Молчание ягнят - Томас Харрис

Из космического тумана, оставленного пребыванием вСмитсоновском институте, выплыла последняя мысль, словно кода дня: По всемунашему миру, в той его половине, что теперь скрыта мглою ночи, я должна искатьи найти существо, что живет слезами других.

Восточный Мемфис, штат Теннесси. Кэтрин Бейкер Мартин исамый любимый из ее дружков смотрят ночной фильм по телевизору у него дома,покуривая набитый гашишем кальян. Рекламные объявления все чаще прерываютфильм, становясь все длиннее и длиннее.

— Слушай, есть охота, а у меня дома воздушная кукуруза.Хочешь?

— Давай ключи, я схожу.

— Сиди. Мне все равно надо проверить, мать звонила илинет.

Она поднялась с кушетки, высокая, молодая женщина,широкобедрая, чуть полноватая, с правильными чертами лица и прекрасными густымиволосами. Нашла туфли под журнальным столиком и вышла на улицу.

В этот февральский вечер погода была сырая, но не холодная.Легкий туман с Миссисипи до половины скрывал машины на стоянке. Зато убывающиймесяц в ясном небе, казалось, повис прямо над головой. Он был тонким и бледным,словно костяной рыболовный крючок. От взгляда вверх голова у нее слегказакружилась. Не совсем твердыми шагами она отправилась через стоянку, держа курск дверям собственной квартиры. Идти было недалеко — шагов сто, не больше.

Совсем рядом с домом припарковался коричневого цвета крытыйгрузовичок, втиснувшись между жилыми трейлерами и моторными лодками наприцепах. Она обратила на него внимание только потому, что на таких грузовичкахчасто доставляли подарки от матери.

Когда Кэтрин проходила мимо грузовичка, в тумане вдругзажглась лампа. Это был торшер с абажуром, он стоял прямо на асфальте позадигрузовика. Под торшером она увидела мягкое кресло с обивкой в красных цветах:яркие и крупные, они противились наплывающему на них туману. Эти два предметаобстановки стояли здесь, словно в витрине магазина или на выставке мебели.

Кэтрин Бейкер Мартин зажмурилась и снова открыла глаза, ноне остановилась. В голове у нее крутилось слово «сюрреализм», и она решила, чтовсему виной гашиш. Но с ней все в порядке. Просто кто-то въезжает, а может,выезжает куда-то. Въезжает. Выезж… Кто-нибудь вечно переезжает в этом районе.«Виллы Стоунхиндж». Дрогнула занавеска в окне ее квартиры, и Кэтрин увиделасвою кошку: та выгибала спинку и прижималась боком к стеклу.

Она уже держала ключ в руке, но, прежде чем вставить его взамочную скважину, обернулась. Из задней двери грузовичка вылез мужчина. Всвете лампы она разглядела, что рука у него закована в гипс и висит наперевязи. Она вошла в дом и заперла за собой дверь.

Кэтрин Бейкер Мартин заглянула в щель между занавесями иувидела, что мужчина пытается поднять кресло в грузовик. Он пытался сделать этопри помощи здоровой руки, подталкивая кресло коленом. Кресло упало иперевернулось. Он поставил его на ножки, лизнул палец и попробовал стеретьпятно жирной грязи с яркой обивки.

Она вышла на улицу.

— Давайте помогу. — Тон был выбран правильный —просто помогу, и все тут.

— Правда? Спасибо вам. — Странный, напряженныйголос. И акцент. Явно не из этих мест.

Торшер освещал его лицо снизу, искажая черты. Но фигура егобыла четко видна. На нем были хорошо отглаженные брюки цвета хаки и рубашка изчего-то вроде замши, расстегнутая на веснушчатой груди. Подбородок и щеки —гладкие, как у женщины, ни волоска. Глаза над высокими скулами толькопоблескивали в тени абажура. Он так же внимательно глядел на нее, и оначувствовала это. Мужчины часто поражались ее фигурой, когда она оказываласьрядом; некоторые скрывали это более умело, чем другие.

— Прекрасно, — сказал он.

От него противно пахло, и она с отвращением заметила, что назамше рубашки курчавятся волоски — на плечах и под мышками.

Поднять кресло и поставить его на низко расположенный полгрузовичка было вовсе не трудно.

— Давайте продвинем его вперед, не возражаете? —Он забрался внутрь и с грохотом передвинул какие-то вещи, неглубокие тазы —такие можно подставить под машину, чтобы сливать масло, — и небольшуюручную лебедку, в просторечии — гробоподъемник.

Они протолкнули кресло внутрь, так что оно оказалось сразуза сиденьями.

— У вас примерно четырнадцатый?[32] —спросил он.

— Что?

— Вы не передадите ту веревку? Вон там, у вас подногами.

Она наклонилась посмотреть, и в этот момент он с размахуударил ее по затылку закованной в гипс рукой. Кэтрин показалось, что она простоушиблась; подняла руку — пощупать ушибленное место, но на ее голову сноваобрушился тяжелый удар, размозжив пальцы о череп, и снова — удар, на этот разза ухом, и снова, и снова. Не очень сильно. И Кэтрин Бейкер Мартин упала бокомна кресло, а затем сползла на пол грузовика. Она так и осталась лежать на боку.

Мужчина наблюдал за ней пару секунд, затем стянул гипс сруки и снял перевязь. Быстро внес в грузовик торшер и закрыл задние дверцы.

Наклонившись, он оттянул воротник ее блузки и при светефонарика разглядел указанный на ярлыке размер.

— Прекрасно, — произнес он. Затем разрезал блузкусзади медицинскими ножницами, стянул ее и, завернув обнаженные руки девушки заспину, надел на нее наручники. Расстелив на полу прокладку для перевозкимебели, он перевернул Кэтрин на спину.

Бюстгальтера на ней не было. Он ощупал пальцами большиегруди — они были тяжелые и упругие — и произнес:

— Прекрасно.

На левой груди виднелся розовый след поцелуя. Он лизнулпалец и потер кожу, как только что проделал с грязным пятном на обивке кресла.Удовлетворенно кивнул, убедившись, что след исчезает, если слегка надавить.Перевернул ее ничком и осмотрел голову, разведя пальцами густые волосы назатылке. Скальп не был испорчен: подбитый ватой гипс не оставил следов.

Приложив два пальца к ее шее сбоку, он проверил пульс исчел, что пульс нормальный.

— Прекра-а-а-сно, — снова произнес он. Емупредстоял довольно далекий путь к дому — его собственному двухэтажномудому, — и было бы очень некстати делать ей перевязку.

Кошка Кэтрин Бейкер Мартин смотрела из окна, как отъезжаетот дома коричневый грузовичок. Красные огни его сходились все ближе по меретого, как он отъезжал все дальше.

На столике, за кошкиной спиной, зазвонил телефон. Включилсяавтоответчик, замигав красной лампочкой. Звонила мать Кэтрин — младший[33] член сената США от штата Теннесси.