Его тайная одержимость - Алиса Лиман

Перевожу взгляд на последнее оставшееся препятствие:

— Геннадий, помнится, вы куда-то спешили? — намекаю я, чувствуя раздражение, что он даже просто стоит рядом с Соней.

— Да меня Галка уговорила прогуляться со всеми, — начинает мычать он, явно растеряв всю свою спесь, осознав наконец, что он мне неровня.

— Судя по всему, прогулка откладывается. Или вы тоже хотели что-нибудь прикупить нашим дамам? — с легкой издевкой предлагаю я, зная, что у него даже на бахилы из ЦУМа не хватит бабла.

Мешкается, явно раздумывая, что бы мне ответить в цвет.

— Может хотя бы своей жене? — подсказываю я, угрожающе сводя брови на переносице. — Мою-то вы уже одарили.

— Да, не, — он почесывает затылок, начиная теперь уже куда более заметно пятиться. — Я тут вспомнил, мне же сегодня еще на работу надо заскочить. Федор Михалыч, — кивает отцу в знак прощания. — Соня.

Стискиваю зубы, когда этот сукин сын подается к моей Сонечке и влажно целует в губы, на которые я пока что даже не имею права смотреть.

— До вечера, — бросает он, и я понимаю, что это, к сожалению, не последняя наша встреча.

Очевидно, Галя с мамой уже обработали моего непрошеного гостя для нового визита. Сжимаю кулаки, от злости. Ну почему вокруг нас столько нежелательных людей?

Спокойно, Рома. Все по порядку. Как минимум на ближайшие часы мне удалось от всех них избавиться.

Приосаниваюсь, когда придурка словно ветром сдувает с горизонта.

— Ну, а теперь пойдем выбирать подарок отцу, — улыбаюсь я оставшимся, куда более приятным мне членам семьи.

— Не выдумывай! — вполне ожидаемо отмахивается отец. — Лучше пойдем уже погуляем, а то эти бабы мне даже на кремль толком не дали поглядеть. Только приехали, тут же утащили меня сюда.

— Как скажете, — соглашаюсь, зная, что дважды в одно место молния не бьет, и уговорить его сейчас на подарок, значит лишиться возможности получить его согласие на обследование. — Тогда позвольте показать вам одно важное для меня место…

Чувствую себя неловко теперь из-за этой дурацкой куртки. Если бы я только знала, сколько он за нее отвалит… Это же уму не постижимо!

Вот и зачем он это сделал? Хотел смутить меня перед родными? Тогда у него отлично вышло. Это еще странно, что папа смолчал. Полмиллиона! Это ж надо? А главное на что? Какая-то куртка, коих и на рынке за тыщу рублей полно. Да у нас в деревне за эти деньги можно участок взять! Обалдеть просто.

Грешным делом подумалось, не сдать ли мне эту роскошь обратно, чтобы отвязаться от Гены, а остальное отдать Роме, и постепенно выплатить остальное. Казалось бы, уж лучше ему быть должной, чем этому шантажисту. Ан-нет.

Гена хотя бы осознал границу, которую я проложила между нами на утро после свадьбы. Да и меня к нему не тянет от слова совсем. А Рома, упертый как баран, и притягателен как сам дьявол. Змей искуситель чертов!

Краем уха слушаю о чем говорят Рома с папой, вышагивая бок о бок передо мной. И с досадой признаю, что куртка-то и правда теплая, зараза, хоть и не стоит потраченных денег. А этот змей действительно чертовски притягателен. У него даже затылок обаятельный. И профиль, когда он как бы невзначай поворачивает голову, вроде чтобы папу послушать, который неторопливо рассказывает Роме о своем друге, но я вижу как его синие глаза стреляют в мою сторону, будто проверяя, на месте я или нет. Конечно на месте. Куда я денусь, пока тут папа.

— Так и бывает, — отзывается Рома, очевидно дослушав папу, — настоящий друг в беде познается. Я так тоже себе относительно недавно приятеля нашел.

Мы входим в какие-то двери. Я так увлеклась разглядыванием Роминого профиля, пока никто не видит, что даже не сразу понимаю, куда мы пришли.

— Здравствуйте, Роман Валерич, — мимо нас проходит официант, давая мне понять, что мы в ресторане. Очевидно в Ромином.

— Добрый день, Роман Валерьевич, — спешит к нам строгая брюнетка. — Что ж вы не предупредили?

— Непредвиденная проверка, Леночка, — усмехается Рома, однако оставаясь привычно холодным, каким кажется всегда, когда общается с окружающими, будь то хоть Галя, хоть мама. — Вот, решил отцу своей невесты показать, как мы работаем.

— Приятно познакомиться, — во весь ряд своих белоснежных зубов улыбается Леночка, кивая папе, а затем мне.

Ой, только не говорите, что Рома и сюда Лину не водил ни разу, и меня опять приняли за его невесту? Ну не при папе же!

— Проходите за столик, — предлагает брюнетка. — Роман Валерич, еще кого-то ждем?

— Да, — Рома задумывается на мгновение, будто подсчитывая что-то: — Думаю, барышни в магазине до вечера застряли. Значит один, Лен. Валерий Александрович обещал заглянуть на обед. Проводи его к нам.

— Как скажете, — сопроводив нас к столику, что оказался спрятан от остального зала плотной шторкой, Леночка с вежливой улыбкой удаляется.

Рома неожиданно поворачивается ко мне, едва не вынуждая меня вздрогнуть. И расплывается в теплой улыбке. Ну зачем он так делает каждый раз, когда смотрит на меня? Будто он и правда так счастлив меня рядом видеть, что мне как-то больно становится от попыток и дальше его отталкивать. Где же эта привычная холодность, с которой он смотрит на окружающих?

— Куртку, Сонечка, — просит он.

— М?

Пока я торможу, пытаясь понять, чего он от меня хочет, и зачем называет этим ласковым «Сонечка» даже при моих родных, Рома подходит слишком близко, и принимается расстёгивать молнию моей куртки. Мой взгляд мечется к папе, который занят собственной верхней одеждой. Будто и не замечая нас, он усаживается за столик, и принимается изучать изысканно засервированный стол.

— Ну как наш малыш? — тихо спрашивает Рома, и у меня коленки от этого его «наш малыш» подкашиваются. — Не замерз?

— Вы с таким трепетом относитесь к беременности Сони, — все же подает голос папа, откладывая привлекшую его внимание вилку обратно на стол: — Значит ли это, что и от вас с Галиной можно скоро внучков ждать?

Вижу, как у Ромы напрягаются скулы. Это отчаяние на его лице выглядит весьма опасно. Он поднимает на меня взгляд, будто ожидая разрешения послать все к чертям и раскрыть папе истинное положение дел.

Повинуясь интуиции отрицательно качаю головой, чтобы он не вздумал чего-нибудь ляпнуть.

— К сожалению, нет, — все же произносит он наименее предпочтительный ответ, стягивая с моих рук куртку и вешая ее в угол.

Проделывает то же и со своим пальто и усаживается за стол, напротив ожидающего какого-то объяснения папы:

— Во-первых, мы долгое время с Галей были просто друзьями. Так что я бы не спешил делать детей, покуда мы не поймем, подходим ли мы друг другу в романтическом плане. Ну а во-вторых, Галина ведь модель. Я бы не хотел лишить ее карьеры.