Двое. После - Алайна Салах

— У тебя я, как посмотрю, аврал? — вклинивается в сумбур моих мыслей голос Виталины. 

Дернувшись, я оборачиваюсь. Виталина переводит взгляд с Антона на Булата, приветливо улыбается. Антона она знает и в лицо называет обаятельным красавчиком. Иногда они даже шутят между собой. С Булатом наверняка знакома тоже, что подтверждает ее следующая фраза:

— Здравствуйте, Булат Даянович. 

— Тай, — окликает меня Антон. — Ты же вроде хотела поговорить?

Я чувствую на себе сразу три взгляда, от которых во рту пересыхает. Переминаюсь с ноги на ногу и не знаю, что ответить. Я растеряна, сбита с толку, я совсем не готова.

— Иди, Тай, — неожиданно великодушно произносит Виталина. — Если что-то срочное — я позову. — Очевидно, посчитав, что разговор окончен, она целиком разворачивается к Булату. 

Я знаю, что он смотрит, но сама на него взглянуть не в силах — вымученно улыбаюсь Антону, который меня ждет. 

Выхожу из-за стойки и вздрагиваю, когда Антон меня обнимает и прижимается к губам быстрым поцелуем. Не смотреть назад, не смотреть. 

— Пойдем ко мне в машину, Тай? — и, обернувшись: — Булат, рад был увидеться.

Перед раздвижными дверями Антон резко останавливается, расстегивает куртку и набрасывает ее на меня. Кожу обдает теплом и ароматом свежей спортивной воды. Я в отчаянии кусаю губу — все так неправильно, что хуже не придумаешь. Его заботу, куртку и цветы я не заслужила.

В машине тепло — кажется, будто печка не выключалась, и запах в салоне стоит легкий и беспечный, наверное, из-за открытой банки Кока-Колы. Я вдруг отчетливо понимаю, что сижу здесь в последний раз. Не будет больше оглушительно звучащих песен и оберток от жевательных пластинок под ногами, и этот запах со временем исчезнет из памяти. Антон все еще находится в счастливом неведении, а я уже по нему скучаю.

Раздражение, преследовавшее меня последнюю неделю, улетучилось, стерлось и то, какой мучительной стала наша близость. Осталось только большое теплое чувство внутри и череда светлых воспоминаний: Антон подходит ко мне в перерыве между лекциями и протягивает стакан карамельного мокко из любимого мной Старбакса. Я благодарно улыбаюсь, потому что на учебу приехала после ночной смены и жутко хочу спать. Вызывается отвезти меня домой с вечеринки, когда я говорю, что мне рано вставать, хотя мы тогда даже не встречались. Высаживает возле подъезда и берет с меня слово, что я позвоню ему, как только окажусь в квартире. Вспоминать можно бесконечно. В этом проблема: Антон мне больше, чем парень — он мой друг, и все мои лучшие воспоминания, связанные с ним — они не интимные, а теплые, дружеские. Антон тоже слишком много после себя оставил. Поэтому сейчас так нестерпимо жжет в груди и подрагивают руки. Мне невыносимо делать ему больно, и почти также невыносимо его терять. Не нужно было все портить и начинать с ним встречаться. Давать шанс себе и ему, убеждать себя в том, что я могу быть счастлива и без Булата. Вот к чему это привело.

Антон разворачивается ко мне, а потом вдруг неожиданно обхватывает ладонью мою шею и, притянув, целует в губы.

— Соскучился.

Я немею. Не отталкиваю, но и на поцелуй не отвечаю. Разве я могу? Я собираюсь с ним расстаться, а в каких-то десятках метров от нас находится Булат.

Я мягко упираюсь ладонью Антону в грудь, отстраняюсь. В глаза ему смотреть не могу — стыдно. Впервые в жизни я осознанно сделаю человеку больно. 

— О чем ты хотела поговорить? — кажется, Антон почувствовал мою отстраненность, потому его тон становится настороженным.

Я силюсь оторвать взгляд от вышитого логотипа на его джемпере. Антон надевает бумажный колпак на голову Банди. Тот его стряхивает, и он со смехом пытается снова. 

Его голубые глаза в освещении салонных диодов кажутся почти прозрачными. Они как чистые озера, в которые хочется смотреться, но совсем нет желания утонуть. 

— Нам нужно расстаться. 

Даже странно, что его лицо не меняется. Даже странно, что не прогремел гром, и я все еще дышу. 

— Так будет лучше. Я не хорошая девушка для тебя. Тебе нужна более подходящая. Не такая как я.

Не такая как я, без остатка отдавшая себя другому полтора года назад, и так и себя и не вернувшая. Мне нечего отдавать — я должна была это знать. Булат все у меня забрал. 

Антон молчит, растерянно хлопает ресницами, и наконец, выдавливает:

— Почему?

Мне хочется взмолиться, чтобы он не спрашивал, не задавал вопросов. Не потому что не имеет права знать — имеет. Просто я не могу сказать ему правду и совсем не умею врать.

— Потому что я не могу быть с тобой настолько, насколько ты со мной. Ты для меня очень важный человек, но для отношений нужно больше. И я тебя люблю всей душой… но…

— У тебя есть кто-то еще помимо меня? — глухо перебивает меня Антон.

Всегда был. Просто я старалась об этом не думать.

Я отвожу глаза и мотаю головой. Вру. Неважно, какое будущее ждет меня с Булатом — его призрак всегда стоял между нами.

— Тай. Это из-за покера и дури, да? Ты решила, что не хочешь иметь с этим дело?

Я невольно вскидываю глаза и быстро кручу головой, чтобы осечь подобные мысли. Антон не должен винить себя. Это все я, только я. 

— Просто поверь мне, пожалуйста, — я почти умоляю. — Дело совершенно не в тебе. Ты добрый, веселый, заботливый, умный… С тобой любая девушка будет счастлива. И не думай, что я это говорю, чтобы подсластить пилюлю. Я правда так считаю. Когда ты стал за мной ухаживать, я долго не могла понять, что ты во мне нашел… я была угрюмой и скучной, вечно в себе… А ты такой красивый, общительный… необыкновенный…

Эти слова идут от самой души, но будто имеют обратный эффект — лицо Антона мучительно дергается. 

— Тогда почему? Ты пойми меня правильно, Тай… Я просто пытаюсь понять, не совершаешь ли ты ошибку… Не жертвуешь ли собой ради того, что никому из нас не нужно… Для меня ты идеальна.

Глаза начинают зудеть. Антон наивно не замечает, как мало меня в нас. И я не идеальна. Этим утром я по собственной инициативе делала другому мужчине минет, который никогда не делала ему, и слизывала сперму с пальцев. 

Что мне делать? Антон ищет ложные способы меня оправдать, оставляет окно для надежды. Как сказать, чтобы он понял, но при этом не сделать ему больнее?

— Я ничем не жертвую. Это не спонтанное решение… Я все обдумала. Так будет лучше и честнее по отношению к нам обоим. 

Его глаза гаснут, а мне становится по-настоящему больно. Почему в жизни нет идеальных решений и даже самое правильное обязательно причинит боль другому? Почему близких людей суждено терять? Сейчас я отчаянно хочу сохранить Антона в своей жизни. Хочу, чтобы он не страдал из-за меня, чтобы все чувства помимо дружеских с его стороны испарились, и чтобы мы вновь стали просто друзьями. Мне нужно знать, что он счастлив и у него все хорошо.