Проклятие Вероники - Яна Розова

Я поехал к тестю. До начала моей операции оставалось три часа. Хватит времени, чтоб тесть мне шею вымыл. По самые помидоры.

В принципе, так и случилось. Алексей Анатольевич был мною недоволен до крайней степени. Еле в руках себя удержал, чтоб не врезать мне, когда я сказал, что еду в Нью-Йорк. Я был абсолютно терпелив и корректен. Ни на тунеядца, ни на дармоеда не реагировал.

На прощание я дал ему прочитать письмо Ксю. Возможно, в качестве мести. Прочитав его, Алексей Анатольевич посмотрел на меня ненавидящим взглядом.

– С тобой каши не сваришь, – сказал он убийственным тоном.

Но я ничего не почувствовал. В моем сердце было пусто.

Катя

А моем сердце зарождалась надежда.

Надежда, наконец, узнать правду.

Около одиннадцати утра Сан Саныч взял свои саженцы и снова поехал на рынок – искать того, кто продал ему этого хомячка. Ну, то есть, как в той истории с медведем.

Проводив его, я приняла душ, навела красоту и села в машину. Уже выбралась из Шемякинского леса и только тогда сообразила – а что же я своих горилл не позвала? Ну и ладно. Думаю, нападения на меня прекратились. Идея с охранниками сработала, к тому же, я сменила место жительства. Может, Андрей Карагодин меня потерял?

Лиля Семеновна сидела на красненькой пластиковой лавочке с эмблемой известного интернет-провайдера. Я сразу узнала ее – она идеально подходила под описание Сан Саныча. Изящная, маленькая, с каштановым каре, чуть взлохмаченная ветром, но непреклонная. Не знаю, что чему противостоит эта женщина, но получается у нее восхитительно. И губки бантиком!

Я вышла из машины и подошла к ней.

– Здравствуйте, я Катя!

– Здравствуйте, – она чуть откинула голову, чтобы видеть мое лицо. Мне показалось, что в глазах Лили Семеновны прячется грусть. Надеюсь, это не я ее расстроила.

– Подвезите меня к дому, – не попросила, не приказала, а просто произнесла она.

– Ладно, хорошо.

В машине Клыкова поправила прическу. У меня мелькнула мысль – кого-то она мне напоминает своим носиком с горбинкой и спортивной осанкой.

Я спросила:

– А вы долго Клару Васильевну знали?

– Да, мы еще в одном классе учились. Вы же хотели спросить про сестру Эли?

– Да. По-хорошему, мне найти ее надо. Не знаете, где?

Лиля Семеновна пожала плечами.

– Ни точного адреса, ни телефона не знаю, к сожалению. А, вообще, я очень раскаиваюсь, что влезла в эту историю. Ты же хочешь узнать, почему Эля умерла? Ой, ничего, если я буду “тыкать”? Это у меня от невоспитанности.

Чувство юмора Лили Семеновны было слегка своеобразным.

– Мне будет приятно, если вы будете мне “тыкать”.

Она удовлетворенно кивнула и начала рассказывать:

– Сейчас мне кажется, что я была пешкой. Дело так было. Я уже несколько лет хожу в группу у-шу. Там все старушки, пара дедов, а люди моложе пятидесяти не встречаются. И вдруг появляется молодая женщина. Лет тридцати. Светленькая такая. Я ее только увидела и думаю: что она тут делает? Ей надо в клубы ночные, в кафе, куда молодые мужчины ходят. По секрету, в ней ощущалась какая-то женская обиженность. Может, парень ее бросил, может, развод только что пережила, а то – и похуже. К нам одно время Эльвира ходила, после смерти ребенка… ох, все бывает! Жизнь жестокая. И про своего сына вспомнила. Думаю, может, познакомить их? Ну, кто знает, что из этого выйдет. Он один, она одна. Но это глупая была мысль. Джонни сам знакомится. Да и не любит он печальных женщин. Пока я думала об этом, новенькая девушка уже возле меня оказалась. Мы несколько раз занимались рядом, я ей помогала. У меня уже опыт, а она была прямо деревянная…

Лиля Семеновна, кажется, тянула время, но я ее торопить не хотела. Пусть уж она выговорится. Думаю, сын нечасто с ней общается. Одинокий эгоист. Джонни… Клыкова… Я внимательно посмотрела на собеседницу, которая только продолжала подбираться к сути своего рассказа. И сделала один вывод.

– …Мы стали с ней разговаривать, потом оказалось, что в одном районе живем. Стали вместе домой ездить. Меня иногда сын отвозил, но я решила, что с молодой женщиной мне интереснее общаться. И еще мне казалось, что я ей нужна. Она все время мне что-то рассказывала – о детстве, о том, как спортом занималась в секции гимнастики, но ничего не выходило. Наконец, я поняла, что девушка, ее Лида звали, абсолютно одинока. Подруги, вроде были, но все замужем, с детьми, а она – одна. Потом уже Лида призналась, что сама недавно развелась с мужем. Несколько лет назад она вышла замуж за мужчину с ребенком. Общих детей у них почему-то не получилось. Тут муж нашел себе другую, а с Лидой развелся. И она как-то из жизни выпала, да еще и выпивать стала. За месяц до нашей встречи, она взяла себя в руки и решила, что все, надо или жить, или не жить. Бросила пить, нашла новую работу. У-шу занялась. Но было ясно, что женщина еще стоит на грани – начнет она новую прекрасную жизнь или нет, еще не было до конца ясно. Иногда она пропускала занятия, а потом признавалась – запой. Однажды, мы о семье разговорились. Лида рассказывала про маму, которая ей и оставила неудачливость в наследство. И про папу. Оказалось, мама родила Лиду от женатого мужчины, тот признал ребенка, но семью не бросил. Иногда он появлялся, дарил дочери подарки, общался с ней, но настоящим отцом не был. И у него была другая дочка – от жены. Папа умер пятнадцать лет назад, а мама – совсем недавно. Папина фамилия была Гайворонский. Ну я и ляпнула, что знаю ее сводную сестру, дружила близко с ее мамой. А мой сын встречался с Элей какое-то время. Но у них что-то не срослось, впрочем, как и со всеми, с кем бы он не встречался.

– И вы предложили познакомить обеих девушек?

– Лида сама попросила. Я позвонила Эле. А она тоже была в таком настроении, что хуже некуда. Очень боялась чего-то или кого-то. Кажется, ей угрожали, за ней следили. В милицию обратилась – ей посоветовали нанять охрану. А родных людей нет, и муж предал, и друзья, каждый своим занят… Ты же не обижаешься? Ты же была ей подругой?

– Мы были знакомы. Не близко, но знакомы.

– То есть, ты о ее проблемах знала? Об Элиных проблемах?

Я кивнула.

– Эле тоже был нужен кто-то… Они и познакомились. После этого и до самой смерти Эли я видела только Лиду. Она регулярно ходила на занятия, повеселела и регулярно благодарила меня за встречу с сестрой. Все звучало так искренне, что я очень радовалась за них обеих. А надо было Эле позвонить!

Лиля Семеновна вдруг поднесла к губам левую руку, сложенную в кулачок и куснула указательный палец.

Я утвердилась в своих догадках.

– И после смерти Эли Лида пропала, – сделала я вывод.

Лиля Семеновна огорченно покачала головой.

Джон

Вероника огорченно покачала головой.