Револьвер для адвоката - Майкл Коннелли

– Он ушел, – сообщил вернувшийся в гостиную Эрл.

– Еще придет, – пообещал я, посмотрев на Робертс. – Или будет сидеть и ждать вас. Хотите, чтобы я с этим разобрался?

Подумав минутку, она кивнула:

– Да, спасибо.

Попросив ее телефонный номер и адрес студии йоги, я все записал и сказал, что сообщу, когда аннулирую повестку. Потом поблагодарил ее и Эрла и вышел.

Я уже вытаскивал телефон – хотел позвонить Валенсуэле и пригласить его обратно, чтобы забрать повестку, – когда увидел, что в этом нет необходимости. Он ждал меня, сидя на капоте «линкольна», опершись назад на руки и подставив лицо солнцу.

– Мик, ты это серьезно? – проговорил он, не меняя положения. – Духовенство?.. Как низко ты можешь пасть?

Я распростер руки, подобно священнику перед паствой.

– Я словно проповедник в зале суда: взываю к двенадцати апостолам, богам вины.

Валенсуэла скользнул по мне взглядом.

– Все равно низко и подло. Тебе должно быть стыдно. Лезешь вперед меня, прячешься, подговариваешь не открывать…

Он все правильно понял. Я кивнул и жестом попросил его слезть с капота.

– Итак, Вэл, мисс Робертс теперь моя клиентка, и я уполномочен принять повестку Фулгони от ее лица.

Он соскользнул с машины, нарочно проехав по краске цепочкой, на которой висел прикрепленный к поясу бумажник.

– Ой, виноват. Надеюсь, я ее не поцарапал, ваше преподобие.

– Давай повестку и катись.

Валенсуэла вытащил из заднего кармана свернутый документ и шлепнул мне его в ладонь.

– Ну и отлично, – сказал он и помахал кому-то в доме за моей спиной. – Теперь хоть не надо торчать тут весь день.

Развернувшись, я увидел Кендалл, которая наблюдала за происходящим через окно гостиной. Я тоже помахал ей, словно сигнализируя «все в порядке», и она закрыла шторы.

Я снова повернулся к Валенсуэле. А он уже вытащил свой телефон и щелкнул меня с повесткой в руке.

– Это лишнее, – сказал я.

– Учитывая твою репутацию, не уверен.

– Расскажи, как все прошло с Джеймсом Марко? Удалось вручить ему повестку, или он разыграл неприступность?

– В твоем присутствии, Мик, я больше не пикну. Кто мне заливал, что дашь работу, что я буду носить документы… Вранье все, да?

Я пожал плечами. Вряд ли стоило сжигать мосты. Но меня напрягло то, что он пытался оцарапать цепочкой капот моего авто.

– Возможно, – сказал я. – У меня уже есть следователь на полный день. Обычно такими делами занимается он.

– И замечательно, Мик. Мне твоя работа даром не сдалась. Увидимся.

Он отправился по тротуару прочь, а я смотрел ему вслед.

– Да. Увидимся, Вэл.

Забравшись на заднее сиденье, я велел Эрлу отправляться на бульвар Вентура по направлению к Студио – решил взглянуть на заведение Кендалл Робертс. Без особых причин. Просто эта женщина меня заинтриговала, и я хотел понять, что же она создала и что так старалась защитить.

– Ты здорово выкрутился там, Эрл. Теперь день не прошел зря.

Он посмотрел на меня в зеркало и кивнул:

– Набираюсь опыта.

– Это точно.

Я достал телефон и набрал Лорну. Со времени нашего последнего разговора ничего не изменилось. Я сообщил ей про общий сбор на следующее утро, а она сказала, что Сиско уже все передал. Тогда я попросил убедиться, что кофе и пончиков хватит на пятерых.

– А кто пятый? – поинтересовалась она.

– К нам присоединится Эрл, – ответил я, посмотрев на него в зеркало заднего вида.

Видны были только его глаза, но я был уверен, что он улыбается.

После разговора с Лорной я позвонил Сиско, и тот сообщил, что находится в дилерском центре «феррари» на бульваре Уилшир, примерно в двадцати кварталах от «Беверли-Уилшир». По его словам, центр был напичкан камерами, чтобы присматривать по ночам за таким ценным парком.

– Дай угадаю, – сказал я. – Тот тип в шляпе?

– Ага.

Уже пять месяцев Сиско в свое свободное время разыскивал того мужчину в шляпе. Его сильно донимало то, что он не сумел найти ни одной камеры в «Беверли-Уилшир» или ближайших окрестностях, которая зафиксировала бы лицо того типа или как он садился в машину, чтобы проследить за Глорией Дейтон.

Водитель, подвозивший той ночью Глорию, сообщил Сиско точный маршрут от отеля до ее дома. И Сиско проводил все свое время на этих улицах, проверяя организации и жилые дома с камерами, так, на всякий случай, вдруг они зафиксировали автомобиль, в котором Глория возвращалась домой. Он даже связался с управлением транспорта, чтобы просмотреть записи с дорожных камер вдоль всего маршрута по Беверли-Хиллз, Восточному Голливуду и Лос-Анджелесу. Для него это стало делом профессиональной чести.

Меня же надежда отыскать человека в шляпе покинула давным-давно. След остыл и покрылся льдом. Системы безопасности обычно хранят информацию лишь месяц. И в большинстве мест, где расспрашивал Сиско, ему сказали, что той ночи, когда произошло убийство Глории Дейтон, видео нет. Что он просто опоздал.

– Так, бросай это дело, – велел я. – У меня есть имя, которое нужно поставить в приоритет. Разыщи как можно скорее.

Я продиктовал имя Трины Рафферти и коротенько пересказал разговор с Робертс.

– Если она еще занимается проституцией, то может оказаться где угодно, – заметил он, – от Лос-Анджелеса до Майами. Может статься, это даже не ее настоящее имя.

– Мне кажется, она не уехала, – подбодрил я. – Думаю, Фулгони мог ее спрятать. Нужно ее найти.

– Ладно, займусь. Но к чему такая спешка? Разве она не расскажет то же, что и Робертс?

– Кто-то знал, что Глори Дейз была тайным информатором и подстроила арест Мойи. Это не Кендалл Робертс – по крайней мере, она так утверждает. Остается Трина Триххх. Думаю, Фулгони уже до нее добрался, и мне нужно узнать, что она ему рассказала.

– Понятно.

– Ну и отлично. Если что, сразу звони.

Я нажал отбой. Эрл предупредил, что мы подъезжаем к адресу, где располагалась студия йоги «Гибкость», которой владела Робертс. Автомобиль прополз мимо фасада студии. Я прочитал часы работы и увидел, что студия открыта с восьми до восьми каждый день. Внутри виднелись люди: все женщины, все в позиции «собака мордой вниз» на резиновых ковриках на полу. Знакомая поза – моя бывшая жена была ярым поклонником йоги.

Любопытно, клиенты Робертс понимают, что выставлены на обозрение всей улице и прохожим на тротуаре? Ведь во многих позах йоги проглядывает иногда едва заметная, а иногда явно выраженная сексуальность, и мне показалось странным, что одна стена студии от пола до потолка – стеклянная. Пока я задавался этим вопросом, какая-то женщина в студии подошла к стене и поднесла руки к глазам, жестом изображая, что смотрит на меня через бинокль. Такой вот непрозрачный намек.