Хозяйка Шварцвальда - Уна Харт

вино. Сегодня в кашле Доктора появилась мокрота, горячка спала, и сам он пошел на поправку.

– Ему лучше, если тебе интересно. – Кристоф плюхнулся на стул напротив Мефистофеля, придвинул к себе кружку с пивом и сделал большой глоток. Пиво отдавало хлебными корочками.

Народу в трактире почти не было – постояльцы разбрелись по комнатам. Хозяин оставил на столе перед гостями немного еды и отправился спать. Мефистофеля он побаивался, а иначе бы просто объявил, что не обязан тут допоздна торчать только потому, что кому-то взбрело в голову пожрать на ночь глядя.

– Представь, интересно. Умереть он не умрет, наш Пакт еще не подошел к концу. Если только Доктор не решит повеситься на грязных простынях этой богадельни, у нас есть все шансы уехать отсюда в ближайшие дни.

Мефистофель щедрой рукой подлил Кристофу пиво. Тот поднес кружку ко рту и вспомнил их первую встречу, когда демон навел на него морок, заставив думать, что он пьет мочу. Зубы сжались.

– Чего это ты вдруг такой добренький? Если вздумаешь снова его расстраивать…

Мефистофель примирительно поднял ладони:

– Убереги Денница! Напротив, хочу отблагодарить тебя за то, что ты его развлекаешь. Кажется, наш Доктор снова воспрял духом. Давненько не видел его таким. Не припомню, чтобы другой хорошенький мальчик вызывал в нем столько душевной теплоты.

Кристоф стиснул кулаки. Уж не тебе, мерзость такая, насмехаться! Да захоти он хоть кротов трахать, ты все равно и ногтя на его пальце не будешь стоить со своими ужимками и усмешками!

– Если ты вдруг пожелаешь стать Доктору еще ближе, – продолжил Мефистофель, – я не буду против.

Кристоф убрал руки со стола, подальше от ополовиненной кружки. Жаль будет выплеснуть все пиво в эту харю – только пойло переводить.

– Если это расшевелит его и заставит снова вернуться к исследованиям, – лениво сказал демон, – пускай хоть целыми днями с тобой забавляется. Но прежде чем ты захочешь выплеснуть в меня это пиво, а потом швырнуть кружкой, воспользуйся, пожалуйста, всеми знаниями, что Фауст вложил в твою голову, и обуздай свой гнев. Может, тебя успокоит, что, если ты кинешься на меня с кулаками, мне будет только приятно.

Не в планах Кристофа было доставлять Мефистофелю удовольствие. К тому же…

– С чего мне переводить достойный хмель?

Сказал и сам загордился. Вот так его обучил Фауст – говорить складно, как в университетах! Кто теперь угадает, что он сын шорника, который до семнадцати лет и латыни-то не знал?

– Раз уж ты завел об этом разговор, мой рогатый друг, быть может, я и подумаю над твоим предложением. А чего? Всех шлюх в этом городе я уже перепробовал.

Сказал, и тут же стало от самого себя противно. Как смеет он, сучий потрох из Виттенберга, так отзываться о своем благодетеле? О человеке, показавшем ему свет?

Несколько лет назад их не пустили в Нюрнберг, а позже они узнали об унизительной записке помощника бургомистра, который велел не открывать ворота перед «некромантом и содомитом». Услышав о запрете, Фауст только посмеялся, зато у Кристофа зачесались кулаки. Попадись ему этот лощеный выблядок, уж он бы запихал раскаленную кочергу ему в зад – вот и посмотрели бы тогда, кто тут занимается содомским грехом! Кристоф ничего не спросил у Фауста, но тот заметил его хмурость. «Держи выше нос! – велел Доктор. – Нас всего-навсего выставили из Нюрнберга. Подумаешь, не поедим местных пряников! А ведь могли и сжечь».

Кристоф никогда не интересовался у наставника, что творится в его постели. Учитель иногда не ночевал в своих комнатах, ну так и сам Вагнер был не дурак проторчать целую ночь в общественных банях в компании шлюх. Впрочем, никто никогда не видел Фауста среди продажных девок. Да и Мефистофель чаще шутил о гибких юношах, что, быть может, греют койку Доктора.

Хотя при мысли об этом бросало в жар, Кристоф ненавидел себя за это. Мерзость! Как можно сравнивать тот грязный и влажный разврат, пропитанный запахом кислого вина и горячим паром, что творился в банях, и то, что могло бы произойти между ним и Доктором? Он тряхнул головой и больно укусил себя за язык. Если неймется, так пойди трахни печную трубу!

– Ты мне вот что скажи… На кой черт тебе нужно, чтобы Доктор возвращался к великому деланию? Тебе-то что с того?

Мефистофель сладко зевнул:

– А как ты думаешь, почему я стал прислуживать ему, а не какой-нибудь вшивой ведьме, что ворует молоко у коров и сношается с черным козлом?

За этот короткий ночной разговор Кристоф узнал о демонах больше, чем за все годы их совместных путешествий. Мефистофель рассказывал неожиданно просто, без всякого чванства. Оказалось, что у демонов есть свои чины. Они делятся на высших и низших, как и было когда-то задумано Создателем. «Что от Бога, то приведено в порядок», как сказано в Послании к римлянам. Ведь демоны суть ангелы. Хоть и падшие, они не растеряли своих естественных свойств, а потому строго блюдут правила главенствования одних над другими. Всякая бесовская мелочь охотно является деревенским колдунам и помогает наслать на соседа лишай или сделать так, чтобы его свинья сдохла. Те, что чином повыше, творят беды посерьезнее, вроде неурожая в целом графстве. А уж такие, как Мефистофель…

– Видишь ли, – говорил тот, растягивая слова, – мы способны на многое, но совершенно не умеем созидать. Такими уж нас придумал Господь. Лишенными, так сказать, его искры. Вот такая ирония, друг мой. По сравнению с людьми даже худшие из нас – само совершенство, но вам дано это божественное пламя, а нам – нет. Хотя, не скрою, меня восхищают люди с особой тягой к уничтожению себе подобных, но в настоящее время мои амбиции лежат в иной плоскости. Почетно среди демонов моего ранга заиметь себе человека не просто богатого или знатного, а того, кто по-настоящему на что-то годен. И чем диковиннее его изобретения, тем лучше для меня.

– А Доктору это на руку сыграет? – уточнил Кристоф. – Может, если он придумает такую штуку, что вся страна ахнет, его душу не заберут в ад?

– Сделка есть сделка, – отрезал Мефистофель, – и Фауст не станет ее нарушать, уж я его знаю.

Кристоф вздрогнул. Он тоже знал Доктора. Если учитель что-то пообещал, он от своего слова не отступит. Об этом, впрочем, можно было подумать и позже. Впереди еще целая вечность, так чего лишний раз тревожиться? Перемирие с Мефистофелем тоже лишним не будет. Раньше демон неслабо портил ему кровь, а теперь, значит, предлагает договор о ненападении.

…Когда Кристоф