Ребенок от мужа сестры - Анастасия Франц

Бергер видел мои сомнения и так же хмурился, как и тогда в больнице. Пытался поговорить, чтобы наконец расставить, так сказать, все точки над и, но я отнекивалась, понимала, что всё равно это ничего не изменит.

Зная мою сестру-близняшку, понимала, что ничего хорошего не будет. Она не даст нам быть вместе, настроив против нас с Яном наших родителей. А это они ещё не знают, что у меня от него есть ребёнок. Пусть он об этом долгие годы не знал, но это, собственно, ничего не меняет.

Спали мы вместе, прижавшись к друг друга. Нет, близости между нами не было, но внутри неизменно царило тепло, даря мне успокоение и покой. Я наслаждалась этим, понимая, что у нас не так много времени. Но даже этим минутам я была рада, благодарна, что они у меня есть.

Единственное, что меня настораживало, это постоянные звонки Яну, из-за которых он уходил в другую комнату и подолгу оставался там, с кем-то ругаясь по телефону. Я пыталась выяснить, но мужчина только качал головой и говорил, что всё расскажет, но не сейчас. Что он не хочет меня волновать, и я понимала: волноваться есть за что, и это мне не нравилось.

Меня пугали его багрово-синие пятна по всему телу. Я пыталась с ним поговорить, чтобы рассказал, доверился, что происходит в его жизни там в России, но он отказывался наотрез.

— Тея, я сам во всём разберусь. Не дуйся! Я знаю, что ты беспокоишься обо мне, — поймал моё лицо в свои ладони, приблизил к своему. — Но, девочка моя, не стоит. Я мужчина и я смогу защитить тебя и Сашку. Всё будет хорошо, — и затыкал мой рот своими губами, когда я пыталась что-то сказать.

Невыносимый. Просто невыносимый мужчина, из-за которого я переживаю и места себе не нахожу, потому что, несмотря ни на что я боюсь его потерять.

Проснулась сегодня раньше Яна, который, в отличие от меня, сладко посапывал, прижимая к своей груди меня всё крепче, не давая выбраться или отодвинуться на миллиметр. Моя маленькая ладошка лежала на его груди. Аккуратно, чтобы его не разбудить, провела по груди, приподнялась и поцеловала.

Подняла голову, посмотрела, не проснулся ли мой мужчина. Нет — глаза закрыты, только дыхание учащённое. Рука, что лежала у меня на талии, сжалась крепче. Проснулся, но не даёт знать, что уже не спит.

Мои губы растянулись в улыбке.

— Ты не спишь, — тихо сказала, всё так же улыбаясь.

— Нет, малышка, — услышала в ответ. Его рука начала вырисовывать узоры на моей спине и талии, забираясь под тонкую материю пижамной маечки. — Соскучилась?

— Очень, — мурлычу нежной кошечкой.

Ян перекатывает меня одним рывком на себя, прижимая к своей груди.

— Всё будет хорошо, малышка, — говорит, угадывая мои страхи и переживания. — Я рядом, — и я знаю, что он будет рядом.

Сдержит своё обещание, что бы ни произошло. Я не знаю, что будет впереди, но мне так не хочется терять его.

Прижимаюсь к нему крепче, целую аккуратно в грудь, усыпанную багровыми пятнами, и так же аккуратно кладу голову на Яна. Обвивая его тело руками, словно не желая никому его отдавать. Будто он только мой. Бергер нежно ласкает моё тело, целуя в макушку.

Тея

Приехали с Яном в клинику мы с самого утра, потому как я была вся на нервах, и это видел мужчина. Хоть он и говорил, что всё будет хорошо, и мне не стоит так переживать и накручивать себя, но я всё равно не находила себе места.

Бергер сжимал мои руки в своих ладонях, целовал пальцы, нежно поглаживая кожу. Просил успокоиться, но материнское сердце оставалось не на месте. У нас не так много времени, и это убивает меня. Я боюсь, что не успеем, что Ян не сможет стать совместимым донором, тогда нам нужно будет больше времени, чтобы придумать, что делать. Есть один шанс, можно сказать, на миллион, и он должен стать именно нашим.

Мы сидели с Яном возле кабинета врача, который должен огласить нам результаты анализов и обследования. Мои руки дрожали. Вцепилась со всей силой в колени, но Ян аккуратно взял мои ладони в свои и ободряюще сжал.

— Тея, — окликнул он меня, и я повернулась в сторону мужчины. — Перестань нервничать. Ты делаешь только хуже себе, — я в ответ только киваю, потому как не могу сказать ни одного слова. Внутри что-то застопорилось и не хочет выходить наружу.

— Я тебе обещал, что сделаю всё возможно и невозможное, чтобы вылечить нашего малыша?

— Да, — голос немного охрип, поэтому пришлось откашляться, чтобы сказать более уверенно и чуть громче. — Да, ты говорил, Ян, но я всё равно переживаю и боюсь. Это внутри меня, понимаешь?!

Заглядываю ему в глаза, жду ответа. Хочу знать, что любимый мужчина меня понимает, что он так же переживает о нашем сыне, как и я.

— Тея, я понимаю, — кивает, сжимая мои пальцы. — Я тоже переживаю. Но я сделаю всё, малышка, чтобы ты больше никогда не чувствовала этой боли и страха, — тянет меня к своей груди, и я, не заботясь о том, что нас могут увидеть, льну к нему, как маленький, никому не нужный котёнок, чтобы меня защитили и подарили уверенность в завтрашнем дне.

Вдали мы увидели того самого доктора, что должен нам огласить результаты и всё рассказать. Я замерла, словно ожидая удара. Моё сердце остановилось вместе с пульсом. Только крепкие и надёжные руки Яна дали мне поддержку.

— Пошли, малышка, — Ян встал и потянул меня за собой.

На негнущихся ногах встала, но сделать шаг мне, казалось, было невозможно. Словно мои ноги были плотно и сильно прибиты к полу.

— Здравствуйте, — мужчина подошёл к нам. Любимый кивнул ему. — Прошу, — рукой пригласил войти в свой кабинет, открыв дверь.

Первый зашёл Ян, потянув за собой меня, потом и сам главврач клиники. Подойдя к своему столу, присел, взял в руки бумаги и пробежался взглядом по строчкам. Мой мужчина сел на стул рядом со столом. Я так же опустилась на стул, который стоял неподалёку.

Бергер не отпускал моей руки, только крепче сжал, гладя ласково тыльную сторону моей ладони в успокаивающем жесте.

— Что же могу сказать, — заговорил доктор после продолжительной паузы, внимательно изучив бумаги. — Ваш муж подходит в качестве донора, — в этот момент моё сердце замерло, ожидая продолжения. Я молилась богу, чтобы всё было хорошо, но вместе с тем переживала. За Яна. — На девяносто девять процентов, — из моих глаз тонкими ручейками потекли слёзы.

Тея

Не могу поверить в то, что слышу. Что всё реально, и результаты совместимости показывают почти сто процентов. Что у нашего малыша теперь есть все шансы выздороветь, и всё будет хорошо.

Из глаз льются слёзы радости, всхлипываю, а сильная рука, что держала меня, сжимает ещё крепче, не желая отпускать. Поворачиваю голову в сторону Яна и вижу, как он смотрит на меня, и уголки его губ приподнимаются — улыбается.

Чувствую, что он точно так же, как и я, счастлив. Счастлив, что мы поможем нашему малышу, что скоро он будет рядом с нами.