Память без срока давности - Агата Горай

* * *

Жить с посторонним мужчиной под одной крышей было нелегко. Тем более с таким мужчиной. Он не напивался до беспамятства, как отец, наплевав на все и всех, а всегда был начеку. Казалось, его трезвый взгляд улавливает и фиксирует все, даже передвижение по дому мух и пауков, что уж говорить о более крупных особях.

Поначалу я, не задумываясь, часто разгуливала по дому в одном только нижнем белье (к примеру, ночью шагала в туалет, или утром выходного дня за чашкой чая в постель, или после душа шла к себе), но когда с Марком начала сталкиваться чаще, чем с дверными косяками, я опомнилась. Понимание, что в доме чужак, мудак и сволочь, окончательно сформировалось на День влюбленных две тысячи третьего года.

ДЯДЯ МАРК

14 февраля 2003 года (десятый класс, пятнадцать лет)

По обыкновению, сразу после школы я заперлась у себя в комнате. С некоторых пор все календарные и просто существующие праздники утратили для меня хоть какую актуальность. День влюбленных не был исключением, разве только я ненавидела его больше других, ведь улицы нашего небольшого городка просто кишели парочками разных сортов и калибров. Складывалось впечатление, будто народ весь год только тем и занимается, что ждет четырнадцатое февраля, чтоб во всей красе продемонстрировать свои чувства второй половинке, которая исполняет эту роль в данный праздничный день. Пятнадцатого числа половина из этих фальшивых влюбленных переставали быть друг другу любовью всей их жизни, но это ничего, у них ведь было ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ! Куда ни погляди, все облизывают друг друга, все лыбятся, все сжимают в руках подарочные кулечки, букеты и конфеты, и только я не жду от этого праздника ни-че-го. Да и вообще от жизни.

Бросаю рюкзак, доверху набитый учебниками, возле кровати, включаю телик и дивиди, подаренный мамой на Новый год, жму на «плей». Не утруждаю себя переодеванием после школы, падаю на кровать прямо в джинсах и свитере, отметить «праздник» по-своему хочется как можно скорее, чтоб хоть как-то приглушить в голове кричащие розовые образы этого дня.

«День святого Валентина» – триллер что надо, и не только для этого дня. Люблю этот фильм, который в какой-то степени отражает мою жизнь, а других учит, что бывает, если издеваться над человеком слишком долго.

В полностью расслабленном состоянии меня и застает постучавшийся в дверь Марк.

Жму на «паузу» и быстро меняю лежачее положении на сидячее. Вопросительно всматриваюсь в появившееся на пороге комнаты лицо.

– Лиза, можно войти? – за противно улыбающейся головой в комнату тут же просачивается туловище, интересно, зачем люди вообще задают этот глупый вопрос, если практически всегда вваливаются, не дожидаясь ответа.

– По-моему, ты уже вошел, – отвечаю грубо, но по-другому я с этим представителем мужского пола и не разговаривала никогда, несмотря на все его похабные взгляды и слащавые улыбки.

Хорошо, что я не сменила штаны со свитером на шорты и майку, а то бы этот упырь подавился слюной. С недавних пор на территории дома единственная часть моего тела, которую я старательно выставляла напоказ – лицо, а остальное все нуждалось в одеяниях, желательно мешковатого покроя.

– Вот это мне в тебе и нравится – характер. Но характер – это не единственное твое достоинство. – Марк делает пару шагов к кровати. – Ты очень красивая девушка и должна понимать это, но… Сейчас не об этом.

Похотливый холодный взгляд скользит по мне, но я ощущаю его не так, как обычно – я не покрываюсь инеем, мою кожу будто обжигают, словно прикасаются ко мне не глаза, а раскаленный утюг. Но Марк педантичный, расчетливый и осторожный, не в его правилах действовать открыто. Он наблюдает и изучает жертву, он выжидает, это в его крови, это в его самодовольной ухмылке, это в его венах – ни шага без предварительной оценки. В конце концов, так действуют те самые цветы-убийцы родом из джунглей, с которыми я его сравнила еще в первую нашу встречу, – умеют выжидать. А как еще они могут выжить?

Марк садится на стул, на котором обычно сижу я, делая домашнее задание за своим письменным столом. Бросает любопытный взгляд на беспорядочно лежащие на нем книги, тетради и карандаши, а затем берет в руки блокнот с рисунками. Я никогда и никому не показывала свои «шедевры», и Марк, будь он даже последним человеком на нашей планете, точно никогда бы их не увидел, если б я только могла допустить мысль, что ОН может появиться в моей комнате.

Внутри все сжалось, но я не спешу выхватывать из ухоженных пальцев свои одноцветные картины.

– Черный… Как предсказуемо. – Выстрел взглядом в мою сторону и опять на рисунок. – Знаешь, а у тебя неплохо выходит. Вот, например, этот парень…

Это был перебор. Вскакиваю с кровати и молниеносно вырываю свое творчество из рук врага.

– М-м-м, как интересно. Значит, – Марк откидывается на спинку стула и скрещивает на груди руки, – так выглядит тот, о ком спустя годы ты будешь вспоминать как о первой любви. Судя по тому, что демоны и природа у тебя получаются достаточно реальными и естественными, выходит, этот парень на самом деле красавчик. Не удивлюсь, если этот мальчишка один из самых популярных в школе, а возможно, самый лучший.

Мне это все начинает надоедать. Спрятав блокнот с рисунками под одеяло, я тоже решаюсь вызывающе скрестить на груди руки.

– Марк, чего тебе от меня надо? Друзьями нас не назовешь, и вести задушевные беседы мне с тобой незачем и некогда.

– Боже, как же ты хороша в гневе! А эти твои шрамы только придают пикантности образу в целом. Ты похожа на разъяренную тигрицу, которая выстояла в сотнях схваток и готова в любой последующей драться до конца. Это так возбуждает. – Прикрыв глаза, Марк широко растопыривает ноздри и жадно вдыхает воздух, а затем медленно выдыхает. В то время как я начинаю задыхаться от ярости.

– У тебя что, с головой проблемы? Так это не ко мне. – Я отказываюсь верить собственным ушам, одно дело ловить на себе его красноречивые взгляды, даже тогда, когда он обнимает или целует маму, другое – слышать подобный бред. Раньше он не позволял себе подобных выходок.

Легкий смешок.

– Какая же ты строптивая. Ну ничего, и не таких приручали, а времени у меня для этого предостаточно. – Марк встал, поправил пиджак, который и без того сидел на нем идеально, даже стряхнул с него невидимый мусор. – Сегодня я пришел к тебе не за этим. Но хочу, чтобы ты знала, этот сопляк, со страниц твоего блокнота, никогда не сможет доставить тебе истинного наслаждения и удовольствия, как это может сделать зрелый мужчина. И я сделаю это, поверь. А сейчас давай поговорим о твоей маме. Не подскажешь, на какой подарок она рассчитывает? Да, знаю, что сейчас для нее лучший подарок забота и любовь, но я люблю баловать своих женщин. Так что – духи или серьги? Быть может, качественное нижнее белье, что скажешь?

Секунду я пытаюсь понять, все ли в порядке с моей головой и ушами, остальные тридцать секунд – то же самое выяснить насчет мозгов стоящего напротив меня мужчины. Мамин мужчина будто сидел за пультом с двумя кнопками «ядерный взрыв» и веселая мелодия «кукарача» – минуту он держал палец над одной, а потом резко бросился к другой. Я, конечно, знала, что Марк еще тот козел, но даже не догадывалась, что этим оскорбляю такое милое животное.