надо!

Она как захохочет, у меня даже в ушах зазвенело!

В общем, примерка через неделю — и мы уходим.

Теперь надо Анночке пальто заказывать. Мамочка сказала, что Анночка придумала очень интересный фасон и хочет сама нарисовать и объяснить его закройщице. Я говорю:

— Закройщица-то противноватая и глупая — может, ты лучше сама всё нарисуешь, а то она бедную Анночку совсем затюкает!

— Нет, не-ет! — смеётся Мамочка. — Анночка сейчас в шитье разбирается не хуже меня, а может, и лучше! Ей очень нравится шить, и Бабушка её учит. Ты не представляешь, какие подробности шитья она мне вчера рассказала!

— Вот это здорово! — говорю, потому что я сама шить не умею и очень не люблю.

Анночка с Мамочкой идут в ателье. Долго они там были, приходят — Анночка очень довольна, Мамочка смеётся.

— Да-а! — смеётся Мамочка. — Закройщица Анночку на всю жизнь запомнит! Может, сегодня и утопится!

Бабушка очень неодобрительно качает головой.