Мужчина из моего прошлого - Инна Инфинити

Особенно сильным такое желание было у моих сослуживцев в армии: как в срочной, так и в контрактной. У них прям идея фикс была: напоить Соболя. Дошли до того, что ночью аккуратно вставили мне в рот трубочку и принялись заливать водку. Помню, подскочил тогда с кровати и, толком не успев проснуться и открыть глаза, заехал в челюсть пацану, который в тот момент был ко мне ближе всех. Выбил ему зуб.

Плюхаюсь на диван и вытягиваю ноги. Постепенно в гараж подтягиваются новые люди. Они все из автомобильно-гоночной тусовки Витоса. Я был на нескольких заездах в качестве зрителя. Схема простая: два-три гонщика, на которых зрители ставят деньги. Кассу снимают те, кто угадал победителя. Сам гонщик получает от Витоса фиксированный гонорар.

Лично мне эти гонки не очень нравятся, но Витя утверждает, что у него все законно. Заезды проходят на огороженных трассах с разрешения властей. Каким образом он получает это разрешение, предпочитаю не уточнять.

Приходят и обещанные Витосом девочки. Я сразу выцепляю взглядом уже знакомую мне Нику. Она тоже замечает меня. Кивает и отворачивается к Стасу. Все-таки обижается.

С Никой мы… Сложно сказать, что мы. В моем представлении мы просто трахались, а в представлении Ники встречались. Поэтому когда через полтора месяца безудержного секса я не захотел ехать на юбилей ее папы и знакомиться со всем семейством, Ника в слезах собрала свои немногие вещи и покинула мой дом.

Ника мне нравилась. Хорошая девчонка. И в сексе раскованная. На любое мое предложение соглашалась. Мне даже было немного жаль, что так резко все между нами прекратилось. Но я не мог предложить Нике то, что она от меня хотела: а именно, серьезные отношения.

Разглядываю ее. Высокая, фигуристая. Темные волосы достают почти до пояса, кожа слегка смуглая от природы. Стас ее уже вовсю клеит и так и норовит прикоснуться. Ника смущенно отступает на шаг, нервно заправляет за ухо прядь волос.

Смотрю на эту картину, а внутри даже не ёкает ничего, не шевелится. Зато как подумаю о том, что Соня каждую ночь ложится в одну постель с мужем, так внутри сразу все переворачивается. Гнев такими мощными волнами накатывает, что хочется расхерачить все вокруг нахрен.

Бесит, что снова думаю о ней. Мне казалось, я смог излечиться от болезненной зависимости по имени Соня, но, сука, пару раз увидел и теперь не могу выкинуть ее из головы. То и дело образ белоснежки возникает перед глазами, что ужасно злит.

Секс наш вспоминаю в Питере. Его достаточно много было для двух дней. Думал, череда других девушек, что были в моей постели после Сони, стерла все воспоминания о ее теле и стонах подо мной. Нет, не стерла.

Под мужем она так же стонет? Так же кончает под ним?

— Ты чего такой напряженный? — рядом на диван плюхается Витос.

— А? — выныриваю из воспоминаний о Белоснежке.

— Чего серьезный такой? — толкает локтем в бок. — Как будто на похороны приехал.

— Нет, все в порядке, — отвечаю раздраженно.

Витя несколько секунд внимательно изучает мой профиль.

— Слушай, Димон, у меня к тебе просьба будет…

Тяжелый вздох вырывается из груди. Опять какие-то просьбы. Но Витосу мне будет отказать сложнее, чем Антону.

— Что случилось?

— Да тут такая ситуация… — мнется. — Я недавно встретил одну свою бывшую…

— И что?

— Она с ребенком была.

— И что?

— Чет я так и не понял, мой это ребенок или нет…

— А я тут при чем? Вроде мы с тобой одних и тех же баб не трахали, так что точно не мой.

— Да я не про это! — снова толкает меня локтем и смеется. — Мне бы узнать как-нибудь, когда она его родила.

Я искренне не понимаю, что Витьке от меня надо.

— Ну спроси у нее, когда она родила. Вить, я не понимаю, что ты от меня хочешь. Мне у нее спросить?

— Да нет… — и замолкает.

— А что тогда?

— Ну… Ты можешь как-нибудь по интернету пробить дату рождения ребенка?

— Бляяяя, — падаю затылком на диван и обреченно накрываю лицо ладонями.

Вот опять. То, от чего я упорно бегу, продолжает меня преследовать. А именно, компьютеры и вот эти просьбы что-то пробить, что-то взломать, что-то подглядеть.

— Блин, Димон, по-братски прошу тебя…

— Отвали, — рявкаю. — Иди спроси у нее, когда она родила. В чем проблема?

— Я не хочу с ней общаться. Мы плохо расстались.

— Слушай, это уже твои проблемы.

— Ну, я больше склоняюсь к тому, что это не мой ребенок. Она такая сука, если бы родила от меня, совершенно точно уже затребовала бы деньги, квартиру, свадьбу и еще бы как-нибудь шантажировала. Эта акула своего не упустит. Так что не мой ребенок.

Речь Витоса звучит так, как будто он убеждает сам себя. Но мне же лучше.

— Ну вот, тем более. Ты сам ответил на свой вопрос.

— Да… Но а вдруг все-таки от меня родила?

— Слушай, меньше об этом думай. Мало ли от кого она родила? Может, помимо нее еще у десятка твоих бывших уже есть дети. Тоже будешь париться, что от тебя?

— Ну да… Ты прав… Просто мы с ней довольно продолжительное время вместе были. И ребенок на вид, как будто два года. А мы как раз почти три года назад расстались.

— Откуда ты знаешь, как выглядят дети в определенном возрасте? Ты на глаз можешь определить, сколько ребенку лет, что ли?

— Да не, просто глянул на девочку в коляске и подумал, что ей года два. Может, ей меньше, не знаю. Ну и на меня вообще не похожа. Светлая, кудрявая, голубоглазая. При том, что моя бывшая брюнетка, как я. А может, это и не ее дочка была? Может, племянница? У нее как раз сестра вроде замуж вышла, когда мы еще вместе были. Я после этой встречи полез во все соцсети своей бывшей, она ни разу не постила фотки с этим ребенком.

Витос выглядит так, как будто совершил научное открытие.

— То есть, ты даже не знаешь, ее ли это ребенок? — уточняю.

— Ну да, я просто встретил бывшую, она катила коляску. Я почему-то подумал, что это ее ребенок. А ведь может быть такое, что она катила коляску с чужим ребенком?

— Блин, Вить, иди в задницу, — раздраженно бросаю и встаю с дивана.

Оглядываю толпу в гараже, выискивая глазами Нику. Стоит одна, облокотившись на стену и смотрит в телефон. Отлично.

Дима Соболев

— Привет, — говорю, подойдя к Нике.

Она нехотя отрывается от телефона и поднимает на меня лицо. Секунду смотрит то ли с презрением, то ли с печалью.

— Привет, — отвечает без особого энтузиазма.

— Как дела?