Первое правило диверсанта - Роман Белоцерковец

Еще через какое-то время, раздираемый противоречиями, я устроил над собой самосуд, одновременно выступая в роли обвиняемого, прокурора, судьи и адвоката. Каждая сторона приводила свои доводы, стараясь посильнее ужалить оппонента. К счастью, после длительных дискуссий они смогли договориться и сошлись на том, что если я и виновен, то только в своей невнимательности и простодушии. Вердикт меня устроил, и от сердца отлегло.

С трудом передвигая ноги в промокших и отяжелевших ботинках, я забрался под крышу какого-то покосившегося навеса, чудом сохранившегося за годы запустения, чтобы немного перевести дух. Ничего, тому, кто висит на хвосте, еще сложнее: вести слежку в таких условиях — дело утомительное. К концу перехода язык у него будет на плече, а я смогу спокойно уладить дела, затерявшись в базарной суете.

Я сел на землю и снял ботинки. Прохудившийся навес был плохой защитой, к тому же полностью открыт с двух сторон, иногда резкими порывами ветра в лицо швыряло острые, как бритвы, брызги.

Решив немного перекусить, я порылся в рюкзаке и достал пакетик с сублимированным продуктом. Судя по надписи на этикетке — это было нечто из куриного мяса. Вещь в нашем мире очень редкая. По консистенции блюдо напоминало старую стоптанную стельку для сапога, на вкус — примерно то же самое. С трудом пережевывая куриную стельку, я неожиданно поймал себя на мысли: наемники, понятное дело, догадались, что имевшиеся у меня продукты и вещи не вписывались в перечень снаряжения обычного егеря. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, откуда я все это достал. Подобными деликатесами можно разжиться только в «заповедных зонах» города. Значит, я у них на длинном, но очень прочном поводке. Или они меня на него вскорости посадят, когда эта троица запросит подмогу, указав, что наткнулась на важный след. В таком случае, времени, чтобы скрыться и замести все следы, у меня в обрез. Хотя чего зря рассуждать, так или иначе, все сложится, как сложится. И, в конечном счете, только от меня самого зависит, насколько благополучным окажется для меня исход. Не наделаю больше глупостей, и появятся все шансы выбраться сухим из этого мутного водоема. За шиворот потекла струйка холодной воды, и я сообразил, что метафору подобрал не самую удачную.

Наскоро перекусив, покидал все обратно в рюкзак и, надев мокрые башмаки, вышел на улицу.

Несмотря на то что день был в самом разгаре, из-за туч и плотной пелены дождя вокруг царили настоящие сумерки. Окружающие дома, впитав в себя влагу, приобрели одинаковый темно-серый цвет и стали неотличимы один от другого, впрочем, и раньше пейзаж был не слишком разнообразен. Температура заметно понизилась, но все равно от земли поднимался тяжелый горячий пар, получилась настоящая баня, теперь можно несколько месяцев не мыться.

Дождь то затихал ненадолго, то ударял с удвоенной силой. Вода быстро прибывала. Поток несся мне навстречу, я боялся упасть. Тогда меня понесло бы, как щепку, и неизвестно, чем бы закончился этот заплыв.

Решив, что бороться с течением неразумно, я перебрался ближе к краю улицы, где воды было немного меньше, но зато дорогу преграждали кучи битого кирпича и бетона. Сломать ноги тут ничего не стоило, но все же я умудрился нащупать что-то вроде тропинки. Идти стало значительно легче, и я прибавил шагу в расчете выбраться на возвышенность до того, как улица превратится в настоящую горную реку.

Неожиданная преграда впереди заставила меня остановиться. Похоже, что почву размыло, асфальт провалился, и часть протекающей по улице воды с шумом устремлялась туда, создавая мириады брызг. Это походило на водопад. Настоящий я никогда не видел. Разве только на выцветших фотографиях в старом рекламном буклете туристического агентства, где масштаб и краски оценить было практически невозможно.

Этим зрелищем можно любоваться сколько угодно долго, но, к сожалению, у того, кто распоряжался моей судьбой, имелись другие планы на сей счет. Почва под ногами стала проседать, я стал поспешно отступать, насколько это возможно, по колени в воде. И в какой-то момент, шаткие кирпичи по которым пробирался вдоль водопада, неожиданно осыпались, я полетел вниз, в ту самую яму, показавшуюся мне в тот момент черной бездной, из которой уже ни за что не выберусь. Я камнем провалился в плотную пелену мутной теплой воды. Пытаясь вынырнуть обратно, забился, словно рыба на прибрежных камнях, но меня затягивало все глубже и глубже, и вот, задыхаясь, я понял, что несусь в темноте все дальше и дальше. Меня безбожно крутило и вертело, било о выступы и тащило по острым осколкам, от серьезных увечий спасало только добротное новое обмундирование. Я молил, чтобы на моем пути не попался какой-нибудь штырь или кусок арматуры, на котором я бы повис как кусок мяса на шампуре. Я выныривал в кромешной темноте и, судорожно глотнув воздуха, погружался обратно в бешеный поток. Странно, но, несмотря на смертельную опасность, я неожиданно и с долей упрямого злорадства представил своего преследователя: как он там? Наверное, напрягает свои тупые мозги, куда я исчез. Вскоре и это перестало волновать. Меня сильно ударило о выступ стены, и я потерял сознание.

Очнулся от собственного кашля, перешедшего в мучительный спазм. Чтобы не захлебнуться рвотными массами, с трудом перевернулся со спины на живот и в таком положении окончательно прочистил легкие, а заодно и желудок. Лилось и изо рта, и из носа.

Меня трясло.

От холода и пережитого стресса.

Голова кружилась, конечности казались чужими, потому что ими управлял кто-то другой. Мне стало жутко, я почувствовал себя на короткое время машиной. Словно мне залили не то масло в систему или я полностью лишился смазки и мои детали стали ужасно скрипеть, нагреваться и разрушать друг друга. Я понял, что пропадаю и воспользовался старой проверенной методой. На недолго отключил все контакты, на секунду умер, возносясь куда-то высоко…

Когда стало немного легче, я вернулся в ставшее вновь послушным тело и тут же привстал на четвереньки и осмотрелся.

Глубокий овраг, метров двадцать шириной, разбегался змеей в разные стороны. Я не сразу понял, что нахожусь в русле давно пересохшей реки. Сейчас, когда дождь немилосердно лил с небес, оно заметно наполнилось водой хлеставшей из большой бетонной трубы, находившейся у меня за спиной. Это был конечный пункт моего первого и, надеюсь, последнего путешествия по канализационной системе Древнего города. Я чувствовал себя хреново, но могло быть и хуже, попадись на пути преграда вроде отстойника или банальной металлической решетки. Тогда мое тело навсегда затерялось бы в сырых и мрачных катакомбах канализации, а когда бы вода сошла, вернувшиеся крысы не оставили бы от меня даже костей. К счастью, этого не произошло, и стоило вновь помянуть ангела-спасителя добрым словом. Несмотря на то что мне катастрофически не фартит в последнее время, все мои приключения сходят с рук, даже удивительно, насколько тонка грань между неудачей и везением.

Все, хватит трепаться, егерь!

Соберись!

Соберись же!

И тут я вспомнил о своих вещах.

Автомат все еще болтался на боку, а вот рюкзака с припасами не было. Я обшарил глазами окрестности и, к радости, обнаружил его метрах в двадцати по течению, прибитым к берегу. Жалко было расставаться со столь необходимыми вещами. Их отсутствие сильно затруднило бы дальнейшую жизнь. Пошатываясь, я дошел до рюкзака и как подкошенный рухнул возле него.