Опасные игры - Тэсс Даймонд

На мгновение он подумал, что ей здесь не понравится… слишком уж много китча. Может быть, он ее недооценил? Вдруг она была женщиной, требующей ВИП-столик и звезды «Мишлен»?

Но вместо того чтобы испугаться, Мэгги широко улыбнулась своими пухлыми губками.

– Место просто замечательное! – сказала она. – Ничего себе… Это что, позолоченная фрикаделька?! – Она указала на стеклянную витрину в конце барной стойки, где и в самом деле на тарелочке лежала в гордом одиночестве позолоченная фрикаделька.

– Да, – сказал Джейк.

– Пожалуйста, скажи, что за этим стоит какая-то история, – сказала Мэгги.

– Что ж… Это позолоченная фрикаделька, – сказал Джейк. – Это своего рода пролог.

Она рассмеялась, и звук ее смеха затронул какие-то струны глубоко в нем, лег как бальзам на его уставшую душу.

– Окей, я должна это услышать, – сказала она, и они пошли к стойке.

– Джорджио говорит, эта фрикаделька лучшая в мире, – сказал Джейк, кивая на мужчину за прилавком.

– Джейк, рад тебя видеть, – сказал Джорджио. – Кто эта очаровательная леди?

– Джорджио, Мэгги. Мэгги, Джорджио.

– Очень приятно, – сказал Джорджио, торжественно целуя руку Мэгги.

– Мэгги интересно, что это за фрикаделька, – сказал Джейк.

Рот Джорджио растянулся в улыбке под черными усами.

– Некоторые вещи слишком идеальные, чтобы их есть, – сказал он с очень серьезным видом. – Однажды мой шеф-повар положил эту фрикадельку на тарелку. И я не знаю, что произошло, но я был уверен в то мгновение, что это самая совершенная фрикаделька, какая только может существовать.

– Вы поняли это, даже не пробуя? – спросила Мэгги, бросив лукавый взгляд на Джейка.

– Мне это не нужно! – величественно произнес Джорджио. – У меня есть инстинкт.

– Значит, вы доверяете своим инстинктам.

– Всегда доверяй нутру, – сказал Джорджио, поглаживая свой округлый живот. – В общем, я стащил фрикадельку, к превеликому сожалению моего шефа. Она всегда со мной спорит.

– Ей удалось сделать достаточный перерыв в спорах, чтобы выйти за тебя замуж, – заметил Джейк.

– Это правда, – сказал Джорджио. – У моей жены дар во всем, что касается еды. Я хотел увековечить этот дар. Подарить ей что-то особенное, что будет с ней всегда. Дань уважения, достойную ее таланта.

– И вы позолотили самую совершенную в мире фрикадельку, – закончила за него Мэгги.

– Во имя любви! – сказал Джорджио со страстью. – И для потомков!

– Он подарил ее жене на годовщину, – добавил Джейк.

– О господи, – шутливо ужаснулась Мэгги. – И вам это сошло с рук?

– Я спал на диване всего неделю, – сказал Джорджио с улыбкой. – Но потом она ей даже понравилась.

Мэгги рассмеялась.

– Вы уникальный человек, Джорджио.

– Так говорят, – сказал он, вытащил бутылку вина и разлил его по двум бокалам, не ожидая, пока его попросят. – Этот человек, – он указал на Джейка, – тоже единственный в своем роде.

– Правда? – спросила Мэгги, поворачиваясь к Джейку и окидывая его оценивающим взглядом.

– Солдат не может быть единственным, – возразил Джейк. – Он всегда часть команды.

Джорджио усмехнулся:

– Кто еще стал бы тратить свое время, помогая мне с теми хулиганами, которые разрисовывали все окна в нашем квартале? Или кто бы стал подвозить до дома мою барменшу, чтобы она не шла домой одна в темноте? Только ты… – Он похлопал Джейка по плечу. – Он хороший парень. Держись за него. – Он подмигнул Мэгги.

– О, мы не… – начала было Мэгги, но ее прервал грохот с кухни и женский голос, позвавший Джорджио по имени.

– Долг зовет, – сказал Джорджио с поклоном. – Скажете, если вам двоим еще что-то понадобится.

Он исчез в кухне, и Джейк повернулся к Мэгги.

– Итак, ты здесь постоянный посетитель, – сказала она, осматриваясь.

– Да, я здесь живу неподалеку, – проговорил Джейк. – И у них лучшие чесночные булочки.

– Значит, повар из тебя так себе? – спросила Мэгги.

– Только если не считать жареный сыр, – ответил Джейк.

Ее голубые глаза смягчились.

– Я тоже в кулинарии не сильна, – призналась Мэгги и сделала глоток вина. – Так, нам надо поговорить о деле, – сказала она.

И снова к работе. Он не мог ее винить – времени у них было в обрез, но ему понравилось наблюдать ее нерабочую сторону, пока она поддразнивала Джорджио. Она казалась почти расслабленной – это было для него в новинку.

Он пытался сконцентрироваться на том, что она спросила, вместо того чтобы думать, как он мог бы помочь ей расслабиться еще больше.

Но она чертовски его отвлекала. В паре дюймов от него, кожа сияет в свете свечей, пальцы обвивают бокал с вином. Он обнаружил, что смотрит на ее ногти, на мгновение не замечая больше ничего в целом мире. Ему нравилось, что на них не было лака. На ее руках он увидел мозоли от пистолета. Это было странно притягательно для него.

Сильная, смертельно опасная женщина, которая любой ценой будет бороться за то, что считает правильным.

Что может быть сексуальнее?

И это никак не мешало ей быть самой красивой женщиной из всех, что он видел. Кожа нежная, как крем, и глаза такие синие, что в них почти больно было смотреть. А эти золотые кудри, в которые ему так хотелось запустить руку, притянуть ее ближе, прильнуть своими губами к ее губам…

– Что будем делать с Фибсом? – спросила Мэгги, прерывая его мечтания. Он откашлялся и подвинулся на стуле, с неловкостью осознавая, куда вели его мысли.

– У меня есть ребята, – сказал Джейк. – Они могут взломать компьютеры сенатора. Посмотреть, что он скрывает.

– Но мы-то знаем, что он скрывает, – возразила Мэгги. – Или, по крайней мере, мы знаем, чего хочет похититель – о каком бы файле в Капитолии ни шла речь. Его мы в компьютере сенатора не найдем.

– Верно, – согласился Джейк. – Так как, по-твоему, нам лучше поступить?

– Наш неизвестный, – сказала Мэгги. – Он знает, что в этом файле.

– Так ты хочешь убедить его дать тебе эту информацию? – спросил Джейк.

– А что? Ты думаешь, это плохая идея? – она нахмурила свои тонкие бровки, готовясь к защите.

– Нет, – сказал он. – Я думаю, это хорошая идея. Он снова свяжется с нами, когда Фибс не передаст ему файл. Если ты правильно разыграешь карту, он может стать даже более откровенным, чем Фибс.

– Это будет непросто, – размышляла Мэгги, покачивая бокал с вином. – Я не могу слишком давить на него или показаться слишком нетерпеливой. Если он поймет, в каком глубоком неведении Фибс нас держит, это будет конец. Вся власть будет у него.