Молчание ягнят - Томас Харрис

Рабочий день в Национальном музее естественной истории приСмитсоновском институте давно закончился, но Крофорд успел предупредить потелефону, и охранник ждал Старлинг у того входа, что с Конститьюшн-авеню.

Свет в закрытом музее был притушен, воздух — неподвижен.Только фигура вождя одного из племен индейцев Южного побережья, стоявшаянапротив входной двери, была такого огромного роста, что тусклая лампочка впотолке освещала его лицо.

Провожатый Старлинг, крупный темнокожий человек в опрятнойформе охранника Смитсоновского института, показался ей в свете мигающих наддверью лифта лампочек очень похожим на этого индейского вождя. Празднаяфантазия принесла минутное облегчение, словно Клэрис удалось растеретьзанемевшую ногу.

Так называемый второй уровень здания закрыт для посетителей.Обширное помещение прямо над этажом, где находится огромное чучело слона, делятмежду собой Отдел антропологии и Отдел энтомологии. Антропологи считают, чтоработают на четвертом этаже. Энтомологи утверждают, что этаж — третий. Некоторыеученые из Сельскохозяйственного отдела заявляют, будто у них есть неоспоримыедоказательства того, что этаж — шестой. И у каждой из полемизирующих фракцийесть основания считать себя правой, поскольку старое здание достраивалось,надстраивалось и перестраивалось не один раз.

Старлинг шла за охранником сквозь лабиринт тускло освещенныхкоридоров, уставленных по стенам высоченными деревянными шкафами сантропологическими образцами. О содержимом шкафов можно было судить лишь понебольшим ярлыкам на ящиках.

— Тыщи людей тут, в этих ящиках, — сказалохранник. — Сорок тысяч образцов.

Шагая по коридорам, он освещал фонариком номера на дверяхкабинетов, а потом вел лучом по ярлыкам на ящиках.

Даякские носилки для детей и ритуальные маски сменилисьрастительными тлями: они перешли из мира человека в гораздо более древний иболее упорядоченный мир насекомых. Теперь коридор окаймляли металлическиеящики, выкрашенные в бледно-зеленый цвет.

— Три миллиона насекомых — да еще пауков добавьте. И невалите пауков в одну кучу с насекомыми, — посоветовал ей охранник. —Не то паучники наши вам проходу не дадут. Ну вот, видите кабинет, где светгорит? Только одна не уходите, если они не скажут, что проводят вас вниз,позвоните по этому добавочному в комнату охраны. Я приду за вами. — Онпротянул ей карточку с номером телефона и ушел.

Старлинг стояла сейчас в самом сердце Отдела энтомологии, вкруглой ротонде, вознесенной высоко над чучелом слона. Впереди виднеласьоткрытая дверь ярко освещенного кабинета и слышались голоса.

— Время, Пилч! — Мужской голос звенел отвозбуждения. — Давай ходи! Время!

Старлинг остановилась в дверях. Двое мужчин играли в шахматына лабораторном столе. Обоим около тридцати, один тонкий и черноволосый, второйтолстый, с курчавой рыжей шевелюрой. Казалось, они совершенно поглощены игрой.Если эти двое и заметили появление Старлинг, то не подали виду. Если они ивидели огромного жука-носорога, ползающего посреди шахматных фигур, то ничем невыдали и этого.

Но тут жук переполз край доски.

— Время, Роден! — воскликнул черноволосый. Рыжийсделал ход слоном и тут же повернул жука обратно. Тот начал свой извилистыйпуть в противоположном направлении.

— А если жук срежет угол, это будет означать, что времяистекло? — вмешалась Старлинг.

— Разумеется, истекло, — сказал толстый громко, неподнимая глаз от доски. — Разумеется, истекло. А вы как играете? Вы что,позволяете ему ползти через всю доску? Да с кем вы играете — с копухой?

— Я привезла образец, о котором по телефону сообщилспецагент Крофорд.

— Подумать только, а мы и не слышали вашейсирены, — сказал толстый. — Мы тут всю ночь ждем, чтобыидентифицировать какого-то жука для ФБР, — ведь мы только и занимаемся,что жуками. Но никто ничего нам не говорил об образце спецагента Крофорда. Свойобразец ему следует показывать своему личному врачу, и притом наедине. Время,Пилч!

— Я готова выслушать весь набор ваших шуток, но вдругой раз, — ответила ему Старлинг. — Дело очень срочное, так чтодавайте займемся этим немедленно. Время, Пилч!

Черноволосый оглянулся на нее, увидел, что она стоит,прислонившись к дверному косяку, с чемоданчиком в руке. Он посадил жука натрухлявую деревяшку и опустил в коробку, прикрыв листом салата. Встав, оноказался очень высоким.

— Я Ноубл Пилчер, — сказал он. — А это ЭлбертРоден. Вам нужно идентифицировать насекомое? Мы рады помочь вам.

Продолговатое лицо Пилчера излучало дружелюбие, но черные счертовщинкой глаза были слишком близко посажены и один из них несколько косил,создавая впечатление, что он существует независимо от своего напарника. Он непротянул ей руки для приветствия.

— А вы, должно быть?..

— Клэрис Старлинг.

— Давайте посмотрим, что у вас там.

Пилчер поднял баночку к свету. Роден подошел посмотреть.

— Слушайте, где вы это взяли? Вы что, прикончили его изэтой вашей пушки? А с мамочкой его вы успели познакомиться?

Старлинг пришло в голову, что было бы неплохо двинуть этомуРодену локтем в челюсть.

— Ш-ш-ш, — сказал Пилчер. — Расскажите, гдевы его отыскали. Он что, был прикреплен к чему-нибудь — ветке, листу? Или вынашли его в почве?

— Понятно, — сказала Старлинг. — Значит, вамникто ничего не сказал.

— Директор просил нас задержаться и определить жука дляФБР, — сказал Пилчер.

— Велел нам, — сказал Роден. — Велел намзадержаться.

— Да мы всегда это делаем — для Таможни и дляСельскохозяйственного отдела, — сказал Пилчер.

— Только не посреди темной ночи, — заметил Роден.

— Мне придется сообщить вам кое-какие подробности. Этокасается расследуемого в настоящее время преступления, — сказалаСтарлинг. — Я имею право это сделать, если вы пообещаете не разглашатьполученные сведения, пока расследование не закончится. Это важно. На картупоставлено несколько жизней, и уверяю вас — я знаю, что говорю. Доктор Роден,вы можете серьезно ответить: вы способны держать слово?

— Я не доктор. Вы что, будете брать подписку онеразглашении?

— Нет, если ваше слово вообще чего-то стоит. Вампридется дать расписку в получении, если вы оставите образец у себя, только ивсего.

— Конечно, я готов вам помочь. Не такой уж я бессердечный.

— Доктор Пилчер?

— Это верно, — откликнулся Пилчер. — Он небессердечный.

— Слово?

— Я никому не скажу.

— Пилч тоже пока не доктор, — вмешалсяРоден. — В смысле образования статус у нас совершенно одинаковый. Нообратите внимание: он-то позволил вам называть его «доктор». — Роденуперся кончиком указательного пальца в подбородок, будто хотел подчеркнуть, какон возмущен недостойным поведением коллеги. — Расскажите все поподробнее.То, что вам могло показаться не важным, может оказаться жизненно важным дляспециалиста.