Плохие девочки не плачут. Книга 3 - Валерия Ангелос

Хочу отступить хотя бы на шаг. Отодвинуться. На миллиметр.

Однако отступать некуда. Совсем.

Он прижимает ладонь к лицу.

Почему?

— Хороший удар.

С трудом разбираю его фразу.

Это больше похоже на рычание.

Монстр нависает надо мной.

Опаляет горячим дыханием.

Обдает жаром.

— Что? — спрашиваю сдавленно. — О чем ты?

— Давай еще, — бросает хрипло. — Повтори.

— Я не… я.

Фон Вейганд отводит ладонь. В сторону. И припечатывает тяжелым взглядом. Буквально прибивает к столу. Гвоздями.

— Ударь, — приказывает отрывисто.

— Не понимаю, — нервно дергаюсь, отрицательно качаю головой.

— Ударь меня.

Его правый глаз наливается кровью. Стремительно. В считанные мгновения. Кожа вокруг темнеет. С каждой прошедшей секундой.

Сильнее вжимаюсь в стол. Мечтаю стать предметом мебели.

Мой локоть подозрительно ноет.

— Прости, я… — запинаюсь. — Я случайно.

Не верю.

Невозможно. Нереально.

Как?!

Абсолютно иррационально.

Я что и правда сделала это?

Врезала фон Вейганду.

Локтем.

Прямо в глаз.

Со всей дури.

— Извини, — бормочу надтреснутым голосом.

Подаюсь порыву, подаюсь вперед.

— Ударь меня, — рычит он, почти касается моих израненных губ, сдавливает плечи своими не ведающими пощады руками, встряхивает будто куклу. — Ударь. А лучше — убей.

— П-почему? — задаю очередной идиотский вопрос.

— Потому что я не остановлюсь, — криво ухмыляется. — Я буду насиловать тебя каждую ночь. Я пропущу тебя через такие извращения, что ты возненавидишь собственное тело. Изуродую тебя изнутри. Подгоню под себя. Под свои предпочтения. Даже шлюхи из самого дешевого, грязного борделя не позавидуют твоей участи. Я вы*бу из тебя твои гребаные иллюзии.

Вздрагиваю.

Раз за разом.

Содрогаюсь.

Жуткое признание.

Точно выжжено внутри.

Выпалено.

Огненными буквами.

— Пожалуйста, хватит, — умоляю сдавленно. — Прекрати.

Его смех заставляет меня задрожать.

Погружает в лихорадку.

В оцепенение.

— Тебе не н-надо было т-трогать мой д-дневник, — стараюсь прозвучать четко, да только зубы отбивают чечетку. — Н-не н-надо б-было.

Он вырывает блокнот из моих пальцев.

Без труда.

Отбрасывает подальше.

— А тебе не надо было трогать мой член, — произносит холодно.

— Но я не трогала, — выдыхаю пораженно.

— Ошибаешься, девочка.

Его горячие пальцы стискивают мое запястье.

Как в тисках.

Вжимают в пах.

— Чувствуешь? — шепчет на ухо. — Каменный стояк. Как раз для твоей задницы. Вгонять бы туда и вгонять.

— Нет, нет, нет, — выдаю истерически. — Только не туда. Не так. Прошу, нет. Не сейчас. Я буду кричать. Я…

— Кричи, — хмыкает. — Потом твоя глотка будет загружена. До отказа.

Поглаживает мою шею.

Сзади.

Неторопливо, неспешно.

Размеренными, ленивыми движениями.

А после хватает.

Сминает.

Как животное.

За холку.

Разворачивает, впечатывает в стол, распинает на деревянной поверхности. Вбивает в столешницу, заставляет распластаться на животе. Отбирает волю сопротивляться.

Боль выкручивает каждый позвонок. Сводит мышцы, выламывает суставы. Боль вламывается внутрь меня. Резко и сразу. Лишая выбора.

А ведь фон Вейганд даже не начал.

Тягучие спазмы сводят живот. Ощущение точно мои внутренности наматывают на кулак. Очень медленно, с садистским наслаждением.

Судорожно дергаюсь.

Он наваливается сверху. Давит. Душит. Убивает. Расстегивает ремень. Не спеша, не торопясь. Трется щекой о мою щеку, жадно слизывает мои слезы.

Хохочет.

Боже.

Он монстр.

Он уничтожит меня.

Я не выдержу.

Не смогу, не сумею.

Я…

— Чего затихла? — спрашивает с издевкой. — Потекла?

— Пожалуйста, — умоляю. — Достаточно.

— Я научу тебя получать кайф, — обещает нарочито елейно. — От всего.

— Не надо, прошу, — всхлипываю. — Остановись.

— Зачем?

— Чтобы я, — запинаюсь, задыхаюсь, давлюсь еле сдерживаемыми рыданиями, но все же довожу фразу до логического конца: — Чтобы я могла тебя любить.

Возвращаю ему давно забытые слова.

Последняя молитва.

Последняя надежда.

Последняя мольба.

Обреченного на смерть.

Я.

Только я.

— Нет, — раздается ледяной ответ. — Это больше не сработает.

— Я же…

— Тебе меня не пронять.

Огромный член прижимается к моему бедру. Содрогаюсь, спазм моментально сводит горло, перекрывает доступ кислорода. Раскаленная плоть пробуждает дрожь.

Застываю в ожидании неминуемой боли.

Закусываю губу.

До крови.

Однако ничего не происходит.

Совсем ничего.

Очередная пытка.

Он просто хочет, чтобы я расслабилась. Хочет застать врасплох. Хочет окончательно сломать, нанести самый жуткий удар.

Фон Вейганд вдруг отстраняется.

Отпускает меня.

Это его новая игра.

Дает шанс сбежать. Дарит призрачную иллюзию. Позволяет ускользнуть, дабы догнать и прихлопнуть, размазать, разрушить до основания.

Не делаю ни единой попытки вырваться. Лишь слегка поворачиваюсь. Стараюсь принять чуть более удобное положение, наблюдаю за своим жестоким мучителем.

Он бледнеет.

Смотрит куда-то вперед.

Его лицо ничего не выражает.

Точно восковая маска.

Смуглая кожа приобретает оттенок пепла.