Скелеты в шкафу. Драматичная эволюция человека - Иэн Таттерсаль
Шрифт:
Интервал:
Для рамапитека все это выглядело довольно скверно. Более того, и у некоторых палеонтологов уже начали зарождаться сомнения. Чем больше материалов обнаруживалось в Африке и Азии, тем сильнее эти палеонтологи укреплялись в подозрениях. Характеристики, связывавшие рамапитека с гоминидами, опровергались одна за другой, до тех пор пока единственной общей чертой между рамапитеком, австралопитеком и Homo не осталась толстая эмаль на молярах. Да и та, как выяснилось, присутствовала еще и у индийского родственника орангутангов времен миоцена — сивапитека. Последний удар в спину первых гоминидов был нанесен в 1980 году, когда английский палеонтолог Питер Эндрюс и его турецкий коллега Ибрагим Теккайя формально отнесли рамапитека к роду Sivapithecus. Как показали новые находки из Турции, последний обладал лицом, очень похожим на лицо орангутанга. Ученые заключили, что раз сивапитек был обезьяной, то ей можно назвать и рамапитека. Более того, к тому моменту уже и сам Пилбим соглашался с этим утверждением. В 1976 году организованная им экспедиция в Пакистан обнаружила челюсть рамапитека, имевшую подозрительно обезьяний изгиб. Во время сезона раскопок в 1979-1980 годах та же экспедиция нашла прекрасно сохранившееся лицо сивапитека, еще больше похожее на орангутанга, чем аналогичная турецкая находка. После этого Пилбим утвердился в своем мнении. Он резко и смело заявил о том, что ошибался, называя рамапитека гоминидом, и заслужил всеобщее восхищение за свою интеллектуальную честность и широту взглядов. Это был беспрецедентный случай для науки, чьи представители редко меняли свое мнение даже перед лицом убедительных доказательств.
После того как было доказано, что человек является одним из представителей группы высших африканских приматов, не мог не возникнуть вопрос: какими же свойствами должно обладать живое существо, чтобы принадлежать к семейству гоминидов? Следуя рассуждениям Гудмена, к нему нужно было отнести горилл и шимпанзе (а если верить некоторым наиболее ярым его последователям, их даже можно было включить в род Homo). Однако сделать это можно было, только полностью игнорируя тот факт, что деятельность людей полностью отличалась от консервативного образа жизни обезьян вне зависимости от того, жили ли они в Африке или Азии. Правила традиционной таксономии не предназначены для решения подобных задач. В идеале каждая группа, с которой вы имеете дело, должна быть монофилетической, то есть происходить от одного общего предка. При этом в таксономии отсутствуют процедуры, позволяющие быстро определить, к какому уровню классификационной иерархии относятся такие группы. Одним из выходов было бы создание подсемейств Homininae, к которым относились бы австралопитеки и Homo, Ponginae для орангутангов и Paninae для шимпанзе и горилл. Но, несмотря на расположение на одном уровне иерархии, эти три подсемейства имели бы неравный статус, так как два из них имели бы куда более близкие родственные связи друг с другом, чем с третьим подсемейством. Разумеется, можно было бы разбить их на более мелкие группы, но тогда все становится еще более запутанным. Сегодня большинство палеоантропологов относят австралопитеков и современных людей к подсемейству гомининов, оставляя все заботы по классификации обезьян приматологам.
Лично мне кажется, что в данном случае мы можем применить «восходящий» подход и признать, что семейство, которое мы сегодня называем гоминидами, на самом деле имеет огромное видовое разнообразие. Даже самые консервативные палеоантропологи сегодня признают существование пары десятков вымерших видов человека (см. генеалогическое древо 2012 г., в эпилоге). Учитывая такое разнообразие, группа, включающая в себя человека и всех его вымерших родственников, живших после их общего предка, заслуживает признания на уровне семейства. Я выбираю термин «гоминиды» для обозначения этой группы, и этот термин ничуть не хуже всех остальных вариантов.
Кстати, раз уж мы заговорили о терминологии, было бы уместным спросить, на какой ступени данной иерархии мы имеем возможность использовать понятие «человек». Как вы могли заметить, этот термин активно и довольно бессистемно применяется еще с тех времен, когда ученые не знали, к кому были ближе наши ранние предки — к нам или к обезьянам. Один и тот же специалист мог использовать его в различных значениях в зависимости от контекста Что касается меня, то под «человеческой эволюцией» я имею в виду эволюцию всего семейства гоминидов. Но при этом я назову гоминида человеком только в том случае, если он принадлежит к роду Homo. Единственным в полной мере «человечным» видом является наш собственный — Homo sapiens.
Одна из самых влиятельных и уникальных работ по палеоантропологии, опубликованных во время моей учебы в аспирантуре, была написана сотрудником Нью-йоркского университета Клиффордом Джолли. Еще в 1950-х годах Джон Робинсон предположил, что морфологические различия между грацильными и массивными австралопитеками объяснялись особенностями питания. Грацильные австралопитеки были всеядными, и их рацион включал некоторое количество мяса, в то время как массивные австралопитеки оставались вегетарианцами, предпочитавшими жесткую пищу, например клубни растений. Джолли решил проверить это предположение, найдя живую модель, которая не только ответила бы на вопросы Робинсона, но и предоставила бы какую-то информацию относительно хождения гоминидов на двух ногах и о факторах различия между гоминидами и обезьянами. Будучи специалистом по поведению и генетике бабуинов, Джолли работал в Эфиопии, в регионе, где представители распространенного вида гамадрилов смешивались с гораздо более специализированным видом гелада, проживающим исключительно на открытой травянистой местности. Джолли отметил, что между обоими видами существовали значительные различия как в поведении, так и в морфологии, и предположил, что их можно объяснить предпочтениями в питании.
Анализируя анатомическое строение обоих видов, Джолли отметил, что некоторые различия между гамадрилами и гелада были аналогичны различиям между гоминидами и людьми. Он предполагал, что эти различия были обусловлены предпочтениями в среде обитания. Высшие приматы Старого Света и гамадрилы выбирали более закрытые участки, а гелада и гоминиды — открытые пространства. И гелада, и гоминиды имели более короткие пальцы, которые ослабляли их хватку, но зато позволяли более точно манипулировать предметами. В случае с гелада объектами манипуляции были травинки, семена и корни, составлявшие основную часть их рациона на равнине. Гамадрилы питаются, стоя на трех лапах и поднося четвертой пищу ко рту. Гелада же поедают пищу, сидя на земле, выпрямив спину и используя обе передние лапы. Если им нужно переместиться из одной точки кормления в другую, находящуюся неподалеку, они могут даже не вставать на все четыре лапы, а подвинуться к такому месту сидя и не сгибая спину.
Еще одним сходством между гелада и гоминидами, на которое Джолли обращал особое внимание, является сравнительно короткое лицо. Такая форма лица объясняется передним расположением мышц, приводящих в движение челюсть, и ограниченными размерами полости рта, в которую кладется пища перед пережевыванием. Судя по всему, она связана с уменьшением длины резцов и некоторым расширением моляров как у гоминидов, так и у гелада по сравнению с их лесными сородичами. По мнению Джолли, все эти характеристики являлись элементами одного функционального комплекса, связанного с питанием «мелкими кормами», то есть добычей и пережевыванием небольших и жестких продуктов. Джолли также отметил, что если его теория была верна, то уменьшение резцов у гоминидов могло быть и не связано с использованием орудий для добычи и разделки пищи, как предполагали Пилбим и Саймонс.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!