Русский Шерлок Холмс. История русской полиции - Александр Бушков

После ликвидации Сыскного приказа русская полиция на добрых сто лет осталась без специализированного органа, занимавшегося бы исключительно оперативно-разыскной деятельностью. Почему так случилось, можно только гадать – ну вот, так уж получилось… Создалась ситуация, которой я, как ни бился, так и не смог подобрать названия: процветала профессиональная преступность, уже тогда хорошо организованная, со своим жаргоном, «малинами» и прочими сомнительными прелестями, а профессиональных сыщиков не было.

Учредили, правда, Розыскную экспедицию, но она работала только в Санкт-Петербурге и к полиции никакого отношения не имела – подчинялась Юстиц-коллегии, тогдашнему Министерству юстиции. Полицейское начальство на местах оказалось в положении, когда, как говорится, и врагу не позавидуешь: за разгул криминала спрашивали по-прежнему с него, но бороться с таковыми силами обычной полиции (обученной лишь нехитрой методике «тащить и не пущать») было решительно невозможно.

Стали искать выход и довольно быстро нашли; еще при Екатерине II: полицейские начальники, присмотревшись как следует к своим подчиненным, отбирали тех, кто «имел особливый дар производить следственные дела», и, освободив от прочих обязанностей, делали «розыскниками». Это кое-как поправило дела. Хотя по большому счету оставалось любительством чистой воды: для такой работы необходима структура… Без нее отдельные успехи так и оставались отдельными успехами.

Наверняка в XVIII столетии многие «любители» добивались в борьбе с преступностью нешуточных успехов, но их имен мы сегодня попросту не знаем (или просто-напросто никто не проводил скрупулезных исследований полицейских архивов того времени, прекрасно сохранившихся до сих пор).

А вот в XIX столетии известные имена появились. Как и в прошлом веке, самым активным образом действовали «сыщики-любители». Только не нужно думать, будто речь идет о штатских людях со стороны, наподобие Шерлока Холмса или Эркюля Пуаро. Речь идет все о тех же специально отобранных людях, у которых начальство усмотрело «особливый дар производить следственные дела». Иногда их называли «следственными приставами», а позже, гораздо чаще, – «сыщиками-любителями».

Во времена Александра I форменной знаменитостью стал Гаврило Яковлевич Яковлев, фигура сложная, интересная и противоречивая. Именно его, официально числившегося следственным приставом, и стали называть «сыщиком».

Карьеру он начал в 1812 году, во время наполеоновского нашествия, – в составе особой полицейской «спецгруппы» был оставлен в Москве, чтобы перед вступлением французов устраивать поджоги. Судя по тому, что мы знаем о том времени, «спецгруппа» со своей задачей справилась неплохо (помогали и «инициативники»), так что Бонапарт оказался едва ли не на пепелище и вскоре, как прекрасно известно из истории, вынужден был из Москвы слинять самым позорным образом…

А Яковлева «перебросили» на борьбу с криминалом, в чем он весьма преуспел. Как писал еще в XIX веке один из тогдашних первых исследователей криминалистики, «Яковлев от природы был щедро наделен особенною способностью, или шестым, так сказать, инстинктивным чувством, вроде чутья, для преследования преступников, распознавания их в толпе по одной их наружности и поимке их». Здесь нет ни преувеличений, ни фантазий. Знаменитое «оперское чутье» и в самом деле существует, очень уж многочисленными примерами подтвержден сей факт.

Преступлений Яковлев раскрыл массу и преступников отправил за решетку немало. К сожалению, меньше известно о подробностях и деталях, хотя точно известно, что сохранилось множество следственных дел о проведенных им расследованиях. Просто никто до сих пор так и не занимался ими всерьез.

Известен разве что один случай, скорее юмористического плана. Некий полицейский чиновник для особых поручений, человек состоятельный, из хорошей фамилии, внезапно возмечтал обрести еще и славу сыщика (не имея к тому никаких способностей). Персона была важная, и Яковлев пошел ему навстречу. В его распоряжении кроме подчиненных полицейских имелось немалое количество так называемых «ищеек»: платных осведомителей, большей частью как раз и принадлежавших к уголовному миру (мелкие воры, скупщики краденого и тому подобная публика). Именно с их помощью Яковлев и раскрывал большую часть преступлений, выводя своих «барабанов» (как они сегодня именуются) из-под следствия и суда, когда возникала такая необходимость. Конечно, благородный Шерлок Холмс таких методов не использовал, но он был вымышленным персонажем. А реальность, увы, такова, что полиция не только в России, прошлой и нынешней, вообще во всем мире вынуждена широко использовать именно таких «ищеек» (только прекраснодушный идеалист может считать, что без подобных методов не обойтись, но подобные персонажи сами в полиции никогда не служили, а доведись им послужить, наверняка быстро сами стали бы использовать подобную практику, поскольку без нее, увы, не обойтись…).

Одним словом, чиновник был птицей важной, с которой следовало поддерживать хорошие отношения: и Яковлев отдал в его распоряжение «ищейку», большого плута, дал ему денег и с глазу на глаз велел самому устроить какое-нибудь преступление, лучше всего, кражу, чтобы чиновник, «расследовав» ее в сжатые сроки, мог бы отличиться.

Довольно долго у агента как-то не клеилось со звонкой кражей – привык работать по мелочам и представления не имел, что бы этакое соорудить. Раздраженный долгими проволочками чиновник в конце концов, что интересно, самостоятельно придумал сценарий «громкого» преступления. Вызвал предоставленного в его распоряжение агента и велел ему, подобрав надежных сообщников, проникнуть в некий богатый дом и украсть оттуда красивые и очень дорогие настольные часы. Возмечтавшему прославиться как знаменитый сыщик персонажу никак нельзя отказать в уме и сообразительности. Рассчитал он все неплохо. Дом, из которого предстояло украсть часы, принадлежал известному вельможе, доброму знакомому начальника этого самого чиновника. Так что расчет был не так уж глуп: чиновник украденные часы быстренько «находит» и торжественно приносит владельцу, а тот, очень возможно, добьется у его начальника какой-нибудь награды для нашедшего – да вдобавок по Москве о нем пойдет слава как об искусном сыщике: в момент сыскал похищенное, молодчага! Второй Яковлев растет!

Увы, увы… Как поется в старой солдатской песне, гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить…

Первая часть плана была выполнена просто блестяще: надежных ребяток из московского криминального мира агент быстренько нашел, и они в два счета указанные часы сперли – ночью приставили лестницу к окну второго этажа, забрали «заказанное» и благополучно смылись. А вот дальше все пошло наперекосяк: «исполнители» решили вульгарным образом кинуть агента – часы ему не отдали, а попытались продать и, когда не вышло, со злости разломали на мелкие детальки и бросили в углу одного из притонов. Узнав об этом, агент к чиновнику и носа не казал, опасаясь взбучки. Тем временем обычная полиция во время одной из облав обнаружила в том самом притоне бренные остатки часов, а там выловила всех до одного участников кражи, в том числе и агента Яковлева, которого подельники быстренько заложили. На следствии агент, как любой на его месте, не хотевший оказаться в роли козла отпущения, тут же сдал чиновника, подробно рассказав обо всей затее.