Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс

того же о вас, — сказала Грейс, и в уголках ее губ мелькнула тень веселого удивления. — Если я хочу узнать что-то о жизни Дженнифер, то должна говорить с Евой.

Я состроил мину, которая, как я надеялся, должна была выражать солидарность с ней — в том смысле, что я тоже страдаю от твоей некоммуникабельности. Я предложил Грейс выпить, и она приняла от меня бокал шампанского.

— В честь праздника, — сказала она, хотя это был не тост.

Ты заставила меня ждать пятнадцать минут, но, думаю, это было твое право. Дуг пошутил, сделав вид, что потерял кольца, и в этот момент мы, должно быть, выглядели точно так же, как любая другая свадьба в любом другом отеле в этой стране. Но когда в проходе наконец появилась ты, я мог с уверенностью сказать, что такой красавицы невесты больше не было ни у кого. Платье на тебе было простое: вырез в форме сердца и юбка из атласа, которая едва касалась твоих бедер и спадала до самого пола. В руке у тебя была ветка белых роз, а волосы в блестящих локонах были зачесаны наверх.

Мы стояли рядом, и я украдкой бросал на тебя взгляды, пока ты слушала ведущую церемонии. Когда мы произнесли наши клятвы верности и ты посмотрела мне в глаза, мне было уже плевать на Джеффа, Дуга или твою мать. В зале с нами могла находиться еще тысяча людей, но видел я лишь тебя одну.

— А теперь я объявляю вас мужем и женой.

Послышались неуверенные аплодисменты, и я поцеловал тебя в губы, после чего мы развернулись и прошли по проходу между стульями. Отель накрыл столы с нашими напитками и бутербродами в баре; я любовался тем, как ты ходишь по комнате, принимаешь поздравления и вытягиваешь вперед руку с кольцом, чтобы гости могли им восхищаться.

— Она выглядит такой красавицей, правда?

Я не заметил, как Ева подошла и встала рядом.

— Она и есть красавица, — сказал я, и Ева кивнула, соглашаясь с этим уточнением.

Когда я обернулся, Ева уже не следила за тобой, а внимательно смотрела на меня.

— Ты ведь не причинишь ей боли, верно?

Я рассмеялся.

— Как можно задавать человеку такие вопросы в день его свадьбы?

— Так это же самое главное, — сказала Ева. Она пригубила шампанское, продолжая изучать меня. — Ты очень напоминаешь мне нашего отца.

— Что ж, вероятно, Дженнифер именно это и нашла во мне, — коротко ответил я.

— Вероятно, — сказала Ева. — Просто я надеюсь, что ты не бросишь ее, как сделал это он.

— Я не намерен расставаться с твоей сестрой, — сказал я, — хотя, в принципе, это не твое дело. Она взрослая женщина, а не ребенок, обидевшийся на гулящего папашу.

— Мой отец не был бабником.

Она не защищала его, просто констатировала факт, но меня это заинтересовало. Я всегда считал, что он бросил твою мать ради другой женщины.

— Тогда почему же он ушел?

Она пропустила мой вопрос мимо ушей.

— Заботься о Дженне — она заслуживает хорошего обращения.

Я больше не мог выносить ее чопорную физиономию, равно как и выслушивать эти нелепые заявления, сделанные покровительственным тоном. Поэтому я оставил ее возле бара, а сам пошел обнять тебя. Мою новую жену.

Я обещал повезти тебя в Венецию и не мог дождаться момента, когда смогу показать ее тебе. В аэропорту ты гордо предъявила свой новый паспорт и усмехнулась, когда чиновник вслух прочел твое имя.

— Звучит так необычно!

— Вы скоро привыкните к этому, — сказал я, — миссис Петерсен.

Когда ты поняла, что я поменял наши билеты на более дорогие места, то настояла на том, чтобы по максимуму вкусить все прелести новых возможностей, которые это предполагало. Полет длился всего два часа, но за это время ты успела примерить маску на глаза для сна, бегло посмотреть разные фильмы и выпить шампанского. Я следил за тобой, радуясь, что ты так счастлива. И что этим ты обязана мне.

С трансфером из аэропорта вышла задержка, и в гостиницу мы попали уже поздно. От шампанского у меня разболелась голова, я устал и был расстроен плохим обслуживанием. Про себя я отметил, что, когда мы вернемся домой, нужно будет потребовать компенсацию за эту задержку.

— Давай бросим вещи в номере и сразу пойдем погуляем, — сказала ты, когда мы оказались в отделанном мрамором холле.

— Мы же приехали на две недели. Сейчас мы закажем ужин в номер и распакуем наши вещи — все, что здесь есть, до утра никуда не денется. К тому же… — моя рука скользнула тебе за спину и крепко сжала ягодицы, — сегодня наша первая брачная ночь.

Ты поцеловала меня, и твой язык пробрался ко мне в рот, но потом ты отстранилась и вместо продолжения взяла меня за руку.

— Но ведь еще нет и десяти часов! Пойдем, пройдемся по кварталу, выпьем где-нибудь, а уж потом устроим настоящую брачную ночь, я обещаю.

Дежурный администратор на ресепшене и не пытался скрыть, что ему нравится наше импровизированное шоу.

— Любовная размолвка?

Несмотря на мой суровый взгляд, брошенный в его сторону, он усмехнулся, и я был шокирован, заметив, что ты смеешься вместе с ним.

— Я пытаюсь убедить мужа… — произнося это слово, ты улыбнулась и подмигнула мне, как будто это все меняло, — что нам нужно прогуляться по Венеции, прежде чем идти смотреть свой номер. Здесь все так красиво.

Моргая, ты чуть задержала глаза закрытыми, и тут я понял, что ты немного захмелела.

— Венеция действительно красива, сеньора, но все же не так красива, как вы.

При этом он отвесил тебе нелепый легкий поклон.

Я взглянул на тебя, ожидая, что ты повернешься ко мне и закатишь глаза, но ты вдруг покраснела, и я понял, что ты польщена. Польщена замечанием этого жиголо, этого льстивого типа с маникюром и цветком в петлице.

— Наши ключи, пожалуйста, — сказал я.

Я вышел вперед и оперся на стойку. Наступила мгновенная пауза, после которой дежурный администратор протянул мне картонный футляр с двумя магнитными ключами-картами размером с кредитку.

— Виопа sera, signore[690].

Он уже не улыбался.

Я отказался от помощи носильщика и заставил тебя тащить свой чемодан в лифт, где сразу нажал кнопку четвертого этажа. Пока мы ехали, я следил за тобой в зеркале.

— Он такой славный, правда? — сказала ты, и я почувствовал во рту вкус желчи.

Все было так хорошо в аэропорту, так весело в самолете, а теперь ты все испортила. Ты что-то говорила, но я ничего не слышал: я