Сад камней - Влада Ольховская

Выпытывать у него что-то было бесполезно, и Кира решила сосредоточиться на том, что важно для них обоих.

— Кажется, я поняла, на какую «музыку» указывал Шереметьев!

Они проверяли музыкальные инструменты, которые нашли в доме — рояль, гитару, даже скрипку. Но там не было ни камней, ни посланий. Тогда Кира решила внимательней осмотреть всю технику, которую можно использовать для запуска музыки, но и это оказалось бесполезно. Она почти отчаялась, когда обнаружила в одной из гостевых спален любопытную вещицу.

Это была шкатулка — тонкая резьба по дереву, украшенная перламутровыми вставками. Перламутра было немного, но он, похожий на застывшие солнечные лучи в морской воде, мгновенно обращал на себя внимание. Шкатулка была достаточно дорогой, красивой и сложной, чтобы стать сосудом для послания.

Кире следовало бы проверить все самой, а не искать Илью, но она с удивлением обнаружила, что рядом с ним ей проще. Она не нуждалась в защите, но его спокойное присутствие каким-то непостижимым образом внушало ей уверенность. Кира не собиралась рассказывать ему об этом, она просто пошла и позвала его.

Теперь они оба стояли в гостевой комнате, а шкатулка, уже заведенная, начинала свою тихую мелодию. И не просто мелодию — когда заработали незримые колокольчики, на зеркальной поверхности появилась тонкая перламутровая фигурка, балерина, исполняющая изящный танец.

— Я не любительница таких штук, но это действительно красиво, — признала Кира.

— А я все равно считаю, что он мог бы обойтись простой запиской!

Нет, он точно не в настроении. И какая вожжа ему под хвост попала?

Кира до последнего не была уверена, что все поняла верно, что именно шкатулка им нужна. Но она терпеливо ждала, позволяя балерине закончить танец. Ее терпение было вознаграждено: когда мелодия завершилась, в шкатулке что-то щелкнуло, и зеркальная крышка чуть сдвинулась. Под старинным механизмом скрывался привычный элемент двадцать первого века — компьютерная карта памяти.

— Кто там хотел простую записку? — задумчиво поинтересовалась Кира.

Она достала из шкатулки флешку, а потом — маленький бархатный мешочек, лежавший рядом с ней. В мешочке оказался кулон из полупрозрачного белого камня, подвешенный на серебряную цепочку. Но это наверняка было указание на следующий шаг, а они еще с картой памяти не разобрались!

Ближайший ноутбук помог выяснить, что на карте записано всего два файла, названные «1» и «2». Это непрозрачно намекало на то, в какой последовательности их нужно открывать. Первый файл был видеороликом, причем, судя по размеру, коротким. Второй — документом, и как раз немаленьким. Кира решила, что раз они зашли так далеко, нет смысла капризничать по мелочам, и открыла файлы в том порядке, который назначил Шереметьев.

Видео оказалось оцифрованной записью, сделанной наверняка на кассету. На то, что это примерно середина девяностых, указывало все: интерьеры, одежда, прически, да и само качество съемки. Звучала музыка, и на экране Кира видела толпу незнакомых, но явно радостных людей. Они собрались в просторной комнате, окружив нарядную маленькую девочку, а со стороны дверей красивая молодая женщина несла ей торт с зажженными свечами.

— Это что, детский день рождения? — нахмурилась Кира.

— Вроде того.

— Но нам-то он зачем?

Вместо ответа Илья нажал на паузу, заставляя кадр на экране застыть. Там было хорошо видно всех гостей — и некоторых Кира узнавала.

— Это что, Шереметьев?

— Он самый.

— А вот этого мужика, который рядом с ним, мы тоже, кажется, видели…

— Ага, в фотоальбоме, который ты нашла в библиотеке. Это Андрей Завьялов, его партнер, а рядом — его семья, их мы тоже видели на фото.

— Ну и на кой нам это? — поразилась Кира. — Чей-то день рождения, большая радость!

— Мне откуда знать? Давай смотреть, что на втором файле, может, станет понятней.

Второй файл и правда оказался ключом, но не таким, как они ожидали. Перед ними были отсканированные материалы уголовного дела на какого-то Акрама Амани. Кира этого имени в жизни не слышала, да и вряд ли могла услышать — если учитывать, что Амани убили незадолго до наступления нового века. Он был связан с наркоторговлей, играл по-крупному, за это и был наказан: судя по данным полиции, от него избавились конкуренты.

Только во всем этом не было смысла. Амани даже не жил в России, просто бывал тут иногда, но не чаще, чем в других странах!

— Логика постепенно ускользает, — заметила Кира. — Какое нам дело до этого пакистанца, или кем он там был… Не понимаю, причем тут Шереметьев?

— Думаю, при этом, — Илья постучал пальцем по монитору ноутбука.

Его внимание, как всегда, было безупречно, он первым заметил то, что Кира пропустила.

Акрам Амани был там, на записи — был на празднике рядом с Шереметьевым и Завьяловым! Праздник был определенно детский, туда случайного знакомого не позовут. Это — признак доверия, связи, которая больше, чем просто какой-то контракт. Амани был там своим, он был другом…

А таких друзей заводить опасно.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросила Кира.

— Немного… Пока мы знаем вот что: Шереметьев знал тебя и твою семью, он был дружен с Завьяловым и Акрамом Амани. Вот на это он нам указывает, хотя как по мне, так это три не связанных друг с другом куска.

— Было еще письмо… Ну то, любовное…

— Оно, кстати, и может быть связью, — задумался Илья. — Может, как минимум два из трех кусков связаны друг с другом через женщину. Знать бы только, через твою мать или кого-то еще!

— Нужно больше данных.

— Это точно! Ладно, продолжаем искать.

Они далеко не продвинулись, но Илья хотя бы успокоился, перестал коситься на нее зверем. Кира решила, что все не так уж плохо, опасный момент пройден и забыт…

Скоро она поняла, что ошиблась.

Чуда не случилось: плохо стало, словно по расписанию. Даже чуть раньше, чем он ожидал! Но это и понятно — возраст берет свое, стаж, увы, растет, а тут еще и недавняя травма его подкосила. Илья надеялся, что ему удастся держать себя в руках, ведь он знал, к чему нужно готовиться. Однако он переоценил свои актерские способности, потому что Кира насторожилась сразу, как только он вошел на кухню.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Нормально, — отмахнулся Илья.

— Тебе лучше полежать…

— Сказал же, все нормально.

Она говорила спокойно, как обычно, но сейчас любой звук казался раздражающе громким. Он прекрасно понимал, почему, но хорошего настроения это не добавляло. Да еще и Кира не желала оставлять его в покое: когда он сел за стол, она приблизилась к нему и коснулась его лба.