Огненные цветы - Стефани Блейк

Конюшня состояла из двух упряжных, трех аравийских скакунов и трех лошадей для прогулок. Не считая рабочих коняг и двух жеребят от аравийцев.

Непринужденность в сочетании с почтительностью, женщины, наделенные чувством собственного достоинства, но и несколько легкомысленным очарованием, медлительность на грани апатии, личная честь и преданность белому – все это тоже составляло традиционную гордость Юга. Южанина могли привести в ярость три вещи: оскорбление семейной чести, белой женщины, кем бы она ни была, и Юга. В любом из этих случаев оскорбление можно было смыть только безоговорочным признанием вины или сражением на поле чести.

Другой белый, Карл Рейнолдс, – главный управляющий поместьем. Жену его звали Диной. Симпатичная блондинка, чей цвет кожи выдавал наличие негритянской крови, формально в штате не числилась, хотя время от времени ей платили за услуги на балах и званых вечерах.

Рейнолдс – смуглолицый, на редкость подвижный мужчина; при виде Равены в его темных глазах мелькнул огонек. Равена ответила ему прямым, немигающим взглядом, ощущая, как меж нею и этим человеком возникает некое магнетическое влечение или, скажем, зов тела – выражение, которое ее родителей несомненно шокировало бы. Она услышала его от Брайена, а Рейнолдс чем-то напомнил ей его.

В первый же день по приезде Уайлдингов полковник Тейлор устроил у себя бал. Равена с матерью надели свои последние обновки – платья, купленные этой весной в Париже, где они только что вошли в моду. Роскошные платья, которые сразу бросаются в глаза, как луг, сплошь покрытый цветами. Вместо тяжелого, неуклюжего кринолина – фижмы, эффектно подчеркивающие достоинства фигуры: плоский живот и пышные бедра. Корсаж более свободный, чем обычно, с эластичной шелковой лентой по верхнему краю. Декольте на спине глубже, чем на груди.

Равена выпорхнула на середину спальни и сделала изящный пируэт.

– Ну, Роза, как я тебе?

Девушка захлопала в ладоши.

– Королева бала, можете не сомневаться, мисс Равена.

– Ну-ну, не слишком-то увлекайся. Эти южные красавицы тоже не лыком шиты, недаром о них идет слава по всему свету. Как тебе здесь нравится?

– Пока всего один день прошел, – неопределенно откликнулась Роза, – так что трудно сказать, мисс Равена. Понятно одно – это не Ирландия.

– Это уж точно, но ничего, привыкнешь. А как насчет Бэрди и остальных? Притираетесь?

Роза переступила с ноги на ногу.

– Даже не знаю. Чудно как-то, из слуг во всем доме я единственная белая. И еще забавно: со мной обращаются будто с какой-нибудь важной дамой.

– Так это как раз потому, что ты белая.

– Понимаю. И все-таки неплохо, чтобы в доме оказалась еще хоть одна белая кухарка или служанка, – было бы с кем посплетничать.

– Не беспокойся, еще успеешь завести друзей. У жены полковника Купера белая служанка. И насколько я понимаю, у жен других соседей тоже. – Равена ткнула Розу в бок и хитровато подмигнула. – Думаешь, я не заметила, как ты смотрела на управляющего – как его там? Ах да, Рейнолдс.

– Как вам не стыдно говорить такие вещи, мисс Равена, ведь он женат, – вспыхнула Роза.

Равена присела за туалетный столик и собрала волосы на затылке.

– Сегодня, пожалуй, подойдет зеленая лента. Ну-ка неси ее сюда. Да, этот Рейнолдс – мужчина представительный.

– И глаз у него острый, тут уж ничего не скажешь, – подтвердила Роза и, перехватив в зеркале взгляд Равены, ухмыльнулась: – Да только не на меня он смотрел.

– Ах ты, нахалка!

Обе залились смехом и долго не могли остановиться.

Поместье полковника Тейлора было очень похоже на их собственное, только поменьше. Такой же неуклюжий дом-коробка, белый, с колоннадой. Жасмин, глициния, жимолость.

От мучительной церемонии официального представления вновь прибывших хозяин их избавил, за что Равена была ему от души благодарна. Полковник Тейлор подвел Уайлдингов к своей жене Минни, смешливой толстухе, полнотой почти не уступающей мужу.

– А это мой сын, лейтенант Бартон Тейлор.

На лейтенанте Тейлоре была кавалерийская форма: парадный мундир с алым поясом и орденской лентой через плечо. Серьезный молодой человек лет двадцати пяти с зачесанными назад прямыми светлыми волосами и большим носом.

Полковник повел герцога по залу, представляя его наиболее влиятельным гостям, а те, в свою очередь, подменяя хозяина, знакомили их со своими друзьями, также входившими в самый избранный круг ричмондского общества.

Минни Тейлор взяла на себя ту же роль в отношении Ванессы, а ее сын Барт предложил руку Равене.

От лейтенанта Коллинза она уже наслышалась о неземной красоте и элегантности женщин Юга, но, честно говоря, не могла вообразить, что они будут так красиво одеты. В конце концов до Парижа отсюда тысячи и тысячи миль, и вообще Равена считала, что местные дамы одолели лишь начальные классы светского образования.

Все вокруг ярко сверкало, цветовая гамма поражала воображение. Пронзительно-голубой. Кроваво-красный. Бледно-желтый. Алый. Рубиновый. Ядовито-зеленый. Лазурный. Встречались также приглушенные тона, напоминающие старинные гобелены. Нижние юбки, панталоны и чулки, такие же броские и вызывающие, как платья и блузки. Яркие полосы, узор в горошек, хитроумная вышивка, в которой также перемешаны чуть не все цвета радуги.

На нескольких женщинах помоложе были такие смелые туалеты, что Равена позеленела от зависти. Платья, оставляющие плечи обнаженными и держащиеся, как заметил герцог, непонятно на чем. Из-под края лифа видна высокая, тугая, чуть припудренная грудь.

– И мне хочется чего-нибудь в этом роде, – прошептала Равена на ухо герцогине.

– Только через мой труп, – негромко произнес герцог.

Герцогиня рассмеялась:

– По-моему, дорогой, на местных дамах эти наряды тебе вполне по душе.

– Что за бред! – побагровел герцог. – Безобразное зрелище!

Народу у Тейлоров был полон дом, но лишь с полдюжины гостей произвели на Равену хоть какое-то впечатление.

Среди них оказалась и Барбара Коллинз, жена того самого молодого лейтенанта, с которым Равена познакомилась еще на корабле. Симпатичная маленькая женщина с каштановыми волосами и зелеными глазами.

Была тут и ее кузина Джейн Сидли, племянница Джефферсона Дэвиса, сенатора от штата Миссисипи, смуглая, живая, с легкой склонностью к полноте дама, из тех, кого Брайен непочтительно обозвал бы «бочонком».

Сам мистер Дэвис был высоким, представительным мужчиной с аристократическими манерами, седыми волосами, небольшой бородкой и бархатным голосом.

Он церемонно поклонился Равене.

– Не часто глазам моим являлась такая удивительная красота, мисс. Сохраню вечную признательность за то, что вы одарили меня счастьем знакомства с вами.