В дебрях урмана - Александр Михайлович Минченков

на таёжную трассу мы в любом случае выйдем, нужно будет лишь далее сторониться приисков и посёлков разных. Ну а тут уж держим на Якутск.

— Видишь вдоль речки Кюбюме озёр много, местность, возможно болотистая.

— Вижу, не слепой, на кой нам по топям шагать, край непаханый, везде объехать можно. В этих местах, полагаю, приисков и поселений уйма, так что ухо востро держать будем, сторониться с лихвой, осторожность превыше всего.

— Если на июль зарядим облаву на вертушку, то где-то к осени будем в Якутске, холодать начнёт, и дожди донимать станут, а укрыться негде.

— Надо бы рассчитывать на конец июня — сроки вывоза золота. А июль и август на путь ложи, так что по теплу и достигнем финиша.

— Думаю, и за полтора месяца управимся, мы ж не собираемся прохлаждаться.

— По прикиду должны, а два месяца я прибросил так, с запасом.

— А золото где оставим? Не по Якутску же с ним на кобылах гарцевать.

— До города не доедем, недалече от берега Лены найдём укромное местечко и закопаем, заложим каменьями, замаскируем. Деньжата прожить зиму в Якутске у нас имеются, расходовать куда попало не будем, они нам ой как пригодятся после того как ледоход пройдёт.

— Что с лошадьми?

— А что с лошадьми. Продать кому-либо, а лучше бросить, прежде чем нам в город войти, ни к чему с животиной рисоваться.

— И то верно, покупатель разный бывает, вопросами задавит: откуда и чьи кони, почему продаёшь?

— Это мелочь, решим. Другой вопрос: куда и коим образом далее? В Якутске оседать нет смысла, климат не для тех, у кого большие деньги, так что по Лене до Ленска, а лучше до Киренска. Тоже Сибирь-матушка, но в этих местах, наслышан, климат помягче будет. Дальше выбираться на Большую землю пока нет смысла — сгорим. С большим весом золота залететь проще пареной репы.

— Река спокойная, но даль та ещё, сколь плыть будем, забудешь, куда плывёшь. И на чём, главное?

— И пароходы ходят, и баржи, и катера, где и лодочников нанять придётся, не проблема.

— Это так. А что, можно и в Киренске обжиться, а малыми долями сбывать металл.

— Вот тут самое щепетильное дело — знать где, кому, когда и сколько. В том же Киренске этого не сделаешь, а потому вывозить до иных городов придётся. Промашки сбыт не потерпит, малейшая оплошность — и всё, считай, пропал.

— Согласен, да и легавые пасутся всюду, подставу такую организуют, что не успеешь и рот открыть, как браслеты на руки накинут.

— В таких случаях ссылаться надо будет: брёл лесом или копался за огородом — червей для рыбалки копал, наткнулся на клад, иду сдать властям, положенное вознаграждение получить желаю. За руки же никто тебя не поймал, и свидетелей нету.

— Хорошая отмазка, надо взять на вооружение.

— Но лучший вариант со сбытом — это всё же на Большой земле, конкретно на Кавказе. Там народец ох как охоч до драгметалла и знают лазейки такие, о которых и ментам неведомо, а может, и менты с ними заодно, есть же средь этой братии продажные, под себя гребут, а не на государство.

— Сразу, что ли, переть туда?

— Зачем же сразу. По Лене добираемся до Усть-Кута, а там железная дорога, и кати себе, в окна вагонные поглядывай.

— До Усть-Кута по Лене! Да это ж сколько времени понадобится?

— Сколько бы не понадобилось. Год-два, но это верный выход не спалиться. Кто не спешит, от того ничего не убежит. Пускай уйдёт хоть два года про всё на долгий путь, нежели по-глупому попасть за тюремные ворота, это в лучшем случае, в худшем — вышка.

— Не говори так, ни к чему нутро тревожить.

— Так что этому плану и следует держаться — и весь сказ.

— Прав ты, Захар, если провернём такое дельце, это ж немереное состояние, а торопливость или рот где разинем — погибель, всё прахом пойдёт: ни золота, ни свободы.

— Пока делим шкуру неубитого медведя. Золото не взяли, а уже раскидали, какими путями-дорогами тащить его собираемся, — встрял в разговор Груздев.

— Возьмём, Тихон, мы ж тёртые мужики и не с голыми руками. — Хрусталёв слегка хлопнул ладонью по плечу Груздева. — Непременно возьмём.

Глава 22

Как же тягостно тянулось время, оно вроде как притормозило свой бег, текло медленно, что терпение переходило в изнывание: да когда же наконец наступит весна, а за ним лето? Каждый день одно и то же — еда, сон, толкование одно по одному о задуманных делах. Правда, ради отвлечься от тоскливого однообразия наши герои посетили несколько раз клуб — смотрели кино. Коротали дни, словно в норе. Гребнев как-то в шутку выразился: «Вот уж точно как три медведя в берлоге живём, только три отличия: вместо берлоги хата, не на четырёх лапах, а на двух ногах, и лапы не сосём».

С таким настроением Хрусталёв, Гребнев и Груздев прозябали дни, с тех пор как предварительно обсудили нападение на вертолёт с золотом, не терпелось осуществить задуманное, вкусить успех предприятия, насладиться весом столь ценного металла, а главное, окунуться в ту жизнь, которая виделась им беззаботно-блаженной и сладостной, не знавшей нужды и вынужденного труда.

Но так уж определено природой — сменяются времена года, и весна пришла, а куда же ей деться, коль зима уступила ей место, потеряв свою силу, не устояв пред яркими пронизывающими лучами солнца. Оставила лишь свой след на вершинах снежных сопок, да и то ненадолго, снег таял, и влага впитывалась в склоны и испарялась. Деревья, почувствовав тепло земли и света, проявили на ветках почки, они набухли и дружно раскрыли свою нежную скорлупку, показав рождение будущей листвы. Лесные же травы пробились сразу, разом и повсеместно взялись зелёным ворсом, стебли тянулись, и к ним выползло множество летучей и ползучей твари, проснувшейся после долгой спячки. Что говорить о пушном звере и парнокопытных — весна преподнесла им изобилие пищи и уют. В воздухе звенели ручьи, был слышен непрестанный щебет и пение птиц, весело взымавших ввысь, они кружили, парили и снова стремительно неслись к земле, садились на ветки деревьев, облюбовывали поляны с распускающимися ранними цветами. Это была обыденная гармония животного и растительного мира, наполненная подъёмом животрепещущего земного блага.

Приступив к сборам в дальнюю дорогу, в рюкзаки складывали самое потребное: соль, сахар, спички, табак, алюминиевые котелки и чашки, кружки, ложки, сухари и разную снедь на первое время. Особое внимание уделили одежде. Ведь придётся пережить не только летние месяцы, но и осень, а за