Дьявол, я пришла договориться! - Катти Карпо

‒ Угу, ‒ обхватываю себя руками и продолжаю кукситься. ‒ Только поторопитесь, пока птенчик не превратился в маленький комок пернатого ора.

‒ Понял. Я уже чувствую, как от твоих слов внутри меня рождается стимул к активному действию, ‒ вдохновлено заявляет Марти и возводит правую руку к небесам, словно собираясь толкнуть пламенную речь. Или сагитировать купить батарею кефира по акции.

‒ И? Уже что-нибудь придумал? ‒ любопытствует наблюдающий за его потугами Кнопа.

‒ Сказал же, ‒ отмахивается от мальчишки Марти, ‒ я только в процессе родов.

‒ Лично я роды принимать не буду, ‒ гнусавит Фая и фырком перемещает сигарету из одного уголка рта в другой.

‒ И кого мы ждем? ‒ вопрошает командор.

‒ Лично я за мальчика, ‒ заявляет Кнопа.

‒ Голосую за девчонку, ‒ с предельным равнодушием высказывается акушерка.

‒ Мы что, все еще говорим о родах? ‒ Лорэйн закатывает глаза. ‒ Я имею в виду, кого мы ждем прямо тут? Другими словами, почему мы застряли здесь так надолго? ‒ Он закладывает руки за спину и огибает меня и свой отряд по кругу. ‒ Оставаясь на месте, мы так ни к чему и не придем, ‒ говорит он наконец и дергает подбородком, указывая на пульсирующих «светляков» внутри стен. ‒ Раз Бесконечная обитель не бьет тревогу из-за присутствия в ее пределах Милы, мы вполне можем поместить девушку к остальным вознесшимся. Ради ее же безопасности.

Он обращает взгляд на меня.

‒ Нам нет хода к безбрежным пределам и сиянию убежища бессмертных душ. Оно лишь для них одних. А мы ‒ помощники и путеводные нити, стражи и хранители. Но ты, Мила, сумеешь попасть туда.

‒ Я туда не хочу, ‒ быстро протестую я. ‒ На такой отдых мои санаторно-курортные рекомендации не распространяются.

‒ Там абсолютно безопасно, ‒ настаивает Лорэйн. ‒ Ангельский патруль и хранители тщательно оберегают покой сияющего убежища. В этом и заключается наша работа.

Кнопа принимается активно кивать. Джу, поджав губы, тоже расщедривается на воодушевленный кивок. Сейчас они оба выглядят как офисные служащие огромной корпорации, осознающие важность деятельности гигантского единого механизма и гордящиеся причастностью к его бесперебойной работе.

Реакция Марти, Фаи и Колибри отчего-то совсем иная. Они не спешат как чем-то хвалиться, так и поддерживать задумку своего командора.

Не могу пока даже предположить, в чем причина такого яркого отличия в реакциях ангелов.

‒ Оттуда никто не возвращался, ‒ к моему удивлению, подает голос Колибри. Я-то уже успела попривыкнуть к его молчаливой брутальности.

‒ Не возвращался? ‒ Голос у меня съезжает в писк.

‒ Никому и не требовалось возвращаться, ‒ терпеливо поясняет Лорэйн. ‒ Бессмертная душа возносится и именно там обретает мир и покой. Там идеальность ‒ именно то, что каждый искал будучи заключенным в хрупкие рамки бренного тела.

‒ А можно мне обратно в свои хрупкие бренные рамки залезть? ‒ интересуюсь я. ‒ Как понимаю, вы не гарантируете, что после того, как меня поместят в «убежище», я сумею из него вырваться? Раз уж никто оттуда не рвался обратно?

Командор медлит ровно одну миллисекунду, но и этого достаточно, чтобы еще больше подогреть во мне панику.

‒ Повторяю, никому и не требовалось возвращаться. ‒ Он смягчает тон. ‒ Но никто не будет тебя там держать. Ты сможешь вернуться, как только Патруль разберется в твоей проблеме.

‒ Та-а-а-а-ак, ‒ включаю заднюю и принимаюсь усердно пятиться. ‒ Я тут подумала, что моя проблема не стоит вашего внимания. И разве я назвала это «проблемой»? Да ла-а-адно! У меня на самом деле проблем нет! Я вообще сама по себе не проблемная.

Командор Лорэйн едва слышно вздыхает, поднимает руку и дергает пальцами. За моей спиной тут же вырастает громила Колибри. На плечи опускаются гигантские лапищи.

‒ Не пойду!

‒ Все в порядке, Мила, ‒ успокаивающе говорит командор. ‒ Мы не причиним тебе зла.

Зла-то, может, и не причинят, исходя из специфики профессии. Однако вполне могут запихать в свои райские сады, откуда мне уже не добыть билет обратно в человеческий мир.

Пусть лучше отпустят, или их ушам каюк. Обеспечу персональный концерт. Им такой ультразвук и не снился!

‒ Пойми, Мила, мы не можем рисковать твоим состоянием. ‒ Командор не теряет надежды достучаться до меня.

И, кажется, у него чуть-чуть выходит. Последняя фраза вызывает во мне жгучий интерес.

‒ Рисковать? А какому риску я подвергаюсь прямо сейчас?

Говорила мне тетя: «Страхуй свои половинчатые беляши, пока фарш не подгорел». Но разве я ее слушала? Меньше тренькаешь и вылезаешь со своей справедливостью ‒ меньше получаешь по беляшам. Поступая на юридический, я искренне верила, что знание законов и способность правильно их истолковывать оградят меня от глупостей. Но как помогут законы в том случае, если ты уже отбросил тапки?

‒ Твое подвешенное состояние ‒ словно балансирование на плоскости. С одной стороны ‒ свет, с другой ‒ тьма. Если ни тот, ни другая тебя не получат, то ты можешь пасть в неприкаянность.

‒ Ась? ‒ Непонимающе прищуриваюсь.

‒ Идем. ‒ Лорэйн хватает меня за запястье и тащит за собой.

Оглядываюсь на Эрия, но тот неподвижен, а на его лице ‒ маска из беспристрастного льда. Я больше ему не интересна? После того, как его командор нашел решение проблемы?

Никто из Патруля не вмешивается. Все молчат. Мне неоткуда ждать поддержки.

‒ Смотри. ‒ Командор подтаскивает меня к светящейся стене. ‒ Приглядись внимательнее.

Стискиваю зубы и присматриваюсь к «светлякам». И тут замечаю за ними шевеление. Темные полупрозрачные фигуры то размываются, растворяясь в консистенции «наполнителя» стен, то собираются в мерцающие силуэты. Вместо глаз и рта у них ‒ деформированные провалы. Они словно плавают в вечности, утопая в собственных криках.

‒ Неприкаянные. ‒ Лорэйн придерживает пошатнувшуюся меня. ‒ Они обитают в прослойках между Преддверием и Бесконечной обителью. Если не отправим тебя в