Коглин - Деннис Лихэйн

затеял падать на ровном месте и одно веко перестало подниматься, все думали, что он просто валяет дурака. Но теперь он сидел в инвалидной коляске, едва выговаривал слова и все время дергался. Ему было всего-то сорок пять, трое детей от жены Эстер, еще трое разбросаны по разным мрачным районам города. Сговорились на том, чтобы послать Эстер пятьсот баксов и корзину с фруктами.

Вторым вопросом была поддержка на Комиссии продвижения Пола Батталии, который занимался вывозом мусора и за полгода удвоил прибыль в районе, получив его от Сальви Лапретто, подтвердив таким образом мнение большинства, что Сальви, который умер за полгода до того после трех инсультов, хвативших его за одну неделю, был самым ленивым гангстером со времен Ральфа Капоне.

Рико Диджакомо сомневался, не слишком ли Пол молод для такого повышения. Шесть лет назад Джо подбадривал Рико (тогда еще сущего сосунка, прости господи, — ему было лет девятнадцать), убеждая мыслить шире. И теперь Рико владел несколькими букмекерскими конторами, двумя борделями и транспортной компанией, занимавшейся перевозкой фосфатов. Кроме того, — и это было самое прибыльное его дело — он получал свою долю едва ли не с каждого, кто работал в доках. И всего этого он добился, почти как и Джо, умудрившись не нажить толпы врагов. Это было настоящее чудо в их бизнесе, почище, чем превратить воду в вино или заставить расступиться и так отступившее из-за отлива море. Дион заметил, что Пол на год старше, чем был сам Рико, когда его приняли в Семью, и они оба поглядели на Джо. Джо, ирландец, никогда не сможет стать главой Семьи, но, как член Комиссии, он лучше всех знал, каковы шансы Батталии.

— Не стану утверждать, что исключений не бывает, — начал Джо, — хотя война в Европе затягивается и наш список не пополняется. Вопрос в том, достоин ли Пол стать этим исключением. — Он поглядел на Диона. — Достоин?

— Он может еще годик походить в кандидатах, — сказал Дион.

Миссис Диджакомо во втором дворе шлепнула ребенка, который носился так, что едва в нее не врезался. Фредди, самый заботливый из двух сыновей, не сводил с матери глаз. Хотя Джо уже не в первый раз задавался вопросом, только ли за матерью он следит. Иногда Фредди отыскивал предлог, чтобы самому отвести мать на площадку, и всегда возвращался оттуда с бисеринками пота над верхней губой и отсутствующим, повлажневшим взглядом.

Однако этим утром он довольно быстро отвернулся от матери и школьного двора и показал им газету, расправив ее перед собой:

— Никто не хочет поговорить вот об этом?

В нижнем правом углу первой полосы была помещена статья о полицейском налете на браун-таунскую лабораторию.

— Сколько мы на этом потеряли? — спросил Дион, глядя на Джо и Рико.

— На данный момент? — уточнил Джо. — Около двухсот тысяч.

— Что?!

Джо покивал:

— Там был двухмесячный запас.

— И это, — подхватил Рико, — не считая того, что будет, когда освободившееся место займут наши конкуренты и завоюют доверие покупателя. Это также не включает людские потери: убит один из людей Монтуса, один наш, и девятеро в тюрьме. Половина этих ребят занималась бухгалтерией, другая половина проводила политику. Нам придется поручить кому-то их работу, придется найти замену, повысить их, найти людей, которые заменят повышенных. Это проблема.

Дион произнес вслух то, о чем никто не хотел говорить:

— Откуда они узнали?

Рико мягко развел руками. Джо тяжело вздохнул.

Фредди сказал то, что у всех было на уме:

— У нас завелась крыса. Или у ниггеров. Я голосую за ниггеров.

— Почему? — спросил Джо.

Фредди не понял вопроса.

— Да потому что они ниггеры, Джо!

— Тебе не кажется, что они прекрасно понимают, что первыми подпадут под подозрение, если мы потеряем товара на четверть миллиона? Монтус Дикс — умный парень. Чертова легенда. И он вдруг станет на нас стучать? Чего ради?

— Да кто знает? — сказал Фредди. — На него надавили, а мы ничего об этом не знаем. Одну из его жен поймали без грин-карты. Откуда мне знать, при каких обстоятельствах черномазый становится крысой?

Джо посмотрел на Диона, но тот лишь воздел руки, словно говоря, что слова Фредди справедливы.

— Из людей со стороны лишь двое знали о том, где будет лаборатория, — сказал Дион. — Это Монтус Дикс и Уолли Граймс.

— А Уолли Граймса, — вставил Рико, — больше нет с нами.

— Что очень кстати, — сказал Джо, глядя на Фредди, — если кому-нибудь, скажем, хочется выжать Монтуса Дикса из политики и наркобизнеса Браун-тауна.

— Ты хочешь сказать, кто-то нарочно пытается выставить Монтуса Дикса крысой? — спросил Фредди, тонко улыбаясь.

— Нет, — сказал Джо. — Я лишь заметил, что если Монтус крыса, это здорово на руку тому, кто жаждет заполучить его источники доходов.

— Я здесь для того, чтобы делать деньги. Для этого Господь, — Фредди быстро перекрестился, — и поставил нас на земле. — Он пожал плечами. — И я не собираюсь за это извиняться. Монтус Дикс зашибает столько, что стал угрозой для всех нас.

— Или только для тебя? — спросил Джо. — Я слышал, твои ребята сцепились там с кем-то из цветных, Фредди.

— На нас надавили, Джо, нам пришлось надавить в ответ.

— И тебе не кажется, что они считают точно так же?

— Но, Джо, — рассудительно проговорил Фредди, — они же черномазые.

Джо Коглин был тщеславным, заносчивым, в глубине души уверенным, что нет на свете другого такого умника, как он сам. Более того, он убивал, грабил, калечил и угрожал все тридцать семь лет, прожитых на этой планете. В общем, у него редко возникало чувство морального превосходства над кем-то другим. Но он мог бы прожить еще сто жизней и так и не найти внутри себя склонности к расизму. Ему казалось, что любая раса в какой-то момент истории, в каком-нибудь месте оказывалась «черномазыми». И как только черные перейдут в число респектабельных граждан, их неизбежно сменят другие козлы отпущения, возможно назначенные теми самыми черномазыми, которые только-только добились высокого положения.

Джо с недоумением спрашивал себя, и уже не в первый раз, как они позволили такому парню, как Фредди, набрать собственных солдат. Однако с такой проблемой за время войны столкнулись все: хороших помощников просто не найти. Кроме того, Фредди — брат Рико, и иногда приходится брать плохого, чтобы заполучить хорошего.

— Так на чем порешим? — спросил Джо у Диона.

Дион раскурил сигару, щуря один глаз.